Читать книгу "Воитель - Маргарет Мэллори"

Ее волосы были такими грязными, что голова невыносимо чесалась, и Мойра, продолжая прикрывать руками грудь, села и откинула голову. Намыливая ей волосы, Дункан сильными пальцами массировал кожу, и Мойре было очень приятно.

Дав ей сложенную ткань, чтобы она прикрыла ею глаза, он поливал ей голову водой из ведра, а закончив полоскать волосы, осторожно приподнял ей спину и подложил ткань под голову, чтобы не давил борт ванны.

В этом жесте и в том, как Дункан касался ее висков, шеи и плеч, было столько заботы, что у Мойры по щекам потекли слезы, – уже очень давно никто так ласково не обращался с ней.

– Шш-ш, – шепнул Дункан. – Ты же была храброй девочкой.

Мойра, должно быть, задремала и вздрогнула, проснувшись от слов Дункана:

– Вода остывает, давай выбираться.

Она была слишком слаба, чтобы сопротивляться, и Дункан, просунув под нее руку, поднял Мойру на ноги и укутал в полотенце. Она приникла к нему, и он поднял ее и понес в кровать.

– У нас нет для тебя никакой чистой одежды, но здесь горячий камень. – Он быстро убрал полотенце и нагую накрыл покрывалом, так что она не успела даже возразить.

– Мм-м, – протянула Мойра, когда он приложил обернутый камень к ее распухшей ноге.

Под тихий плеск воды Мойра погрузилась в сон, а когда проснулась, Дункан сидел на краю кровати в одном лишь полотенце, повязанном вокруг талии. Его влажные волосы были убраны с красивого лица и зачесаны назад, а на руках и плечах были видны впечатляющие мускулы.

Достав из-под одеяла одну ее руку, Дункан принялся наносить на нее мазь Кейтлин, и пока он втирал снадобье, тепло распространялось по мышцам руки, а комната наполнялась ароматом вереска и меда.

– Я делаю тебе больно? – Подняв голову, Дункан встретился с Мойрой взглядом.

В ответ Мойра чуть покачала головой. Как у мужчины, до последнего дюйма выглядевшего могучим воином, могли быть такие нежные руки?

Она, словно завороженная, наблюдала, как Дункан массировал ей пальцы, а потом ладонь, и затаила дыхание, когда он медленно двинулся вверх по ее руке, магией своих рук успокаивая всю боль.

Мойра никогда не предполагала, что снова будет получать удовольствие от прикосновения мужчины. Но еще больше ее поразило то, что ей хотелось коснуться его. Она представила себе, как проводит руками по его широкой груди и ощущает под ладонями жесткие волосы и твердые мускулы.

Опустив взгляд к его мускулистому животу, она заметила, как под полотенцем поднялось его копье, но не почувствовала обычного всплеска паники и отвращения. Совсем наоборот – ей захотелось убрать полотенце.

Когда Дункан спрятал под одеяло руку, над которой трудился, и потянулся за другой, Мойра сама подала ее ему и не отводила взгляда, пока он один за другим массировал ей пальцы. Когда он медленно провел рукой от ее запястья к плечу, Мойра прерывисто задышала и ощутила боль в грудях. Ей захотелось отдаться страсти, горевшей в глазах Дункана, и почувствовать все то, что он обычно заставлял ее чувствовать, и, не успев себя остановить, она коснулась рукой его щеки.

Было неправильно вводить Дункана в заблуждение, не следовало позволять ему поверить, что она прежде всего женщина и может дать ему все, что он хочет, но ей отчаянно хотелось снова стать прежней.

Она воздвигла массу преград между своей душой и своим телом, чтобы выдержать годы жизни с Шоном, но находиться рядом с Дунканом Макдоналдом – это совершенно другое. Он был единственным мужчиной, кто когда-либо доставлял ей наслаждение, и ей безумно хотелось, чтобы он пробудил ее тело от мертвого сна.

Но могла ли она отдаться ему, не потеряв снова свое сердце?

– Я наблюдал, как ты размышляешь, – произнес Дункан хриплым голосом, отозвавшимся где-то в низу ее живота. – Ну и что в итоге, Мойра? «Да» или «нет»?

Дункан ждал от нее ответа и так сильно хотел ее, что у него дрожали руки. Но – Господи, помоги ему – он не станет умолять ее.

– Это простой вопрос, – снова заговорил он. – Ты или хочешь меня, или не хочешь.

– Ты обнимешь меня?

Дункан застонал. Неужели ей нужно так мучить его? Она пережила трудные времена, и, если ей нужно утешение, он даст его ей. Сделав глубокий вдох, он лег поверх одеяла и обнял ее. Когда, придвинувшись, она прижалась к нему всеми нежными формами, он уткнулся лицом ей в шею и, вдохнув запах Мойры, пробормотал:

– Твоя кожа пахнет все так же.

Мойра обвила руками его шею, и Дункан, решив, что это означает «да», поцеловал ее. Он делал это неторопливо и страстно, упиваясь ее вкусом. Их языки двигались в едином медленном, манящем ритме, а ее груди, мягкие и пышные, прижимались к его груди. Он через одеяло погладил ее бедро и, обведя углубление на талии, скользил вверх по боку, пока не почувствовал выпуклость груди. Но Дункану этого было мало.

Откинув разделявшее их одеяло, он прижал Мойру к себе и застонал от удовольствия – наконец-то его кожа коснулась ее кожи. Его копье пульсировало у ее живота, она издавала те тихие эротические звуки, которые всегда сводили его с ума от желания, и Дункан, просунув руку между их телами, нащупал пальцами ее влажное тепло.

– Нет! Я не могу. – Мойра попыталась сесть, но Дункан крепко держал ее. – Прости, – голова у нее откинулась, – я думала, что смогу. Но, наверное, ошибалась.

– Что означает твое «не могу»? – Дункан сохранил голос тихим и спокойным.

– Я хочу, но просто не могу.

– Скажи мне, почему. – Дункан убрал ей с лица прядь влажных волос.

Крепко зажмурившись, Мойра покачала головой, но Дункан ждал, и она в конце концов призналась:

– Шон уничтожил во мне это. Я… Гореть ему в аду.

Негодяй. Дункан наконец понял и взял ее руку.

– Но ты на самом деле хочешь?

– Я не знаю. – Мойра отвернулась от него. – Я хочу, но… боюсь.

Может ли он сделать это для нее? Хватит ли у него сил дать ей это, а потом снова потерять ее? Показать ей, какое наслаждение быть с мужчиной, только для того, чтобы потом позволить уйти и снова выйти замуж за кого-то другого?

«Ха, кого я обманываю?» – признался себе Дункан. Если Мойра позволяет ему касаться ее, быть с ней, он воспользуется этим шансом, какой бы ад ни ждал его потом.

– Мы будем все делать медленно, понемногу и остановимся, как только скажешь, – говорил Дункан, ведя пальцем вверх по ее руке к плечу, а потом, наклонившись и коснувшись губами чувствительного места у нее под ухом, шепнул: – Помнишь, что мы делали тем летом? У нас неплохо получалось.

Мойра помнила. В течение нескольких недель они находили способы доставлять друг другу удовольствие, пока она в конце концов не настояла, чтобы он лишил ее девственности.

– Это не я захотела положить конец тому лету, – пытаясь улыбнуться, напомнила она.