Читать книгу "Шкатулка императора - Александр Асмолов"

Софья Львовна поняла, почему безналичные средства не фигурировали в том громком «кремлевском» деле. Это было состояние клана, управлявшего страной. Доказать что-либо Гдляну никогда бы не позволили. Скорее всего, он догадывался об этом, но даже не смотрел в сторону банковских операций своих подопечных. Одних чисто криминальных эпизодов у него было предостаточно, но и тем не дали ход. Едва следователи из группы Гдляна и Иванова приближались к зданиям на Старой и Красной площадях, их работу блокировали любыми способами. Горбачев, в нарушение всех правил уголовного и процессуального кодекса страны, своим личным распоряжением создал партийную комиссию по контролю над следственной группой Гдляна. Та отыскала нарушения в работе следователей, дело разбили на несколько разрозненных и все тихо прикрыли, преступников отпустили и даже вернули наворованное.

Тогда Софья Львовна испугалась всерьез. Узнай кто-то, что ей удалось накопать, несчастный случай любопытной сотруднице был бы обеспечен. Пожилая женщина тут же приняла меры, – сославшись на неважное здоровье, запросилась на более спокойную работу. Как уважаемой коллеге, ей пошли навстречу и перевели в архив. В конце той же весны вспыхнули события в Ферганской долине. Поначалу никто не хотел верить в сотни убитых. Когда же осенью погромы начались и в Ташкенте, было уже поздно. Софья Львовна посчитала это карой за свое любопытство и отдала все средства, что у нее были, чтобы вывезти семью брата из горячей точки. Увы. Она сама встречала в Ростове военный самолет с беженцами из Ташкента. Среди живых там был только истерзанный племянник. Позже Арик рассказал, как погибла вся семья. Лучше бы она этого не знала.

Больше года Софья Львовна не могла успокоиться. Она винила себя за случившееся и хлопотала о племяннике. Постепенно все становилось на свои места, но в августе 1991 случился ГКЧП. Почему-то этот жаркий месяц всегда был неблагосклонен к России. Мало кто понимал, что происходило тогда в Москве, но Софья Львовна знала, борьба за власть всегда связана с борьбой за деньги. Она ругала себя за излишнее любопытство, но ничего не могла с собой поделать. Пока возбужденные граждане митинговали на площадях столицы, а вооруженные люди постреливали друг в друга, сотрудница пыльного архива принялась за работу.

Деньги не любят суеты, а бухгалтерия всегда живет прошлым. Опираясь на эти два неоспоримых постулата любой финансовой системы, опытный специалист министерства финансов раскопала много интересного. Анализируя проводки на известные ей номерные счета во Внешторгбанке и сопоставляя громкие события второй половины восьмидесятых, Софья Львовна натолкнулась на так называемое «золотое» дело, разгромленное комиссией партийного контроля еще в 1986 году. Тогда следственная группа, возглавляемая Александром Нагорнюком, несколько лет расследовала дело о взятках и хищениях артели золотоискателей, в котором фигурировал помощник Брежнева – Геннадий Бровин. Под натиском неопровержимых улик Бровин струсил и дал признательные показания по полной программе. Ниточка потянулась к сыну Генсека Юрию Брежневу, бывшему тогда замминистра внешней торговли. Однако суд, разбиравший это дело, признал виновным только мелкую сошку, а других тронуть не посмел. Разматывая связи подозреваемых, следователь Нагорнюк стал объединять в свое дело другие артели, потом – «Забайкал-золото», за ним «Узбекзолото» и, наконец, Минцветмет. Нити опять привели в Кремль, и реакция последовала незамедлительно. Группу обвинили в нарушении законности, следователей уволили, а дело сдали в архив. Только вот бухгалтерию не тронули. В архиве министерства финансов хранились все копии проводок по счетам, фигурировавших в деле, которое распутывал следователь Нагорнюк. Бухгалтерская документация тех артелей, приисков, объединений, республиканских и союзных министерств была аккуратно подшита в папки. Их анализ был ошеломительным – как и в «хлопковом» деле, огромные суммы стекались на те же самые таинственные номерные счета Внешторгбанка.

После странных смертей известных лиц, фигурировавших в процессе над ГКЧП, Софья Львовна заметила в оперативных сводках министерства крупные перемещения денежных средств. С нескольких известных ей номерных счетов Внешторгбанка полноводной рекой потекли вереницы странных траншей на очень большие суммы. Причем только часть была направлена за рубеж, основная денежная масса потекла по крупным городам России. Софья Львовна поняла, начался передел собственности. Испугавшись волны, которую подняла Перестройка, хозяева страны обвинили во всем неумелого Генсека и начали прятать деньги. Но, если бы такие суммы принялись обналичивать, потребовались бы железнодорожные вагоны. Поэтому из ниоткуда стали возникать крупнейшие банки, персональные фонды под демократическими лозунгами и национальные корпорации. Грянула приватизация, и вскоре граждане проснулись в новой стране. Понимая, что свидетелей такого передела никто не захочет оставлять в живых, сотрудница архива тихо ушла на пенсию. Правда, и тут она не могла сидеть без дела. Специалисты нужны любому режиму. Другой вопрос, как подстраховаться. Софья Львовна сумела стать не только внештатным консультантом одной крупной финансовой группы, но и пристроить Арика в скромный коммерческий банк. Через пару лет племянник занял кабинет управляющего, и все наладилось.

Зарплаты и бонусы в коммерческом секторе были намного выше государственного, да и личные связи в России всегда ценились превыше всего, поэтому пенсионерка Гридман вскоре приватизировала небольшой особняк на улице Бахрушина. Ее неуемная энергия и фантастическое трудолюбие привели к созданию тайной комнаты, напичканной современными средствами связи и компьютерной техникой. Иногда Софья Львовна шутила, – чтобы чего-то добиться в жизни, нужно быть не трудоголиком, а маньяком. Как я. Правда, это всегда отражалось на ее семье. После гибели в автокатастрофе внучки с мужем она забрала к себе Ниночку и дала себе слово, что сделает из правнучки настоящую Гридман, то есть – воина.

Лет десять назад с помощью Арика была зарегистрирована неприметная посредническая фирма в Испании. «Эсмиральда» позволяла Софье Львовне осваивать игры на бирже и прилично зарабатывать. Два года назад она провернула сделку с никелем. Рискованно, но продуманно. Доверившие ей деньги состоятельные люди были довольны. Фортуна и на этот раз верно крутанула штурвал ее судьбы. Задуманное свершилось, и рисковый фрегат пенсионерки по паспорту и авантюристки по натуре не сел на мель, не разбился о рифы, а шел на полных парусах по безбрежным финансовым просторам. Нужно было обладать чутьем и удачей старого морского волка, чтобы не только угадывать ветер, но и получать удовольствие от борьбы со штормом. Это она умела делать, беда была в другом. Софья Львовна все сильнее ощущала свое одиночество. Именно поэтому она работала с таким фанатизмом, чтобы не было времени на рассуждения о злом роке, преследовавшем ее семью, и о болезнях, медленно, но уверенно пожиравших ее тучное тело. Порой хозяйку дома на Бахрушина одолевал страх. Она просыпалась среди ночи от жуткого ощущения холода рядом. Это было дыхание смерти. Возможно, в иной ситуации Софья Львовна согласилась бы закончить свой земной путь, но только не теперь. Нужно было поднять правнучку и все передать в надежные руки. Стиснув зубы, пенсионерка напрягала оставшиеся силы и вставала на дрожащие от слабости ноги, повторяя, как заклинание: