Читать книгу "Дверь в одиночество - Павел Иевлев"

Забавно, но Машка воспринимала наши проезды «сквозь чёрную пыль» совершенно буднично. У детей как-то проще с границами реального. Меня до сих пор корёжило при попытке это осознать — а ей хоть бы что. Её куда больше волновало «как там тётя Криспи».

Тётя Криспи представляла собой такое жалкое зрелище, что мне стало ужасно стыдно. Напуганная, как-то вдруг похудевшая и подурневшая, она сидела, забившись в угол и загородившись диваном, и только увидев нас выскочила из-за своей баррикады. Кинулась ко мне, снова упав на колени, чего уже давно не делала. Обняв мои ноги, она облегчённо зарыдала, да так горько, что Мелкая заревела в ответ и кинулась её утешать. В общем, та ещё сцена. Не без труда отцепил Криспи от себя, переключив её на Машку, с которой они, обнявшись, как-то постепенно взаимоутешились. Судя по всему, она с нашего отъезда ничего не ела и так и сидела, забившись в угол. Ну да, корм она есть не хочет, а из нормальных продуктов тут только крупы да консервы. Первые она не умела варить, а вторые — открывать. К счастью, я догадался прихватить колбасу, кефир и батон из дачного холодильника. Собрался накромсать бутербродов — не нашёл нож. Тут прижился разжалованный в кухонные из охотничьих клинок длиной с ладонь — и вот делся куда-то.

— Криспи, ты нож не видела? — спросил я на автомате, без всякой задней мысли.

Реакция была, мягко говоря, неожиданной: девушка вдруг взвыла, кинулась в угол за диван, свернулась там в такой тесный клубок, что я испугался, что она сколлапсирует в маленькую чёрную дыру. Дырочку.

— Нож, нож, нож… — запричитала она оттуда тихонько.

Машка стояла растерянно посреди комнаты и смотрела на это раскрыв рот.

— Тётя Криспи ударилась? Ей больно?

— Да, милая, очень похоже, что ударилась. Причём головой и давно…

Подошёл, потряс за плечо, попытался извлечь из-за дивана — фиг там. Сидит, забившись, только глаза сверкают. Да что это такое, блин?

— Криспи, что случилось? — молчит.

Она и так-то не особо чтоб разговорчивая. Несмотря на все усилия Мелкой, которой очень нравится учить большую тётю, слов, может, с десяток выучила. Да и те предпочитает заменять жестами. Но понимает, кажется, всё, так что я жду прорыва — она довольно сильно очеловечилась в тот короткий срок, что живёт с нами.

— Куда нож делся? — рискнул я.

Криспи мелко затряслась, но всё же выдавила из себя шёпотом:

— Третья…

— Так, стоп… — я задумался. — Здесь была Третья?

Криспи едва заметно кивнула.

— Она взяла нож?

— Нож! Нож! Нож! — снова затряслась и забормотала Криспи.

Вероятно, это положительный ответ.

— Она тебя напугала? — нет ответа, но и вопрос, в общем, риторический. Видно же, что ещё как напугала.

— Она взяла что-то ещё? Кроме ножа?

— Еда! — пискнула Криспи.

— Еду взяла? — кивок.

А день перестаёт быть томным. Значит, когда мы отсюда уехали, Третья, сбежавшая после убийства Карлоса куда-то в поля и благополучно нами в суете забытая, вернулась сюда. После чего взяла нож, еду, бог весть что там ещё, напугала Криспи до усёру и снова удалилась. И это совершенно меняет весь расклад, потому что раньше я предполагал, что это убийство было совершенно спонтанным и даже, возможно, неосознанным. Как мне рассказал потом Андрей, Карлос её несколько раз пытался уестествить, как Бритни, она не давалась, он настаивал, и чем там дело кончилось — неясно. Андрею пришлось даже вмешаться тогда и запретить ему эти домогательства. Что, кстати, не означает, что он их прекратил. Что взять с безответной заторможенной дурочки? Так что я списывал произошедшее на сочетание стресса и застарелой обиды. Взяла и ткнула чем смогла, а что ножом и точно в сердце — так совпало. Испугалась, убежала… Я ожидал, что она вернётся, как проголодается. Но не ожидал, что вот так. Теперь, припоминая события, мне уже не кажется, что убийство было спонтанным актом не отдающей себе отчёта в происходящем дурочки. Особенно то, как ловко она толкнула на Карлоса несчастного Дрища. Да и сам удар, если вдуматься, был нанесён с изрядной сноровкой — рукоятка этого хирургического ножа не очень-то приспособлена для колющего удара, и сам он не очень длинный… Это надо очень правильно её держать и очень точно бить…

