Читать книгу "День без любви - Анна Данилова"

Раздался телефонный звонок. Ирина вздрогнула, испугалась, схватила с кресла плед и прикрыла им кувшин. Кто бы это мог быть? Румяна? На ловца и зверь бежит. Румяна… Чудесная, волшебная Румяна. Помогла один раз, поможет вновь. Это ведь она говорила, что у нее есть человек, который может познакомить Ирину с покупателем монет, турком. Если надо, он прилетит из Анкары на крыльях ветра.

Она взяла трубку.

– Ира, это я, – услышала она голос Николая, и лицо ее исказилось гримасой боли.

– Коля, опять ты? Что на этот раз? Снова Стефка? Или что-нибудь другое?

– А что Стефка? Я видел ее, она живет себе спокойно в нашем доме. Надо же, как все случилось: ты ушла, я уехал в Страсбург, а она, в сущности, чужой нам человек, живет в нашем доме.

– Да, я тоже видела ее. Только не могу сказать, что она ведет образ жизни, соответствующий ее положению. У нее в кухне я нашла пять пустых бутылок из-под ракии, а про пивные бутылки я вообще молчу. Она пьет, курит как сапожник. – Ира запнулась, не уверенная в том, что надо сказать кое-что еще, имеющее отношение к Стефке.

– Ты что замолчала? Что-нибудь еще? Мужиков, что ли, водит? Ты видела кого-то?

– Да нет. Дело не в этом… понимаешь, она превратила наш дом в свинарник. Там такая грязь, и мне так обидно, что все так случилось. Лучше бы ты продал этот дом…

– Пожалели, – вздохнул на другом конце Николай. – Не зря говорят: не делай людям добра. И что, живот не растет?

– Да еще маленький срок, определить трудно. Она жалуется на тошноту, но я ей прямо в лицо сказала, что это ее от ракии мутит, она же ее с пивом мешает.

– А о Стефане она ничего не спрашивала? – осторожно вымолвил Николай.

– Нет. Я думаю, она его забыла. Она говорит только о деньгах, просит в долг.

– Не вздумай ей давать, все равно не отдаст.

– Я дала двадцать левов, хотя знаю, что она их все равно пропьет. Коля, может, вежливо так попросить ее оттуда, а? Пусть возвращается в свой Пловдив. У нее же там, кажется, родственники, хотя она и не любит об этом вспоминать. Мы же не благотворительная организация.

– Нам бы встретиться.

– Зачем? – Она подошла с трубкой в руке к кувшину, сняла с него плед и погладила его по горлу, как если бы он был живым существом.

– У меня две темы для разговора. Первая – это моя личная жизнь. Как ты отнесешься к тому, если я… если я… женюсь? То есть не женюсь, а буду жить с одной женщиной?

– С женщиной? – Она усмехнулась и покачала головой. – Коля, с каких это пор бывшие мужья спрашивают разрешения у бывших жен относительно своей личной жизни? Да делай все, что угодно!

– Она француженка. Младше меня, очень красивая, но не красивее, чем ты. Любит меня очень. Даже болгарский разговорник купила. Так смешно говорит…

И она вдруг поняла, что он звонит ей, как единственному близкому человеку. Сейчас, когда Стефана не стало, она для него продолжала оставаться членом семьи. И это было удивительно. Он просто советуется с ней.

– Коля, если она любит тебя и нравится тебе, то флаг тебе в руки! Я даже рада, что ты так быстро нашел мне замену.

А вот это она сказала напрасно. Он может воспринять это как упрек. Хотя разве она не хотела его упрекнуть? Пусть неосознанно, но хотела. Потому что ей, как и всякой другой женщине, пусть даже и бросившей мужа, хочется, чтобы он считал ее своей единственной настоящей любовью, любил бы ее даже после расставания. Эгоистическое желание каждой женщины.

– Ревнуешь, – он сказал это тихо, с удовольствием, смакуя сладкое для него слово.

– Коля, не говори глупости.

– Ладно. Я все понял. Теперь поговорим о тебе. Как ты? Замуж еще не собралась?

– Не знаю. Я думаю.

– Ты в Стамбул ездила, так?

– Да. И что?

– Была в том доме, так?

– Была, – она притихла, ожидая конкретных, ударных вопросов.

– Нашла?

– Что нашла?

– А ты не знаешь, что мы с тобой там хотели найти?

– Это ты хотел, вот и ищи сам.

– Я пытался, сама знаешь, чем это все чуть было не закончилось. Хорошо, что меня выкупили. А если бы нет, то что тогда? Посадили бы, и я до конца своих дней гнил бы в стамбульской тюрьме.

– Коля! Не драматизируй. И посуди сам. Первый раз мы проникли в дом обманным путем, это изначально была не самая удачная авантюра. Потом ты заявился туда еще раз. Как ты думаешь, хозяевам это понравилось?

– Да дело не в том, что я пытался проникнуть туда еще раз. Дело-то в тебе! Там же хахаль твой живет. Хорошо, что он не зарезал меня там… со своим папашей. Сама пойми, мне туда теперь ну никак нельзя. Тем более они в курсе, что я знаю – ты живешь здесь, в Шумене.

– Коля, что ты хочешь этим сказать – чтобы я перекопала весь подвал?

При упоминании о подвале ей стало как-то не по себе. Видел бы ее Коля в тот момент, когда она с фонарем в руке (фонарь она нашла в кладовке, за кухней, вероятно, им пользовались, когда лазили в подвал за туршией) спускалась по каменным ступеням, как щелкнула выключателем, который, к счастью, оказался на самом видном месте, и как неуютно она почувствовала себя, осматривая огромное помещение, выложенное изразцовыми бело-синими плитками. Ровные ряды полок, заставленные домашними консервами, поблескивающие бока банок с розовым вареньем, джемом из клубники, инжира. И как в России – банки с компотами, соленьями.

В самом углу подвала она нашла дверь, ведущую еще глубже, под дом. Узкий погреб, тянувшийся вдоль правой стены дома и выходивший овальным беленым зарешеченным окном в сад, где рос инжир, гранатовые и ореховые деревья. У нее с собой был небольшой молоток для отбивания мяса, который она прихватила из кухни.

– Послушай, ты должна это сделать. Мы так много пережили из-за этого чертового клада. Я умоляю тебя, помоги! Разве ты не видишь, что судьба словно нарочно искушает нас? И разве не удивительно, что ты, не без моей помощи, кстати, оказалась в этом доме? Ты должна, понимаешь, просто обязана найти там это золото! Стефан погиб из-за него. Да, кстати… Его нашли.

– Кого? – Она похолодела.

– Стефана.

– Откуда ты знаешь?

– Я видел твою любимую соседку, Несибе, она рассказала мне, что на старой фабрике нашли тело мужчины, его, кажется, зарезали. Но труп не опознали, его собаки объели. Леле боже, что я испытал, когда она мне это сказала! Говорит, что была полиция, всех опрашивали, кого-то даже просили опознать труп, но вроде бы никто не согласился. Сказали, что в нашем районе никто не пропадал, что все тихо-спокойно. Ира, тебе не кажется, что это очень странная история?

Она подумала о том, что по телефону говорить о таких вещах опасно, поэтому промолчала.

– Я понимаю, почему ты молчишь. Но это все равно не я! Я только нож вынул из его горла. И если ты когда-нибудь решишься избавиться от меня окончательно и принесешь этот нож в полицию, то, конечно, там будут отпечатки моих пальцев, но они не могли там не остаться, потому что я не мог не вытащить его из горла моего уже мертвого брата.