Читать книгу "Збигнев Бжезинский. Сделать Россию пешкой - Виталий Поликарпов"

* * *

Все описанные выше характеристики американской культуры, «заложенные» в ходе ее генезиса: пустота, примитивность, рационализм, прагматизм, утилитаризм, агрессивность, насилие, и сейчас присущи ей, — о чем, между прочим, свидетельствуют и приведенные в первой части книги воззрения 3. Бжезинского.

В частности, о волне насилия в американской культуре много пишется в прессе и говорится в средствах массовой информации. Теперь «сверхнасилие», которое долгое время было характерно для массовой культуры, вышло на первый план в сегодняшних фильмах и книгах. Америке присуще пристрастие к вымышленному насилию подобно наркоману, требующему все больше и больше наркотика, чтобы вызвать тот же эффект. «Создается вымышленный мир, не обязательно положительный, но и отрицательный, главное — чтобы он был ярким, полным соблазнов и приключений, с сильными страстями любого сорта, с захватывающими ужасами, со сверхчеловеческими существами и ситуациями», — писал выдающийся русский философ А. Зиновьев. Таким образом удовлетворяется потребность «маленьких» людей, чья жизнь становится все серее и скучнее, в ярких впечатлениях, в том числе и в художественной версии ужасов.

Тем не менее психика людей действительно разрушается в результате воздействия зверского насилия, каким сейчас проникнуты фильмы, теле- и радиопередачи, кино, театральные спектакли. Сегодня насилие изображают с анатомической точностью, особой сексуальностью и тщательно продуманным дизайном. Если в старом черно-белом боевике происходило убийство, то все, что видел зритель — это облачко дыма и лужу крови. Теперь дело обстоит иначе — многие молодые режиссеры прошли школу телерекламы и теперь современная кинотехника позволяет зрителю отчетливо слышать звук ломающихся человеческих костей и вытекающую кровь замученной жертвы. Научными исследованиями установлено, что возбуждение глубинных слоев коры — подкорки — вызывает предрасположенность к насилию и бесчувственности.

Современные цветные фильмы и телефильмы воздействует не только на собственно сознание, но и на сферу подсознательного человека. Современная поп-культура переполнена зверствами, порнографией и эротикой, нарушающими психику человека и формирующими у индивидов «сумеречное» сознание, что неизбежно ведет к шизофренизации общества.

Американская массовая культура подпитывается и пропагандой, и самой жизнью, и страхом перед смертью. Прежде всего, в начале последних двух-полутора десятилетий в США приступили к разработке секретного проекта «Джедай» — создание некоего солдата-супермена, который наделен паранормальными способностями и способен к участию в будущих психотронных войнах, — поэтому индустрия массовой культуры посредством фантастической литературы и мистических триллеров стала оказывать соответствующее воздействие на крайне мифологизированное сознание американцев.

Далее, сама жизнь американского общества, когда многие погружены в пустоту массовой культуры и не имеют широкого кругозора, поддерживает феномен эскапизма (бегства от действительности) и стремление обывателя к поиску жизни после смерти. В беседе с известным советским журналистом В. Симоновым знаменитый американский писатель С. Кинг на вопрос об интересе к ужасному, сверхъестественному отвечал: «Во многом это эскапизм. Духи, вампиры, да и „второе зрение“ — все это, конечно, страшновато, но прелесть такого страха вот в чем: забываешь, что в конце месяца надо оплатить счет за электричество. Понимаете, что я имею в виду? Это отдушина от ужаса обыденности. Кроме того, заявляет о себе жажда прикоснуться к тому, что таится за границей пяти чувств. Присущий обывателю поиск жизни после смерти… В сущности, массовая культура в ее потустороннем варианте — это своего рода гражданская, светская религия» (Симонов В. Чем дышишь, Америка? М., 1987. С. 287, 288). Здесь следует иметь в виду то обстоятельство, что в данном контексте речь идет о массовой, «низкой» американской культуре, которая рассчитана на массы.

Именно массовая американская культура представляет собой совершенно новое явление, порожденное индустриальной и постиндустриальной цивилизацией. В прошлом ее аналогом отчасти служат массовые действа и зрелища Древнего Рима, особенно бои гладиаторов, отчасти мистерии средневековой культуры. Однако во всеобъемлющем своем виде массовая культура сформировалась и утвердилась лишь в Америке XX столетии. Зигмунд Бжезинский по этому поводу отмечает: «Если Рим дал миру право, Англия — парламент, а Франция — культуру и национальную республику, то современные Соединенные Штаты Америки дали миру научно-технический прогресс и массовую культуру».

* * *

Появление массовой культуры именно в Америке обусловлено тем, что она оказалась в значительной мере лишенной исторического и культурного прошлого, присущего Старому Свету. Поэтому традиционная гуманитарная культура не нашла подходящих условий для своего должного развития. В ней не сформировались и не устоялись устойчивые и солидные традиций и школ, что сказалось на развитии такого интегрального ядра культуры, как философия.

В последней Америка смогла сотворить очень скромное в философском плане течение — прагматизм, который, представляя собой по сути идеологию, определяет своеобразие американского менталитета. Она составляет основу морали, в которой высшей ценностью и целью выступает личный успех, оправдывающий любые средства и пути к нему. Именно прагматизм формирует отношение американцев к традиционной, классической гуманитарной культуре.

Узкоутилитарный подход к последней проявляется в отношении к изучению гуманитарных наук в вузах Америки, его критике посвящена книга профессора философии Чикагского университета А. Блума «Закат американской учености». Он образно определяет гуманитарные науки как третий остров в университете после естественных и общественных дисциплин, который, подобно древней Атлантиде, полностью погружен в воду. Гуманитарные науки в качестве третьей составляющей университетского образования более других несут урон из-за практицизма, отсутствия уважения к традициям в демократическом обществе. Рассматривая проблему культурно-образовательного уровня представителей будущей элиты, А. Блум призывает обратиться к великим классикам прошлого и современности, чтобы им в перспективе не оказаться оторванным от культурных ценностей западной и мировой цивилизации.

Прагматичное, утилитарное отношение к гуманитарной культуре наблюдается и на примере искусств — Америка не успела создать настоящее классическое искусство (исключением в этой области является литература, которая по своему художественному уровню не уступает европейской). Послушаем замечательного американца Уильяма Фолкнера: «Нет, повторяю, Америке художник не нужен. Америка не нашла для него места — для него, который занимается только проблемами человеческого духа, вместо того, чтобы употреблять свою известность на торговлю мылом, или сигаретами, или авторучками, или рекламировать автомобили, морские круизы и курортные отели…» Тем не менее в Америке существует «искусство», которое трудно назвать искусством в подлинном смысле этого слова и которое претендует на звание «современного» искусства.

Общепризнанно, что центр художественной жизни после Второй мировой войны переместился из Парижа в Нью-Йорк, так как в нем возникают новые течения, находят воплощение самые смелые идеи, сюда со всего мира стекается артистическая элита. Художник Кристо переехал в США в 1964 году. К этому времени он уже был достаточно известен в Европе, но в Нью-Йорке начался новый и значимый этап его творческой жизни. Имя Кристо стало прочно ассоциироваться с современным американским искусством, поскольку в Европе с ним связывают устойчивое понятие «американизм» — синоним масштабности, грандиозности, размаха.