Читать книгу "От животного – к Человеку. Ведение в эволюционную этику - Валерий Даниленко"

Д. Хаксли вовсе не сводил эволюционный прогресс к евгенике. Он искал и другие пути к приложению эволюционной биологии к «делам человеческим». В поисках широкого понимания эволюционного прогресса он пришёл к проблеме цели в эволюции. В сборнике «Очерки по популярной науке» (1926) он опубликовал очерк «Эволюция и цель», где он, в частности, писал: «Вопрос о цели в эволюции является решающим для биологии и для её вклада в общее мышление. Нужно чётко сформулировать позицию, решить, существует или не существует цель в эволюции» (там же. С. 115).

Д. Хаксли дал такой ответ на поставленный вопрос: да, цель в эволюции существует, но постичь её может только человек. Эта цель состоит в ускорении эволюционного прогресса. Только в этом случае можно расценивать эволюцию как целенаправленный процесс.

Человек, в отличие от животного, благодаря своему разуму имеет возможность контролировать эволюцию. В его движении к Человеку он может и должен принимать активное участие. Вот почему цель в эволюции существует, но не во всей, а лишь в человеческой. Только с появлением человека эволюция приобрела свою цель. Д. Хаксли писал: «Когда мы достигаем Человека, эволюция частично становится целенаправленной, поскольку человек – первый продукт эволюции, который сам способен её контролировать. Человеческая цель – одно из достижений эволюции» (там же. С. 117).

Цель человеческой эволюции – эволюционный прогресс. «Цель в жизни, – писал он в 1936 г., – не обнаружена. Но если мы можем открыть цель в эволюции, то ею должен быть эволюционный прогресс. И это прошлое направление может служить ключом в определении нашей цели для будущего» (там же. С. 129).

В 30-е годы Д. Хаксли отходит от евгеники. Его всё больше и больше увлекает идея цели в человеческой эволюции, применение которой вовсе не ограничивается одной евгеникой. В книге «Наука о жизни» (1934), которую Д. Хаксли писал в союзе с Гербертом Уэллсом и его сыном Джипом, цель человеческой эволюции он начинает связывать с планированием экономической и социальной жизни в обществе вообще. Здесь сказались его симпатии к политике, которая проводилась в это время в СССР. Он был у нас в 1931 г. Однако для его отхода от евгеники были и другие причины.

В 1933 г., как известно, в Германии к власти приходит А. Гитлер. Евгеника в ней выливается со временем в «расовую гигиену». «Евгенические программы в Германии – читаем мы в статье С. М. Гершензона и Т. И. Бужиевской, – начались с появления в конце XIX и начале ХХ столетия статей и книг по “расовой гигиене”, восхвалявших “истинно германскую высшую расу” и призывавших оградить её от загрязнения “низшими” расами. Это расистское движение резко усилилось с приходом Гитлера к власти в 1933 году и превратилось во всемерно поддерживаемую и развиваемую государством программу. Началось с принудительной стерилизации психически больных, а также немногих метисов, рождённых немками от солдат-негров французской армии, оказавшихся в Германии в конце 1-й мировой войны. Вслед за этим приступили к тотальному уничтожению в лагерях смерти всех цыган и евреев, независимо от пола и возраста… Из тысяч военнопленных (захваченных, главным образом, в боях на территории СССР и Польши) сразу уничтожались раненые, больные, физически слабые, а прочие использовались как рабочая сила. Их содержали в тяжёлых условиях до тех пор, пока они могли работать, а после этого тоже уничтожали» (Гершензон С. М., Бужиевская Т. И. Евгеника: 100 лет спустя // Человек, 1996, № 1: http://www. ibmh. msk. su/vivovoco/ VIVOVOCO. HTM).

