Читать книгу "Хозяин форта. Возвращение викинга - Джеймс Л. Нельсон"

Но эти люди прибыли в большом количестве и с оружием в руках, а это говорило Торгриму о том, что они намерены оставаться на борту и сражаться до тех пор, пока не удостоверятся, что от драккаров остались одни обгорелые и обвалившиеся останки. Вероятно, они надеялись выиграть немного времени, пока их обнаружат.

Торгрим протиснулся между своими воинами, которые уже стояли на палубе, и поспешил на корму. Там находилось по меньшей мере человек двадцать ирландцев, и Торгрим догадался, что куррахов было больше, чем горевших факелов. Когда Торгрим бросился в атаку, ирландцы встали живым щитом поперек корабля. Теперь они держали оборону — пусть норманны нападают. Им оставалось только сдерживать натиск Торгрима и его людей достаточно долго, чтобы успеть поджечь корабль, а потом они смогут отступить.

Команда «Скитальца» двинулась вперед от основания мачты, и в этот миг один из ирландцев с факелом в руках сделал именно то, чего Торгрим и ожидал, так поступил бы и он сам: поджег парус, принайтованный к длинному рею, идущему вдоль корабля.

Сперва парус играл с огнем, как будто думая, стоит ли загораться. Потом решился, уступил, пламя побежало по промасленной шерстяной ткани, и всего в нескольких метрах у них над головами появилось искрящееся пятно света. Дружинники Торгрима инстинктивно отскочили от пылающего паруса, бросившись на корму.

Торгрим, замахнувшись Железным Зубом, с криком ударил по живому щиту ирландцев. Теперь палуба была хорошо освещена, и он видел на лицах ирландцев разные выражения: страх, решимость, ярость, которая обуяла и самого Торгрима. Он вновь ударил мечом и наткнулся на выставленные щиты. Торгрим убрал меч, попытался ударить снизу, но опять встретил щит. Краем глаза он заметил, как ему самому на голову опускается клинок, и прикрылся от удара собственным щитом.

На них летели клочья горящего паруса — огненный дождь. Торгрим увидел, как один клочок упал ирландцу на голую руку, как тот отдернул ее. Торгрим нанес удар и почувствовал, как Железный Зуб наткнулся на что-то твердое, но на что именно, сказать не мог. Огненные клочья стали падать чаще, пока огонь пожирал парус и рей, над головами раздавались треск и щелканье. Торгриму хотелось повернуться и посмотреть, как далеко добралось пламя, но он и его воины продолжали сражаться с неподдающейся стеной щитов, нанося резкие удары, отражая выпады противника. Отвернувшись даже на секунду, он наверняка бы погиб.

За этим живым щитом возле румпеля другие ирландцы, похоже, складывали горючие материалы и пучки соломы. Очередной заранее продуманный шаг. Если они подпалят солому и та займется, сгорит весь нос корабля. Торгрим закричал и с удвоенной силой принялся рубить живой щит. Но ирландцы крепко держали оборону. Не атаковали, а просто стояли, подняв вверх щиты и мечи, чтобы отражать удары. Воины Торгрима сгрудились вокруг них, но, ограниченные пространством корабля, продвинуться дальше не могли.

Справа Годи рубил этот живой щит своим огромным топором. Топор поднимался и опускался, и щиты рассыпались под его ударами. Взметнулись клинки, Годи отскочил назад, замахнулся топором, отбиваясь. Но все равно ирландцы держались стойко.

Торгрим услышал за спиной треск и рев. И вновь огненный дождь с удвоенной силой обрушился на стену щитов. Торгрим понял, что рей перегорел и упал на палубу; и теперь вполне мог заняться весь драккар. Но нельзя было одновременно сражаться с ирландцами и огнем.

И тут с той стороны, куда упал рей, Торгрим услышал крик Агнарра:

— В сторону! В сторону!

