Читать книгу "Дорога к Вождю - Алексей Махров"

– И ты прощевай, Коля, удачи тебе. Береги командира, хороший он парень, дельный. Это мы с тобой уж повоевать успели, а ему еще учиться и учиться, как, значится, вождь завещал.

– Так то само собой, – ухмыльнувшись, пробасил Баранов. – Сберегу, чего уж там. Повоюем еще.

– Ну, а коль летуна нашего встретите, тоже привет капитану передавай. Не повезло мужику, нас-то товарищи контрразведчики, почитай, сразу отпустили, а вот его отчего-то при себе оставили. Неужто чего накопали? – понизив голос, закончил фразу старшина.

– Да не, тут другое, – качнул головой Баранов. – Помнишь, товарищ комиссар ему какой-то ящик металлический отдал, ну, перед тем как авто немецкое рвануло и он геройски погиб? Я так меркую, в этом-то все дело. Там небось документы какие секретные были, вот он и пошел… отдельно от нас.

– Вот и мне так кажется, – согласился артиллерист. – Посему закончим-ка этот разговор, не нашего то ума дело.

Обняв наводчика и хлопнув того по плечу, Николай повернулся к рядовому Иськову, неуверенно переминающемуся с ноги на ногу рядом со старшиной. Пожал протянутую ладонь:

– Бывай, артиллерист. Удачи. Пулям германским, как говорится, не кланяйся, но и зазря голову под них не подставляй, запасной не имеется.

Следом попрощался Гаврилов, и артиллеристы, не оглядываясь, двинулись к поджидавшей их полуторке, возле кабины которой уже вышагивал, попинывая скаты, недовольный задержкой шофер.

За время ожидания отправки в часть «автобронетанковая команда» разрослась до четырех человек – к Гаврилову с Николаем присоединились еще двое безлошадных танкистов, мехвод с тяжелого «КВ» и наводчик с «двадцать шестого». Прибыли они почти одновременно, но между собой знакомы, как выяснилось, не были. Башнер оказался из 30-й танковой дивизии, в состав которой входили исключительно легкие танки «Т-26» в количестве аж ста двадцати единиц. Мехвод с «Ворошилова» до попадания на сборный пункт сражался в 22-й ТД, той самой, где служили и Гаврилов с Барановым. В ночь на двадцать второе июня обе дивизии были спешно выведены из мест постоянной дислокации, и с рассветом уже приняли бой с передовыми частями наступающих гитлеровских войск. Во всем остальном, кроме разве что номеров полков, их судьбы оказались схожими: и тот и другой потеряли машины в первом же бою.

– Ну, познакомимся, что ль? – Гаврилов, оказавшийся среди братьев-танкистов старшим по званию, первым протянул руку мехводу-«ворошиловцу». – Как звать?

– Дык, Ваня я, – здоровенный парниша с лысыми черными петлицами осторожно пожал ладонь сержанта. – То есть виноват, красноармеец Иванов, Иван Арсеньевич. Механик-водитель. Двадцать вторая танковая.

– Можно сказать, земеля, поскольку мы с товарищем Барановым тоже из двадцать второй! – улыбнулся Степан. – Вот только откуда у нас в дивизии взялись тяжелые танки?

– Дык, нашу роту к сто сорок третьему полку присоединили за два дня до начала войны, мы даже в пэпэдэ не попали, под Кобрином стояли, вроде как личный резерв командования четвертой армии[21]. Ну, так товарищ лейтенант говорил, – пожал плечами здоровяк.

– Понял! – кивнул Гаврилов. – Как машину потерял?

– Утром двадцать второго июня наносили удар от Кобрина на Брест. Попали в противотанковую засаду, часть пушек гусеницами подавили, но не все, – Иван добавил несколько абсолютно непечатных выражений. – А тут у меня, как назло, «коробка» полетела[22]. Встали посреди поля… Немцы увидели такое дело и начали по нам садить. Только все никак броню пробить не могли. Ну, из противотанковых-то[23]. А ребята им в ответ подарочек за подарочком, пока весь боекомплект не расстреляли…

– А что было потом? – заинтересовался Баранов.

– А потом они «дуру» потяжелее приволокли, ну и… С третьего выстрела… Я через нижний люк выбрался, хотел командиру подмогнуть, ему плечо сильно осколками побило, да не успел, соляр полыхнул. До ночи отлежался в овражке да в лес рванул, к своим, стало быть, пробираться. Вот и весь сказ.

– Понятно, – кивнул Степан и повернулся к башнеру легкого танка: – А ты, братишка?

Невысокий, словно в противовес мехводу, паренек лет девятнадцати пожал плечами:

– Красноармеец Биляков, Андрей Юрьевич. Башнер-наводчик. Тридцатая танковая. Ночью на двадцать второе нас загрузили бензином и боеприпасами под завязку, из пэпэдэ вывели, да вперед с выключенными фарами. К утру подобрали позицию, окопались, обваловку сделали, а с рассветом и началось.

– Немцев когда увидели? – припомнив собственные приключения, спросил Гаврилов.

– А в аккурат к обеду, – вздохнул танкист. – Сначала-то все ладно шло, не приметили нас немцы, ну мы и долбанули по ним с фланга. Штук пять сразу подбили, ну и броневиков раза в два больше. Пехоты тоже намолотили. Зато потом немцы очухались, танки развернули… ну и все, собственно… – зло закончил, шмыгнув носом, башнер. – Нам в башню сразу штуки три прилетело… Командира наповал… буквально в куски… – парень снова шмыгнул носом. – Я хотел пулемет снять, а тут вдруг дым такой густой повалил… То ли все-таки в движок попали, то ли ветошь какая вспыхнула… Я дыма наглотался, как из машины выбрался не помню. Очнулся – танк горит, а рядом Гришка, мехвод наш… лежит… Ему, похоже, уже снаружи досталось – осколком полбашки снесло.

– Понятно… – негромко ответил Степан, сжимая плечо танкиста. – Вот и у нас с товарищем Барановым похожая история. Но ты не журись, паря, отомстишь еще. Скоро погоним гадов обратно, вот и сочтешься! За каждый наш танк два ихних спалишь, а то и три!..

А затем всех четверых вызвал начальник сборного пункта и сообщил, что до расположения части придется добираться своими силами, для чего им разрешается снова взять захваченный в бою бронетранспортер с наскоро намалеванными красными звездами на бортах. Разумеется, остальные танкисты отправлялись с ними. Отдельно хмурый капитан предупредил, что обстановка на фронте крайне сложная, возможны новые прорывы немецких войск, и за безопасность дороги он поручиться не может, так что расслабляться нельзя. Трофейное оружие им вернули, а броневик заправили – правда, с топливом были проблемы, так что баки залили из расчета «в один конец». Но засидевшиеся без дела танкисты оказались рады и этому: всем четверым хотелось поскорее получить новые машины и попасть в бой. Выехали на рассвете, едва посветлело небо на востоке – судя по показанной перед отъездом карте, к полудню они уже должны были добраться до цели – расположения одного из полков 22-й танковой дивизии 4-й армии ЗапОВО, порядочно потрепанной в последних сражениях, но пока еще способной сдерживать наступление противника. За неполную неделю боев дивизия потеряла больше трети машин[24], с боепитанием и топливом с каждым днем становилось все хуже, но и гитлеровцам так и не удалось добиться серьезного успеха.