Читать книгу "Золотой бутон - Элла Уорнер"

Сердце ее заныло от обиды, и даже атмосфера доброжелательности, которой окружили ее остальные члены семьи, не смогла компенсировать отсутствие симпатии со стороны миссис Харрисон.

Веселиться в этой семье любили и умели, причем Говард не позволял Фейт оставаться посторонним наблюдателем. То же самое можно сказать о его сестре, братьях и их супругах. Каждый, казалось, сгорал от желания заставить ее почувствовать себя одним из них, искал ее общества и наслаждался им.

Для Фейт это было откровением. Она впервые видела, какие счастливые отношения могут быть между членами семьи, у руля которой стоят умные и любящие родители. Она вдруг почувствовала, что страстно хочет, чтобы ее ребенок родился в такой семье, чтобы с первых дней жизни он рос в уверенности, что принадлежит к тесному кругу счастливых и любящих друг друга людей.

Когда угощение – было съедено и выпито, праздничное веселье переместилось во внутренний дворик. Рядом с бассейном поставили стол для пинг-понга, и два старших брата вызвали на игру Говарда и Вайолетт. Остальные приготовились болеть.

Гостью Эмили Харрисон пригласила сесть рядом. Пришло, значит, время поболтать, без особого энтузиазма подумала Фейт, удивляясь, чем, собственно, так обеспокоена мать Говарда. Неужели она до сих пор не изучила собственного сына?

– Надеюсь, вам у нас понравилось, – начала разговор пожилая леди.

– Очень! – Настроение у Фейт улучшилось настолько, что улыбнулась она совершенно искренне.

– Игра в настольный теннис стала традицией, а начало ей много лет назад положил Говард. Обычно игроки сражаются изо всех сил.

– Однако главное, я думаю, не победа, а веселье и радость, которую игра доставляет участникам и зрителям, – предположила Фейт.

– О да, конечно, – подтвердила миссис Харрисон, и лицо ее стало очень серьезным. – Хотя жизнь – это далеко не сплошное веселье. – Она внимательно посмотрела Фейт в глаза. – Впрочем, я заметила, что гораздо проще и счастливее живут люди, раз и навсегда выбравшие правильный путь и строго по нему следующие.

– Что вы имеете в виду? – прямо спросила Фейт, решив, что, раз уж разговор «по душам» неизбежен, лучше всего сразу перейти к его сути.

– Видите ли, как я поняла со слов Говарда, у вас много лет был постоянный… друг, – осторожно начала миссис Харрисон.

– В наше время у многих женщин и мужчин есть постоянные друзья и подруги, – сухо заметила Фейт и еще более сухо добавила про себя: к вашему сыну это, разумеется, не относится.

Миссис Харрисон ответила не сразу. Несколько секунд она молчала, собираясь, видимо, с духом, прежде чем высказать то, что ее, судя по всему, очень беспокоило.

– Должна вам сказать, что все эти новомодные гражданские браки я решительно не одобряю, – заявила она с таким видом, словно великодушно открывала Фейт бесценные кладези своей мудрости. – Мне кажется, в долговременном плане от них нет ничего, кроме вреда. Никаких взаимных обязательств. Отсутствие уверенности в завтрашнем дне. Это неправильный путь, и по нему не следует идти, Фейт. Думаю, то же сказала бы вам ваша мать.

– Вы ведь не были знакомы с моей мамой, миссис Харрисон, – спокойно ответила Фейт. – И не знаете, что замужество не принесло ей ничего, кроме страданий. Как, впрочем, и многим другим. Я понимаю, у вас есть основания полагать, что семья, освященная узами брака, это обязательно счастливая семья. Но в реальной жизни так случается не всегда.

Тишина, наступившая после ее слов, затянулась надолго.

Сдерживая подступившие к глазам слезы, Фейт делала вид, что внимательно наблюдает за игрой. Итак, мать Говарда считает меня легкомысленной и неразборчивой в связях женщиной, которая не желает брать на себя и не требует от других никаких обязательств. Это несправедливо. Это неправда.

Однако ее доводы в свою защиту – Фейт это чувствовала – были очень и очень хрупкими. Но ведь она не собиралась, да и не хотела защищаться, у людей, чьей гостьей она являлась сегодня, Фейт хотела найти поддержку и понимание.

– Простите, но из этого следует лишь то, что ваша мать недостаточно хорошо разбиралась в людях и неудачно выбрала мужа, – снова заговорила наконец миссис Харрисон.

Больнее задеть Фейт за живое она, пожалуй, не могла. Человеку далеко не всегда дано выбирать свое будущее! – возмущенно подумала Фейт. Вот я, например, не по собственному выбору забеременела. К тому же от человека, который меня не любит!

– Если вы так хорошо разбираетесь в людях, миссис Харрисон, – глядя на собеседницу в упор, начала она, – не могли бы вы рассказать мне немного о характере Говарда? Несмотря на два года совместной работы, он во многом продолжает оставаться для меня загадкой. Неисправимый донжуан и вместе с тем талантливый адвокат. Прекрасный руководитель, чудесный босс, однако доверить ему свою судьбу в долговременном, как вы выразились, плане я бы, честно говоря, не решилась. Скорость, с которой он меняет женщин… э-э-э… настораживает. Или, быть может, вы считаете иначе?

Потрясенная Эмили Харрисон от неожиданности даже Отшатнулась. Столь прямого – что называется, не в бровь, а в глаз – ответа она явно не ожидала.

Ничего, это пойдет ей на пользу, мрачно подумала Фейт. Может быть, перестанет наконец считать своего сыночка вожделенной находкой для любой женщины.

Потрясение миссис Харрисон сменилось удивлением.

– Зачем вы сюда пришли, Фейт?

– Хотела посмотреть, что из себя представляет семья Говарда, – с той же прямотой ответила гостья. – Это многое может сказать о человеке.

– В таком случае, вы должны понять, что Говард ищет женщину, способную полностью вписаться в нашу семью. И будет продолжать поиски, пока не найдет именно то, что нужно.

Фейт ответила полным иронии взглядом.

– Он ищет очень давно и безуспешно, миссис Харрисон. Иногда даже посочувствовать ему хочется. Я же, хотя и нарушила определенные устои, вступив в греховные отношения с мужчиной, по крайней мере прожила с ним пять лет. Причем незаконный союз наш – Говард, я уверена, вам об этом сказал распался в результате неверности моего друга. Лично мне неверность кажется худшим из пороков.

Миссис Харрисон нахмурилась.

– Я не хотела вас обидеть, Фейт.

В таком случае, чувство такта – не самое большое ваше достоинство, мысленно ответила Фейт.

– Я знаю, что Говард не способен никого обмануть. Это не в его характере, – еще более хмуро продолжала миссис Харрисон.

Нечто подобное он сам недавно говорил Фейт на балконе, но это никак не противоречит явному нежеланию Говарда оставаться с одной женщиной всю жизнь.

И тут Фейт осознала, что именно этого она от Говарда и хочет. Хочет, чтобы он взял на себя обязательства по отношению к ней и их ребенку. И поскольку это нереально, то, сказав о своей беременности, она бы сделала ситуацию невыносимой для них обоих. Так счастливые браки не создаются – так возникает семейный ад.