Читать книгу "Краткая история США - Роберт Римини"

Это произошло, когда штат Джорджия ввел для чероки, проживающих на его территории, свои законы. В решении по делу «Народ чероки против штата Джорджия» председатель Верховного суда США Джон Маршалл постановил, что племя не подпадает под действие законов штата, но и не является суверенным и независимым. По его мнению, чероки, находившиеся под опекой федерального правительства, являлись «отечественными зависимыми народами».

Джорджия проигнорировала постановление суда, опираясь на молчаливое одобрение президента Джексона. А законодательный орган штата издал закон, запрещавший белым вторгаться на территорию индейцев без особого разрешения. Миссионеры Сэмуэл Вустер и доктор Элизер Батлер отказались подчиниться и были заключены в тюрьму. Они подали апелляцию в Верховный суд, который вынес решение против штата, приказав ему не вмешиваться, после чего Джексон заставил губернатора Джорджии Уилсона Лампкина освободить миссионеров. При этом Джорджия и Джексон по-прежнему настаивали на переселении чероки. Власти обманом навязали племени договор о переселении: чероки были окружены, помещены за ограду, а затем поспешно отправлены на Запад по маршруту в 1300 километров, который индейцы назвали «дорогой слез». Около 18 тысяч чероки были переселены с родных земель, из них 4 тысячи не вынесли пути.

Джексон стремился урегулировать конфликт с Джорджией еще и потому, что в Южной Каролине возник еще более серьезный кризис, который президент хотел разрешить, не развязывая гражданскую войну.

Все началось после принятия «тарифа абсурда» и так называемой доктрины о нуллификации, анонимно выдвинутой Кэлхуном, по которой штаты могли не соблюдать федеральные законы, нарушающие их права. Этот «демарш» (interposition) позволит защитить права меньшинства, объявил Кэлхун, и предотвратить тиранию большинства, всегда угрожающую демократическому обществу. Штаты должны быть сильными, чтобы центральное правительство не захватило абсолютную власть. В рамках федеральной системы сдержек и противовесов это было единственным способом защиты свободы и прав личности.

В январе 1830 г., в самом начале президентства Джексона, сенаторы Дэниэл Уэбстер от Массачусетса и Роберт Хейн от Южной Каролины ожесточенно спорили о природе Союза. При этом Хейн защищал доктрину Кэлхуна, утверждая, что Союз может быть сохранен, только если он будет уважать права штатов, включая рабовладение. Федеральное правительство представляет штаты, которые являются суверенными, поэтому Союз – это просто договор штатов.

В своем знаменитом втором ответе Хейну Уэбстер настаивал на том, что Союз – не конфедерация штатов, а скорее союз людей. «Я выступаю за конституцию как она есть и за Союз как он есть, – гремел он. – Это, сэр, правительство народа, созданное для народа, созданное народом и ответственное перед народом». Парируя аргумент Хейна, что свободу можно обеспечить только путем укрепления штатов, Уэбстер заявил, что свобода личности зависит от сохранения Союза. «Свобода и Союз, – кричал он, – ныне и навсегда едины и неделимы!»

Джексон полностью поддерживал точку зрения Уэбстера. 13 апреля 1830 г. на официальном обеде в Белом доме по случаю дня рождения Томаса Джефферсона в присутствии почетных гостей, в том числе и вице-президента Джона Кэлхуна, президент поднял первый тост. Джексон посмотрел прямо на Кэлхуна и сказал: «За наш Союз, который нужно сохранить во что бы то ни стало!» Затем слово взял Кэлхун: «За наш Союз, самое дорогое для нас, кроме нашей свободы. Давайте помнить, что она может быть сохранена только путем уважения прав штатов и равного распределения благ и бремени Союза». Позже Джексон позволил добавить в свой тост слово «федеральный»: «За наш федеральный Союз, который нужно сохранить во что бы то ни стало!»