В статье профессора Института генетики Кёльнского университета Б. Мюллер-Хилла «Генетика и массовые убийства» мы находим дополнительные сведения о стерилизации больных в гитлеровской Германии: «Евгеники (Эрвин Бауэр, Эуген Фишер, Фриц Ленц, Макс фон Грубер и др. – В. Д.) предоставили нацистам то, в чём нацисты больше всего нуждались: доверие и уважение в глазах общества. Учёные и доктора медицины не могут ошибаться, говоря, что действия антисемитов правильны и необходимы с научной точки зрения. Взамен евгеники получили от нацистов то, чего добивались, – принятия закона об обязательной стерилизации умственно отсталых, алкоголиков, шизофреников, подверженных маниакальнодепрессивному психозу, слепых и глухих от рождения, страдающих хореей Хантингтона. Закон вступил в силу 1 января 1934 г. Известно число прошедших стерилизацию: в период с 1934 по 1939 гг. оно составило от 350 до 400 тыс. человек. И это было сделано против их воли. Лились потоки слез и крови. Около 3,5 тыс. человек (1 % таких “пациентов”), большинство из них женщины, умерли в результате операции, которой они не желали. Решения о необходимости операций принимались медиками, получившими подготовку в области генетики человека. Международный комитет евгеников отреагировал на этот закон положительно, что и привело к принятию в 1935 г. так называемых Нюрнбергских законов. Действовавшие в то время в некоторых южных штатах США законы, запрещавшие браки между белыми и черными, евгеники защищали» (Мюллер-Хилл Б. Евгеника и массовые убийства // Человек, 1997, № 4: http://www. ibmh. msk. su/vivovoco/VIVOVOCO. HTM).

Здесь речь идёт главным образом об улучшении человеческой породы посредством «негативной» евгеники – стерилизации больных и прямого уничтожения немцами представителей «неполноценных» народов, а осуществлялись ли в фашистской Германии евгенические браки? Они осуществлялись по проекту, которым руководил Генрих Гиммлер с 1936 до 1945 г. Этот проект имел красивое название – «источник жизни» (Lebensborn). По замыслу его создателей, евгенические дети должны были составить золотой генофонд немецкой нации. На роль производителей отбирались немцы, отвечающие всем требованиям предъявляемым к представителям арийской расы. В роли отцов, как правило, выступали эсэсовцы. Предполагают, что евгенических детей к концу войны в Германии насчитывалось более 10 тысяч. О дальнейшей судьбе этих детей достоверные сведения отсутствуют. Фашистские руководители, таким образом, попытались на практике реализовать «позитивную» евгенику. Эта практика показывает, до какой степени одичания может привести людей анимализационная мораль – мораль, низводящая людей до животных.

В 40-е и 50-е годы Д. Хаксли продолжает обдумывать идею эволюционного прогресса. Так, 10-я, последняя, глава его главного труда «Эволюция. Современный синтез» (1942) озаглавлена «Эволюционный прогресс», а в 1953 г. выходит в свет его книга с красноречивым названием «Эволюция в действии». Эволюционный прогресс он интерпретирует в этих книгах как ступенчатое улучшение: «Мы можем определить прогресс как улучшение, которое допускает дальнейшее улучшение, или, если угодно, серию продвижений, которая не стоит на пути дальнейших продвижений» (там же. С. 196).

Каково же было изумление большинства коллег Д. Хаксли, когда они улышали от знаменитого эволюциониста, что в растительном и животном мире прогресс к настоящему времени сошёл на нет! Это значит, что эволюция в этом мире прекратилась. Она продолжается лишь у людей. Более того, они находятся лишь в начале своего пути к прогрессу. «Чисто биологический прогресс, – писал об этом Д. Хаксли в 1953 г., – фактически пришёл к концу, но человеческий прогресс только начинается» (там же. С. 197).

Остановить эволюцию за пределами человечества Д. Хаксли не удалось, зато его собственная эволюция в науке продолжалась. В его метаязыке, кроме ключевого термина эволюционный прогресс, появился новый – эволюционный гуманизм.