Читать книгу "Полночное солнце - Триша Кук"

Мне становится ясно: я не только с Чарли должна поговорить. Я уже давно должна была поговорить с отцом, причем очень серьезно. Теперь я знаю, что мне доступно гораздо больше, чем я представляла себе до этого вечера. Может быть, даже настоящий колледж вместо лекций онлайн. Как говорится, была бы воля, способ найдется. А воля у меня железная.

Пока я обдумываю грандиозные планы, наслаждаясь картинами и звуками этого потрясающего места, Чарли пробирается сквозь толпу, таща меня на буксире. Лавируя, как опытный лоцман, он отыскивает лазейки между людскими островками, куда можно проскользнуть. Так мы вскоре оказываемся прямо перед сценой. Пришлось потихоньку подвинуть целую кучу народу, но никто ничего не заметил, и никто на нас не наезжает.

Сияя, оборачиваюсь к Чарли. Он кладет руки мне на бедра, и мы танцуем что-то вроде школьного танца, который он показывал мне на вечеринке, только еще круче. Вокруг все меняется, как в калейдоскопе, но вижу я только Чарли. В этот момент больше никто и ничто не имеет для меня значения.

Под следующую взрывную рок-композицию все начинают прыгать. Разношерстная толпа подчиняется единому ритму. Мы с Чарли тоже скачем как ненормальные. Я наэлектризована музыкой и энергетикой этого места. Я никогда не ощущала такой остроты жизни, и мне внезапно становится ясно, что это, может быть, уже не повторится. Нужно сохранить в памяти все до мельчайших подробностей. До последней секунды.

Музыка заканчивается гораздо раньше, чем я бы хотела. Забрав в гардеробе жакет и гитару, мы возвращаемся на набережную. После концерта я как пьяная. Кажется, что под ногами не тротуар, а вода.

– Это было потрясно! – кричу я, пожалуй, чересчур громко: в ушах все еще гудит и мне трудно регулировать звук.

– Знаю, – улыбается Чарли.

Я запрокидываю голову и ору еще сильнее:

– Живая музыка – это супер!

Чарли смеется.

– Да! – кричит он в ответ.

Я останавливаюсь и беру его за руку. Трудно выразить, до какой степени Чарли изменил мир вокруг. Еще недавно мне не верилось, что больная девушка вроде меня может понравиться парню, а теперь я возлагаю на будущее огромные надежды! Пытаюсь найти нужные слова и в итоге просто говорю:

– Спасибо.

Растрепанные волосы и веселые глаза придают Чарли сходство с любопытным щенком. Обожаю, когда он так на меня смотрит. Он не может прочесть мои мысли, но как будто знает, о чем я думаю.

– Пожалуйста. Теперь твоя очередь.

Чарли бережно ставит мою гитару на землю и раскрывает хитроумные замочки. Потом укладывает открытый футляр, чтобы в него можно было бросать монеты, а инструмент передает мне. Я делаю шаг назад и выставляю перед собой ладони:

– Что? Нет! Ни в коем случае!

– Ты задолжала мне песню.

Я мотаю головой:

– Не могу… играть здесь.

Мы ведь не в нашем городишке. К дебюту в большом городе я не готова. По крайней мере, сегодня. Сейчас.

– Давай! – не успокаивается Чарли. – Сама же говорила: живые концерты лучше всего!

– Ты есть не хочешь? Я хочу, – говорю я, похлопывая себя по животу. – Помнишь, сколько симпатичных кафе мы видели?

– Кэти, – произносит Чарли так искренне и серьезно, что я замолкаю. – Мы в новом для нас городе под звездным небом. Для того чтобы эта ночь стала лучшей в нашей жизни, не хватает только твоей песни.

Он пожимает плечами. Черт! Какой же он милый! Я начинаю колебаться. Вообще-то, я обязана ему гораздо большим, нежели трехминутным пением под гитару. Так что останусь должна, даже если спою.

