Читать книгу "К черту в гости - Артем Кораблев"

— Слушай, — вновь встал из-за костра Лыка, — давай я на болото схожу, лягушек там наловлю, а?

Костя не сразу понял, что он говорит серьезно. А когда понял, то испугался, что опять останется один. Но Серегу уже уговорить было невозможно, он собирался на охоту за лягушками. Голод гнал его, и Костя сам подсказал ему выход.

— Я и тебе принесу, — уверил Костю Лыка и направился в сторону болота. — Если что, кричи, — бросил он через плечо, уже продираясь сквозь ветви ближайших елей.

«Если что, кричи. А чем кричать-то? Голос сорвал, еще когда их с Женькой звали», — Костя обреченно присел к костру. Некоторое время он еще слышал, как трещат под Лыкиным напором еловые ветви. Наконец и этот шум смолк, Лыка дошел до болота. Здесь и идти-то всего было метров тридцать.

От нечего делать Костя подошел к муравейнику у поваленной ели. Множество рыжеватых работяг копошилось на его поверхности. Кто тащил хвоинку, кто листик, а кто и упирающуюся небольшую бабочку. «Эти-то найдут чем закусить, — подумал Костя. —

Скорее бы Лыка вернулся. А еще лучше Сема, может, он у этих с острова вместе с Женькой еще и еды надыбит. Неплохо бы. Второй день ничего не ел. Жрать хочется. Интересно, сколько сейчас времени?» — Костя поднял голову, чтобы посмотреть на солнце, и не нашел его. Светило пряталось где-то за темными еловыми верхушками. «Черт его знает, сколько времени», — подумал Костя и сорвал чахлую травинку, героически боровшуюся за существование в этом темном безжизненном лесу. Он вытянул тонкий стебелек, украшенный хохолком «петушок или курочка», из травяного скользкого ложа и опустил его кончик в муравейник. Встревоженные хозяева тут же облепили стебелек снизу доверху. Через минуту Костя стряхнул муравьев и облизал стебелек. Вкусно, хотя и кисло, но этим не наешься. Костя все-таки решил повторить операцию по добыче муравьиной кислоты.

Негромкий треск заставил его забыть о муравейнике и поднять голову. Звук долетел с той же стороны, что и тогда, когда они сидели у костра с Семой. Там не было болота, там был лишь колючий темный ельник с непроходимыми завалами.

— Лыка? — не очень громко спросил Костя. — Лыка, это ты?

Молчание. И опять треснула ветка. Там, за завалом, несомненно, кто-то прятался.

— Лыка, чего ты пугаешь?! — погромче прикрикнул Костя. — Вылезай. Сема, это ты?

— Кху-кху, — глухо кашлянул кто-то из-за завала.

Костя мигом отлетел от муравейника к костру и присел.

— Кху-кху, — повторился кашель, и вновь затрещали сухие ветки под чьими-то тяжелыми шагами.

— Се-ре-о-га! Лы-ы-ков! — завопил Костя, со страха у него вернулся голос. — Сере-о-га, сюда!

Костя орал до тех пор, пока, весь исколотый и исцарапанный о ветви и хвою, на поляну не вылетел Лыка. Джинсы у него были подвернуты по колено, а голые ноги испачканы в черной болотной грязи. В одной руке он сжимал «вальтер», в другой — кроссовки.

— Чего орешь, блин? — задыхаясь, выкрикнул он.

— Там прячется кто-то.

— Где?

— За завалом, — Костя указал пальцем в том направлении, откуда он слышал шаги и кашель.

— Эй, кто там?! — закричал Лыка, направляя туда же «вальтер». — Стрелять буду!

Ответом опять была лишь тишина. Ни слов, ни кашля, ни хруста — ничего.

— Тьфу! — Серега зло уселся у потухающего костра. — Веток наломай, прогорело все! — крикнул он Косте, все еще не успокоившись от последнего приключения.

— Лягушек наловил? — спросил Костя.

— Сам ты жаба, — грубо ответил Лыка, — наловишь с тобой. Говорю ж, веток наломай.

Костя отошел к ближайшим елям и стал собирать хворост.

Вечерний туман оповестил ребят о приближении ночи. Он, как всегда, вылез из болота, зазмеился у корней елей под сплетениями ветвей. Пополз выше. И уже скоро заполонил все.

Теперь Костя и Лыка видели только друг друга и маленький костерок, который неустанно поддерживали. Стало не то что прохладно, а даже холодновато. И если бы не костер, ребята бы уже продрогли.

Усталость и слабость от голода навалились на них. Они все больше лежали молча или тихо беседуя. По очереди спали. Один в это время должен был поддерживать костер. Многое они узнали друг о друге за этот тягучий нескончаемый день. Костя рассказывал о своей даче. Говорил о том, что хотел бы иметь собаку, все равно какую, но лучше добермана. А у него был только котенок, но и тот пропал все на той же даче. Лыков приглашал Костю в Узорово, в августе, когда вернутся. Описывал тамошние красоты и рассказывал о былых приключениях и узоровских друзьях. Как, например, Сашка Губин, имя которого так часто слышал от ребят Костя, сначала нашел в этом Узорове покойника, а потом поймал и убийцу. Как они с Лыкой сначала дрались, а потом стали друзьями. Столько всего переговорили, что, казалось, уж и разговаривать стало не о чем.

Лыков опять спал, свернувшись калачиком подле костра. Костя устало дежурил. Он до того отупел от голода и усталости, что даже туман уже не казался ему страшным. Но это только казалось.

Хворост в который раз уже закончился. Правильно говорил кот Матроскин — от сучьев треск один. Костя поднялся и, еле передвигая ноги, побрел в туман к елкам наломать пищи для ненасытного костра.

Серая пелена просматривалась не дальше чем на пару шагов; что делается вокруг, можно было догадываться только по звукам. На елки он чуть не напоролся. Как назло, здесь все ветви, которые ему обломать было по силам, уже обломал Лыка. А может быть, и он сам. Пойди пойми в тумане. Пришлось немного углубиться в ельник, раздвигая колючие лапы руками. «Вот черт», — больно уколовшись, выругался про себя Костя. И только он это сделал, как сразу увидел впереди страшную рожу. Очень-очень большую. Он плохо видел ее детали. Но она была живой. Она дышала, тускло поблескивали сквозь дымку большие темные глаза.

— Господи, — прошептал Костя.

В ответ шевельнулись огромные черные губы.

— Кху-кху, — сказала рожа и тихо выдвинулась навстречу.

— А-а-а-а-а! Се-ре-га! — закричал Костя, бросился назад и упал, обо что-то споткнувшись в тумане.

— Костя! Костя! Где ты?! — ответил откуда-то встревоженный Лыка.

Костя обернулся через плечо, и ему показалось, что рожа уже наклоняется к нему из тумана.

— А-а-а, стреляй! Стреляй, Серега! — опять закричал Костя и, не вставая с четверенек, быстро пополз в сторону.

«Что же он не стреляет? Что же он не стреляет?» — только и думал Костя, быстро перебирая руками и ногами.

— Костя, куда? Куда стрелять-то?! О-о-о! Костя понял, что и Лыка увидел чудовище.

— Ах, блин! Ах, блин! Да где ж тут? — еще услышал он голос Лыки. — Костя, беги!

Больше Костя уже не слышал ничего, кроме треска ветвей и стука собственного сердца, потому что вскочил и сломя голову бросился в чащу.