Конгресс попытался решить проблему, приняв в 1832 г. таможенный тариф, смягчавший некоторые крайности «тарифа абсурда» 1828 г. Но новый тариф лишь несколько снижал ставки, и эти изменения не удовлетворили сторонников прав штатов. Губернатор Южной Каролины созвал специальную сессию законодательного органа штата, который наказал конвенту избирателей собраться 19 ноября 1832 г. и принять соответствующие меры. 24 ноября на конвенте сторонники прав штатов 136 голосами против 26 приняли Ордонанс Южной Каролины о нуллификации, объявивший тарифные законы 1828 и 1832 гг. «недействительными, не имеющими силы в качестве закона или обязательства» для Южной Каролины, ее должностных лиц или ее граждан.

Это был серьезный вызов. Конвент также постановил, что после 1 февраля 1833 г. будет незаконным взимать тарифные пошлины, введенные аннулированным законом, и предостерег федеральное правительство от попытки силой принудить к его соблюдению, угрожая отделением и созданием «независимого правительства».

10 декабря 1832 г. Джексон ответил специальным обращением, в котором напомнил народу Южной Каролины, своего родного штата, что как президент он несет ответственность за обеспечение соблюдения законов Соединенных Штатов Америки. «Вас обманули, сказав, что вы можете мирным путем предотвратить их исполнение. Разрушение Союза вооруженной силой является государственной изменой. Готовы ли вы навлечь на себя такое обвинение? На ваш несчастный штат неизбежно обрушатся все беды, связанные с конфликтом, в который вы вовлечете правительство своей страны».

И, что еще более важно, Джексон заявил: «Я считаю… право аннулировать закон Соединенных Штатов, присвоенное отдельным штатом, несовместимым с существованием Союза». Народ, а не штаты, продолжал он, образовал Союз. Народ является суверенной властью, а Союз является бессрочным. Джексон стал первым президентом, публично объявившим Союз неделимым, и в то время часть американцев, хотя и не все они, одобряли эту точку зрения. Южане рассматривали право на отделение как основополагающее в свободном обществе.

Тем временем Кэлхун сложил с себя полномочия вице-президента и был избран в сенат, где надеялся блокировать любые действия, предпринятые правительством против его штата. Генри Клей, теперь сенатор от Кентукки, также стремившийся предотвратить кровопролитие, добился того, чтобы новый закон о тарифах удовлетворил сторонников нуллификации. Тариф 1833 г. предусматривал 10-летнее перемирие, в течение которого ставки будут медленно падать, пока не составят единые 20 % от объявленной цены и останутся на этом уровне. Джексон подписал этот компромиссный закон и Закон о применении силы, дававший ему полномочия употребить военную силу, чтобы подавить любые попытки вооруженного восстания.

Южная Каролина быстро созвала еще один конвент и выразила одобрение компромиссу, отменив Ордонанс о нуллификации, но и продемонстрировала неповиновение, отменив и Закон о применении силы. «Если это не более чем хвастливое завершение бурной драмы, – писала газета Washington Globe, выражавшая мнение администрации президента, – то его ждет лишь презрение просвещенной и патриотической общественности».

«Нуллификация мертва», – справедливо заключил Джексон. Но опасность, заложенная в имевшихся противоречиях между штатами, существовала по-прежнему. «Следующим предлогом, – предупредил он, – станет вопрос о неграх или о рабстве».

В то время, когда Джексон выступил со своим обращением от 10 декабря, он только что был переизбран в президенты, победив Генри Клея. Одной из главных тем кампании была перерегистрация Второго банка Соединенных Штатов, возникшая, когда президент в своем первом ежегодном послании конгрессу попросил внести изменения в работу этого банка. Банком, имевшим штаб-квартиру в Филадельфии и 26 филиалов по всей стране, управлял совет из 25 директоров, 5 из которых назначались правительством, а остальные выбирались акционерами, но фактически всеми делами банка заправлял его президент Николас Биддл, образованный и умный выходец из богатой семьи, занимавшей высокое положение в филадельфийском обществе.