– Подумай о себе, – продолжает Чарли. – Забудь об остальных. Не важно, чего хочу я или хочет кто-нибудь еще. Важно только то, чего сейчас хочешь ты.

Я хочу одного: доставить радость этому потрясающему парню. Так и быть. Взяв гитару, набрасываю на шею ремень. Вот инструмент уже ждет, когда на нем заиграют. Ждет и Чарли. Его лицо так и светится. Я перебираю струны и подкручиваю колки. Гитара настроена. Чарли включает камеру в телефоне и направляет на меня. При мысли о том, что эти несколько минут будут запечатлены навсегда, я начинаю смущаться и нервничать.

– Чарли, не надо…

Он улыбается, указывая на несуществующую толпу. На самом деле поблизости нет никого, кроме какого-то стремного чувака, который остановился завязать шнурки.

– Мы ждем!

Я понимаю: терять нечего. Позориться не перед кем. Здесь только Чарли и я. А когда мы вдвоем, для нас нет ничего невозможного. Итак, я начинаю наигрывать. Сначала тихо, неуверенно. Но потом включается что-то вроде мышечной памяти, и я совершенно забываю про камеру, которая меня снимает. А если бы я оказалась сегодня не в толпе фанатов моей любимой группы, а прямо на сцене? Что бы я чувствовала? Смущение сменяется твердой уверенностью в собственных силах.

Закрыв глаза, запеваю свою новую песню – ту, которую на днях показывала Морган. После того как мы обсудили ее отношения с Гарвером, она несколько успокоилась и все-таки послушала мое творение. Сказала, что это моя лучшая вещь. Надеюсь, подруга больше на меня не сердится. Когда вернусь домой, надо будет обязательно извиниться. Ну а сейчас я пою от всего сердца: для Чарли, для Морган, для папы, но в первую очередь для себя самой.

Открываю глаза и вижу улыбающегося Чарли с телефоном в руках. Этот парень – мой талисман. Для успеха мне нужен лишь он один. Однако, взяв последний аккорд, обнаруживаю, что не только Чарли оценил мое исполнение. Я и не заметила, как вокруг собралась целая толпа. Раздаются аплодисменты и возгласы одобрения. Конечно, мне еще очень далеко до того, чтобы мои фанаты заполонили какой-нибудь ангар, и все-таки как здорово, что моя музыка нравится не только папе, доктору Флеминг и Морган. Успех воодушевил меня, и я обязательно буду продолжать в том же духе.

Какой-то чувак до сих пор хлопает, хотя почти все уже разошлись. Чарли обнимает его за плечи:

– Давай, дружище! Поддержим Кэти! У-у-у-у-у!

Он тормошит беднягу, будто тот из команды, только что выигравшей чемпионат. Парень озадаченно смотрит на Чарли, бросает пару баксов в мой гитарный футляр и уходит. А я смотрю на него и улыбаюсь.

На обратном пути ничего не происходит, но нам очень хорошо. Всю дорогу мы целуемся. В вагоне, кроме нас, никого нет, никто на нас не смотрит, и мы рады уединению.

По сравнению с Сиэтлом наш городок кажется мне крошечным, еще меньше, чем на самом деле. Стою на перроне и понимаю, что еще не готова прощаться с этой ночью. Как и обещала, отправляю отцу эсэмэску: «Мы приехали. Скоро буду дома». «Как поездка?» – спрашивает он. «Лучше быть не может!» – отвечаю я. К моему удивлению, папа пишет: «Гуляй сколько хочешь, Орешек. И правда, ты уже взрослая. Я верю, что ты будешь осторожна. А Чарли – везучий парень». Со слезами на глазах отвечаю: «Спасибо».

Мы с Чарли садимся в его грузовик. Я переключаю телефон в беззвучный режим и выхожу из приложения, при помощи которого папа отслеживал, где я. Наконец-то я завоевала его доверие и обрела независимость. Сегодня ночью я поняла: именно к независимости надо стремиться. Я должна сама принимать решения, сама делать ошибки, сама искать свой путь в этом огромном удивительном мире. Так и будет.