Торгрим ударил стоящего напротив него и прикрывающегося щитом ирландца, и в то мгновение, когда противник поднял вверх щит, чтобы отразить атаку, Торгрим отскочил в сторону. Увернувшись от мечей противника, он оглянулся через плечо, на нос драккара.

Рей на стропах полностью прогорел и упал, хотя концы все равно висели на такелаже, поэтому рей теперь представлял собой огромный пылающий угол с вершиной на палубе. Языки пламени уже облизывали мачту. Торгриму вспомнился лесной пожар, который он однажды видел в Эуст-Агдере. Ванты и фока-штаг, к которым тоже подобралось пламя, казались в темноте яркими полосами.

От горящего рея занялись и весла, которые были грудой свалены на палубе. Агнарр и еще несколько моряков схватили те, что еще не полностью были охвачены огнем, и держали их над головами, подобно гигантским факелам.

— Разойдись! — вновь закричал Агнарр, и Торгрим понял, что тот задумал.

Он отскочил в сторону, оттолкнув одного человека и потащив за рукав второго. Агнарр с остальными бросились на корму, размахивая веслами, как будто рубили дерево. Девятикилограммовые сосновые весла врезались в стену щитов.

Ирландцы подняли вверх щиты, но тщетно. Те, на кого пришлись удары, упали. Некоторые из весел раскололись, по палубе разлетелись длинные горящие щепки. Те же, что не раскололись, поднялись и вновь обрушились вниз.

И в стене щитов, которая всего минуту назад представляла собой непробиваемую броню, растянувшуюся от левого до правого борта, теперь появилась брешь, как в стене крепости. Торгрим и его воины, закричав, вновь пошли в атаку. Пылающая мачта и такелаж освещали сбитых с толку ирландцев: кто-то упал на спину, подняв вверх щит, кто-то пытался встать. Железный Зуб взлетел и опустился вниз, кромсая тех, кто пытался обороняться. Справа от себя Торгрим увидел, как Годи топором расчищает себе путь, подобно крестьянину, который косит пшеницу.

Ирландцы проиграли и прекрасно это понимали. Торгрим пригнулся, чтобы избежать удара по голове щитом, который швырнул в него ирландец перед тем, как перепрыгнуть через борт корабля в находящийся поблизости куррах. Остальные, кто еще мог двигаться, последовали его примеру и бросили оружие, прыгая через борт, а норманны, почуяв кровь, устремились за ними следом. Железный Зуб разрезал воздух там, где секунду назад скрылся за бортом последний из ирландских налетчиков. Его лезвие, отточенное Старри Бессмертным как острие бритвы, глубоко вошло в дубовый ширстрек, и Торгриму не сразу удалось его вытащить.

На секунду он замер со щитом в руке, опустив острие Железного Зуба на палубу, хватая ртом прохладный ночной воздух. Место сражения было так ярко освещено, как будто он стоял у погребального костра, хотя на самом деле так и было — огонь еще мог стать погребальным костром для драккара, если они не поторопятся.

— Бросайте за борт горящие обломки! — приказал он, и воины, которые так же, как он сам, пытались отдышаться, кинулись выполнять приказ: стали хватать куски дерева, сгребать топорами и мечами пылающий такелаж и швырять все за борт, выискивать места, где можно было поднять рей и не обжечься.

Торгрим щитом собирал горящую солому и тоже отправлял ее за борт. Горящие обломки с шипением падали в воду. Он воткнул Железный Зуб в длинный рей, больше напоминающий тлеющую колоду из очага, и тоже выбросил его за борт.

Его внимание привлекло какое-то движение. Он обернулся, решив сначала, что вернулись ирландцы, что они пробрались на нос, надеясь застать норманнов врасплох. Но то были не ирландцы, а датчане. Торгрим узнал Берси, который вел своих людей на судно. Они готовились к битве. Торгрим увидел замешательство на их лицах, когда те оглядели открывшуюся перед ними картину, пытаясь понять, что здесь происходит.