Читать книгу "Рабыня - Михаил Щукин"

Наконец, в какой-то момент, зацепив особенно глубоко спрятавшийся осколок, она неловко потянув, не смогла его вынуть. Раздраженно зашипев, Иллис заново перехватила зажимом кончик обломка, стараясь его не сломать, и медленно потянула на себя. По ноге прошла волна особенно сильной судороги. Ремень, перехватывавший ноги на уровне колен, не смог удержать рывок. Нога резко дернулась, обломок легко вырвался, попутно разорвав ткани. Громкий вопль заставил Иллис отскочить от стола. Но крик резко прервался, а выгнутое дугой тело вдруг расслабленно рухнуло обратно. Испуганно охнув, Иллис нагнулась к лицу девочки, и только тогда сообразила, что она потеряла сознание.

Поспешно обернувшись к кофру с аптечкой, она достала коробочку с пластинками, пропитанными нашатырем, и уже открыв крышку, замерла. Несколько секунд постояв в задумчивости, принцесса медленно положила коробочку рядом с инструментами и прикрыла крышку обратно.

Потом пощупала пульс, и осторожно потянулась к операционному полю, не сводя глаз с бледного лица девочки.

Несколько первых движений, ничего не изменили. Майя, по прежнему оставалась в беспамятстве. Кивнув сама себе, Иллис уже решительней повернулась к ногам и поспешно продолжила работу.

В следующие минут десять, Иллис собрала пазл из осколков еще одной косточки. Из-за длительного напряжения и переживаний, она была уже такой же бледной, как и все еще лежащая в беспамятстве Майя. Дурнота от усталости и запаха крови волнами подкатывала к горлу. Но принцесса упрямо сглатывала тугой комок вставший в горле и снова тянулась к ногам.

Майя очнулась от боли, продолжавшей терзать ее ноги, и штопором ввинчивавшейся в измученный мозг. Открыв глаза, она медленно повела затуманенным взором комнату, все так же освещенную тусклыми светильниками. Приподняла голову и увидела лежащую Иллис. Ничего, не понимая, Майя приподнялась на локтях, чтоб лучше рассмотреть. Принцесса все же не выдержала напряжения, и свалилась в обморок. Прямо там, где работала. Все что успела сделать, это отодвинуться от операционного стола и завалиться в сторону, на свою лавку.

Увидев рядом с инструментами нужную коробочку, Майя стараясь не шевелить ногами, дотянулась до нее и открыв крышку, со стоном поднесла его к носу принцессы.

Вздрогнув, та открыла глаза и торопливо откинула голову отстраняясь от резкого запаха нашатыря. Некоторое время девочки смотрели друг на друга, затем, так ничего и не сказав, Иллис рванула в дальний угол комнаты. До Майи донеслись характерные звуки торопливо покидающего желудок завтрака.

Вскоре, принцесса появилась в поле ее зрения.

— Извини, я подумала, что приводить тебя в чувство не стоит.

— Кажется, для меня, это действительно лучше всего. Сильно тошнит?

— Постоянно. Не думала, что окажусь такой чувствительной. Еще и свет этот дебильный. Ничего не видно.

— Продолжишь?

— А куда я денусь. Ты, это, тормоши меня. Прерываться теперь уже нельзя, еще только не хватало что-нибудь занести в раны!

Иллис подняла с пола изжеванную палку и с сомнением ее осмотрела. Затем выбрала из валяющихся рядом целую поднесла ее Майе и вернулась к работе.

Майя снова разглядывала уже надоевший потолок. Судорожно сжав зубами деревяшку, она не глядя нащупала заветную коробочку, оставленную в прошлый раз под рукой, и приподнялась. Иллис лежала в уже знакомой позе. Только теперь, она имела еще более измученный вид.

Приведя в порядок «своего» хирурга, Майя выждала, пока Иллис придет в форму и опять уткнулась взглядом в потолок с новой палкой во рту. Резкая горечь от палки стала чувствоваться не сразу, по мере того, как зубы крошили дерево, и слюна размочила сухое дерево. Только тогда, Майя сообразила, что эта палка из смоляного дерева. В отличии от других, оно имело вместо широких листьев, тонкие острые иголки, а их смолянистый запах был даже приятен. Сама смола отличалась горьким вкусом, но часто использовалась в лечебных целях при составлении настоек и мазей для натирания. Сейчас горечь может, была бы к стати, она отвлекала от боли. Но как Майя быстро выяснила, древесина этого куска не сминалось под давлением зубов, а крошилась и давала множество мелких тонких занозистых опилок, которые во рту сразу впивались в язык, десна и щеки. Терпеть это оказалось невозможно.

— Стой, тьфу, бездна! Тьфу, тебя. Ты что мне дала?

— Ты чего — Иллис при первых звуках отодвинулась от ног пациентки и удивленно смотрела на старающуюся отплеваться девочку.

— Яык аносила. Тьфу.

— Что?

— Что-что! Язык говорю, занозила. Дай рот прополоскать. Тьфу.

Поспешно взяв стакан, Майя сделала несколько глотков.

— Блин, теперь болеть будет!

— Э-э, это все, что сейчас тебя беспокоит?

— Ну да, знаешь как противно! — Майя, забыв даже о боли, сидела с обиженным видом и старалась получше прополоскать рот и выдернуть застрявшие в языке занозы.

— Ну, ты дае-ешь.! Иллис неожиданно для себя, нервно хихикнула.

Через мгновение, они уже рассмеялись вместе. Правда, почти сразу, Майя охнула, и судорожно задышала.

— Да уж, хороши! Ты как?

— Болит — Майя снова поморщилась — Сейчас опять выть буду. Там много еще?

— Я второй ногой уже занялась.

— Ладно, давай палку, только другую.

— Готова? Ну… пока!. — Иллис надавила на грудь Майе и намеренно резко ударила по ноге, практически мгновенно отключая свою пациентку. Удержав девочку на месте, она со вздохом вернулась к работе.

Время тянулось медленно. Майя еще несколько раз приходила в себя, только для того, чтоб растолкать и привести в чувство принцессу. Обеим девочкам казалось, что этот кошмар длится уже несколько суток, и никогда не закончится. Хотя время шло всего лишь к обеду.

Очнувшись в очередной раз, и привычно потянувшись к коробочке, Майя вдруг замерла. Что-то было не так. Принцесса не валялась, как обычно, скрученной фигуркой там, где упала, а нормально лежала вытянувшись на своей лавке. Осторожно переведя взгляд на ноги, она еще некоторое время рассматривала ступни, аккуратно прибинтованные к протезам. Боль все так же толчками билась в ногах и отдавалась в голове. Но это уже было не важно. Да и была она какая-то глухая. Сильная, но терпеть было можно.

Майя со всхлипом откинулась обратно на спину и не смогла cдержать слез. Никакая боль уже не могла заслонить тот факт, что она выдержала, не сдалась. Майя плакала молча и не шевелилась. Слезы двумя дорожками бежали по щекам, стекали по щекам на шею и затем, падали на лавку, послужившую хирургическим столом.

Майя предпочла не будить принцессу. Она испытывала благодарность, что та тоже не бросила все, хотя такая возможность была. Но сейчас, не хотелось разговаривать. Почему-то теперь, уже было не все равно, что о ней подумает эта измененная правящая. Не хотелось, чтоб она видела ее слезы, почти истерику.