От этой мысли я аж вздрогнул. Конечно, можно предположить, что просто вот так совпало — нож, точный удар… Лежала бы вместо ножа вилка — ткнула бы вилкой в жопу и вся эта история закончилась бы совсем по-другому. Но я всегда склонен предполагать худшее, а значит вполне вероятно, что у меня тут бегает по кустам чокнутая убийца-живопыр с совершенно непонятными мотивами и неизвестной степенью адекватности. Это именно то, что мне нужно для полного счастья. Очень поспособствует, когда я буду уговаривать жену сюда вернуться. Да и буду ли я теперь уговаривать, вот в вопрос? И кстати — что она ещё утащила? А если…

Я метнулся в левое крыло, которое, за отсутствием пола и видимой пользы использовалось у нас как склад всякого барахла. Вскоре вздохнул с большим облегчением — винтовка и пистолет, оставшиеся от Карлоса, лежали на месте. Я их сразу ненавязчиво прибрал с глаз долой, решив, что запас карман не тянет. Стрелял я в своей жизни только из автомата в армии и из дробовика по тарелочкам на стенде, так что пистолетчик из меня был такой же никакой, как и снайпер. Но пусть лежит, жрать, поди, не просит. Никто, кажется, на карлосово наследство не претендовал, или забыли в суете — в общем, так и осталось у меня. Как представлю, что Третья упёрла бы огнестрел — так и обольюсь холодным потом. Хотя и с ножом она меня тоже не радует…

Отсутствовало какое-то количество консервов — я не мог сказать точно, какое, потому что не помнил, сколько их было. Крупа и макароны — вообще без понятия, разве что у жены они на учёте были. Не нашёл одного спальника, но по его поводу тоже не было уверенности — может, его в процессе кровью уделали и выбросили потом. Кажется, исчез небольшой «фискарсовский» топорик и определённо не хватало котелка-кана. Ну и всякое ещё могло по мелочи пропасть, но в процессе перемещения хлама между гаражом и башней я давно запутался, что у меня тут, что там, а что вообще в деревне.

Это уже точно не спонтанные действия. А значит, Третью мы очень сильно недооценивали. Держали за безмозглую беспомощную аутистку, которую только-только стало не нужно кормить с ложечки, а она чуть ли киллер-диверсант-спецназ. Или я зря нагнетаю? Не-а, не зря… Если консервы ещё можно было бы списать на слепое подражательство — она не раз видела, что мы из них еду добываем, — нож, допустим, взяла, чтобы открывать консервы… Но котелок и топорик можно было утащить, только осознавая свои действия и планируя переход к партизанской жизни. А против кого тут партизанить? Кого, так сказать, под откос пущать? Кроме меня-то и некого…

Взял пистолет, вытащил из лёгкой открытой кобуры, с сомнением покрутил в руках… Он был большой, блестящий и весьма тяжёлый. Внешне смахивал, пожалуй, на ТТ. Чёрт, где у него предохранитель-то? То есть, какая из этих двух хреновинок — предохранитель? Нажал на круглую рифлёную — выпал магазин. Подобрал, отряхнул от песка… Да, это явна не та кнопочка, которую стоит нажимать, наведя пистолет на противника. Выщелкнул туго сидящий патрон, полюбовался на пулю с углублением в носике, прочитал на донышке гильзы «45 авто» — знаменитый 45-й калибр? «Кольт сорок пятого калибра» обычно достаёт из широких штанин ковбой в салуне… Но тот, который у ковбоев, определённо иначе выглядит. Уж револьвер от автоматического пистолета даже я отличаю, хотя единственный пистолет, который я недолго держал в руках — это ПМ. И он определённо был меньше и легче этого. Я вообще смогу из этой дуры куда-то попасть, или у неё отдача, как у осадной мортиры?