Читать книгу "Да здравствует сладкая месть! - Сара Райнер"

Айви поняла, что Трикси имела в виду потогонные фирмочки, но вслух обронила только:

– В самом деле?

Поразительно, как Трикси перешла от лучших к самым ничтожным агентствам и за меньшее время, чем требуется на прогон рекламного ролика. А ведь даже не попросила открыть портфолио, не обсудила жалованье. Блестящий ум!

Айви решила послушать, что Трикси скажет еще.

– В конце концов… Возможно, сейчас самое время уйти от Орианны.

– Вот как?

– Вряд ли вам следует оставаться там, – заявила Трикси. – Я хотела сказать, что, если вы ничему не учитесь у Нила, вряд ли сможете чему-то научиться у Орианны, не так ли?

– Верно.

С этим, по крайней мере, она могла полностью согласиться.

– Я бы не возражала против полного разрыва с агентством. Например, уехать за границу.

– Не самая плохая идея. В некоторых странах существует большой спрос на англоговорящих копирайтеров. В Нидерландах, например.

Айви кивнула. Бесконтрольный секс и наркотики – Амстердам может оказаться как раз тем местом…

– И неплохо бы порвать с прошлым. Иногда оно подступает слишком близко, и начинается клаустрофобия. – Трикси откинулась назад, расслабившись.

– Собственно говоря, у меня на сей счет существует маленькая теория, которой я готова с вами поделиться.

– Правда?

– Насчет арт-директоров и копирайтеров.

– Неужели?

– Видите ли, когда-то я сама была арт-директором.

– Не может быть! – воскликнула Айви, удивившись. Трикси выглядела куда более значительной, чем большинство знакомых ей арт-директоров.

– Много лет назад, – улыбнулась Трикси, – я сама работала с копирайтером. Звали ее Шери.

Шери и Трикси. Как имена для набора кукол. Айви так и видела их, лежавших в коробке, вместе с миниатюрными дизайнерскими одежками.

– Наверное, это было очень необычно! – восхитилась она. – Две креативные женщины в те времена.

– Да, так и было. Мы работали вместе во всех больших агентствах, в семидесятых и восьмидесятых: «Бейтс», «Саачис»… Тогда у нас были совершенно фантастические креативные директора, говорю я вам. Поэтому, верьте мне, когда я советую учиться у лучших. – Неожиданно ее лицо стало строгим. – Но все хорошее когда-нибудь кончается.

– Что случилось? – нетерпеливо спросила Айви.

Трикси понизила голос до шепота:

– Она предала меня.

– Боже! Как?

– Ушла из отрасли.

– Ушла?! – изумилась Айви. Каким бы двойственным ни было ее отношение к рекламе, лучшей альтернативы все равно не найти.

– Не сказав мне! – поморщилась Трикси.

Надо же, какое совпадение!

Но она не проговорилась о ситуации с Орианной, просто ждала продолжения истории.

– Да. Ни с того ни с сего. Однажды утром в понедельник объявила об этом.

– О чем?!

– Что собирается заняться издательским делом.

Слово «издательским» Трикси выговорила так брезгливо, словно речь шла о чем-то неприличном.

– Издатель?

– Я знаю, это необычно.

– Но издателям платят…

– Жалкие гроши? – усмехнулась Трикси.

– Да.

– Знаю, – вздохнула Трикси. – У Шери был приступ больной совести. Впуталась в этот феминистский бред, работала в какой-то жуткой воскресной мастерской, где трудились только женщины, и обнаружила свое истинное «я» и духовное призвание. Вернулась она уже другой. – Она словно сожалела о бывшей подруге. – Заявила, что реклама компрометирует ее. Слишком много конкурентов, слишком много зависти и побудительные мотивы в рекламе – нарциссизм и жадность. Решила издавать книги. Хотела работать с настоящими людьми, подлинными писателями, сделать ценный вклад в этот мир. Абсурд! Но так и было.

– Вот это да! – ахнула Айви.

– Все это правда, говорю я вам.

Айви глотнула шампанского и вспомнила, что Трикси иногда позволяла себе… Она подалась вперед, открыла сумку и вынула пачку ментоловых сигарет.

– Не станете возражать, если я закурю?

– Пожалуйста, – улыбнулась Трикси, пододвинув ей хрустальную пепельницу.

– Собственно, вы меня соблазнили. Могу я к вам присоединиться?

– Конечно. – Айви протянула Трикси пачку. Та взяла сигарету, прикурила и затянулась.

– Я позволяю себе одну в неделю, – призналась она. – Понимаю, в наши дни это кажется ужасно старомодным, но мне нравится курить!

– Понимаю, – кивнула Айви.

– Я считаю, – продолжила Трикси, – что не следует дружить с коллегами, как бы вы их ни любили или как бы хорошо вы ни работали вместе. Никогда не знаешь, что может случиться. Они могут выйти замуж, заболеть, их повысят или, как Шери, могут на чем-то помешаться. В общем, что если привяжетесь к кому-то, то подвергнете себя опасности быть брошенной.

Айви кивнула.

– И в конце дня мы все умираем в одиночестве. – Трикси вздохнула и глубоко затянулась. – Я была ужасно расстроена тем, что Шери со мной сделала. Так и не оправилась от удара. Но это меня многому научило. Когда я узнала, что она уходит, просто помешалась. Оглядываясь назад, я понимаю, что каким-то образом предала собственные чувства.

– Вы так считаете?

– Я не хотела бы, чтобы с вами случилось нечто подобное. – Трикси заерзала, очевидно, уже пожалев об исповеди. – Но я заработала репутацию женщины с трудным, даже свирепым характером. А когда такая женщина служит в рекламе… Это достаточно скверно или считалось скверным тогда. Поскольку приходится постоянно бороться со сплетнями и предрассудками. И, в конце концов, ее уход повлиял на мою карьеру. Мне тоже не захотелось работать в рекламе после того, как я осталась одна.

– О, господи! – посочувствовала Айви.

– Обо мне беспокоиться не надо, – заметила Трикси. – Я прекрасно устроилась. Без всего этого… – Она обвела комнату рукой с идеальным маникюром. – У меня не было бы такого дома.

– То есть?

– Вскоре я тоже ушла из агентства, открыла бюро по подбору вакансий, стала хэдхантером. И больше не привязывалась ни к одному человеку и никогда не предавала свои чувства.

– Вот как, – покачала головой Айви. Все было ясно. Нужно оставить в стороне Нила или Орианну. Единственный человек, у которого следует учиться, – это Трикси.

– А что с Шери?

– Шери? – презрительно усмехнулась Трикси. – По сей день в издательском деле. Старая гранд-дама от литературы. Стала литагентом.

– Вы общаетесь с ней?

– Когда это взаимовыгодно для нас. С профессиональной или иной точки зрения. У нас остались общие друзья. Но больше мы никогда не будем близки.