Читать книгу "Паранойя. Космические Шахматы - Игорь Лехнер"

Оставив руны предостережения будущим поколениям с описаниям краткой истории того, что случилось, он вернулся на свой последний из оставшихся планетоидов, страшного оружия возмездия. Не желая, чтобы будущие поколения видели, в кого он превратился, и, не желая отвечать на неизбежно последующие вопросы, которые разорвали бы в клочки его израненную душу, он остался жить на планетоиде, заняв орбиту рядом с этой новой планетой. Душевная боль и раскаяние от своих деяний, и от деяний его последователей, погнала его в цитадель совета. Он писал историю бесчинств измененных гигантов, высекая ее в стеклянном полу, который был тверже стали, и выжигая в металле, из которого состояла цитадель, писал о том, кем они были, и кем стали позже, благодаря зависти и корысти других цивилизаций. Много времени на это потребовалось, но Бальтазар, не жалея себя, продолжал писать историю – предупреждение для тех, кто когда-нибудь найдет это место. Затем он запрограммировал компьютер так, чтобы при входе живого существа в эти залы, на случай, если вдруг исследователи не смогут прочитать его руны, он показывал картину того, что было. Съедаемый чувством вины за то, что он с ней совершил, стоя над прозрачным саркофагом, любуясь ей и ненавидя себя, он ушел на планету, где все началось, туда, где в ее недрах крепким сном спала его Ясна. Он мог бы попытаться вернуть ей разум, но был уверен, что она этого не хотела бы, да и сам он жить уже не хотел. Его на этом свете держали лишь двое детей. Они имели право на жизнь, пусть и не зная своего отца, не зная, каким он был чудовищем, но со светлой памятью о своей матери, пусть и без нее. Погрузив саркофаг на планетоид, Бальтазар вернулся в безымянную систему, где оставил развиваться самостоятельно сотню детей.

Прошло много времени, пока он находился почти в самом центре галактики. Цивилизация, которая возродилась от сотни до миллионов, успела рухнуть под ударом войны. Как такое вообще возможно, они же не были изменёнными, что могло пойти не так? Словно сумасшедший, он метался по планете, выискивая оставшихся в живых, обыскивая руины за руинами, возведенные потомками тех, кого он здесь оставил, и находил их. Одичавших убивал, чтобы остаться в живых самому. Они видели в нём монстра и пытались уничтожить. Спасти удалось лишь нескольких.

Воспользовавшись мощью планетоида, он выбрал третью от звезды планету, подающую надежду на возрождение жизни своими вулканическими извержениями. Он ускорил эти процессы, раскаляя этот мир до невероятных температур, и остужая его кометами, содержащими необходимую для жизни воду. Никто не знает, сколько это продолжалось, пока Бальтазар не стал удовлетворен. Он принял решение извлечь из чрева Ясны двоих детей. Они должны дать начало новой жизни. Чтобы не повторить своей прошлой ошибки, и чтобы маленькие атланты не натворили бед в будущем он их изменил, внеся коррективы в их рост и мозг, решив, что пусть жить они начинают с чистого листа. Вмешавшись в их ДНК, они перестали быть братом и сестрой, так они смогут продолжить род. Отныне и в пищу употреблять они смогут не только то, что растет, но и плоть животных. Бальтазар считал, что так у них выработаются нужные навыки для защиты себя и нападения на других, если потребуется постоять за себя. Однако будущее этих детей он себе слабо представлял, так как не знал, как они будут развиваться, ведь зачаты они были от его осквернённого семени. Единственное, что он мог сделать, это попробовать поставить их на правильный путь – путь гармонии с миром.

Создав прекрасный сад, он поселил их там, заселив вместе с ними животных, которые будут их окружать в дальнейшем. Он стал их учить добру и злу, учил охотиться, чтобы добыть себе пищу, и возделывать землю, чтобы пища выросла. Дети называли его отец, но никогда не видели его воочию и любили его всем своим естеством. Когда они достигли определенного возраста, дерево знаний, как он велел им его называть, начало цвести, и дало плоды, содержащие в себе ферамон. Съев эти плоды, они стали мужчиной и женщиной, и звали их Адам и Ева.

Зная, что придет время вернуть разум любимой и вновь стать на защиту своих детей, которые назовут себя Человечеством, сам Бальтазар лег в саркофаг рядом со своей любимой Ясной на последнем оставшемся планетоиде смерти, сделав его спутником новой земли своего народа.

Глава 11. Наследство Бальтазара

Вместе с последней сценой дивного сада и двух людей, живущих в нем, эмоции стали угасать. Снова появилась в голове знакомая мелодия.

– Откуда, интересно, я ее знаю? – подумал Рич Торн, как вдруг вспомнил, где он находится. Эмоции, как и воспоминания того, что он видел, нахлынули с новой силой: страхи, сильнейшая боль утраты, стыд, первобытный ужас, всепожирающая ярость, тоска, обреченность, одиночество и боль.

– Откуда взялась боль? Она немного отрезвила, чувства притупились, но не прошли. Боль в голове. Это не нормально. Так не должно быть. Откуда я вообще знаю, как должно быть, а как нет, – мысли крутились как торнадо.

– Почему ничего не вижу, паника. Что-то теплое течет по щекам из глаз и носа. – Кровь, – догадался он.

Это была последняя мысль перед его смертью, мысль которую уловил Раян, переживая вместе с ним то, что он чувствовал. Сам же Раян стоял на четвереньках, голова кружилась так, будто только что вылез из центрифуги, на которой когда-то космонавты готовились к перегрузкам. Тихая, спокойная мелодия в голове, он сконцентрировался на ней, ловя ее ритм. Сразу стало легче. Чьи-то сильные руки помогли ему подняться. Это Фил. Причем выглядел он так, будто ничего не видел и не переживал: спокоен и не возмутим, как всегда.

– Ты видел? – решил уточнить у него Раян.

– Да, учитель. И Рич, похоже, тоже видел, но не смог вынести этого, он кивнул в сторону, где в луже собственной крови лежал их пилот.

– У парня были зачатки телепатии, и он не смог пережить того, что я вам показал. Его слабый мозг просто расплавился, – раздался в их головах спокойный глубокий баритон Бальтазара, которым говорил с ними Тень.

– То есть, если бы мы тоже были телепатами, то лежали бы рядом с ним? – спросил Раян, который чувствовал себя значительно легче. Обуревавший его разум пережитые чужие эмоции, немного отпустили его, а головокружение унялось.

– Я же сказал, у него были зачатки к телепатии, а не способность.

–То есть мы, телепаты? – спросил Фил.

– Как и у подавляющей части человечества у вас есть и эти способности, не считая многих других. Вы же видели, чьи вы дети.

– Да, да, сказал Раян, – вспоминая и осознавая в полной мере полученную информацию, что, кстати, было непросто.

– На примерах других его детей вы видели, что история их уничтожения самих себя циклична. Поэтому, сделав выводы, он заблокировал ваш мозг до 90%. Горе от ума. Но он будет прогрессировать, развиваясь, но постепенно, чтобы вы научились им пользоваться, – закончил Тень.

– Понимаю, согласился с ним Раян. То есть, по мере развития, эти способности раскроются у людей?

– Всему свое время. У вас есть набор генов, которые помогут вам выжить в любой ситуации.