Читать книгу "Интервью любви - Линдсей Армстронг"

Их губы соприкоснулись. В тот же миг между ними будто пробежала электрическая искра. Всем своим существом они разом ощутили сладость, радость и восторг соединения. Он откинул прочь простыню, и его руки заскользили вниз по ее бедрам, затем устремились вверх и накрыли ее грудь.

— Ты так прекрасна, — хрипло прошептал он.

— Роб, — ее теплое дыхание щекотало его губы, — я чувствую себя так, будто попала в иное измерение. Я теперь совсем другая. Я никогда не думала, что можно испытывать подобную радость и неземной восторг.

— Но ты же хотела переспать со мной? — Глаза его лукаво заблестели.

— Наслаждение, которое мы с тобой испытали, превзошло мои самые сокровенные желания. Он помолчал.

— Я тоже ничего подобного в своей жизни не испытывал.

— Мне нравится, как ты это делаешь.

Он потеребил ее сосок, отчего она выгнулась дугой. В тишине спальни было слышно его шумное и неровное дыхание, она почувствовала его крепкие руки на своем теле. Он приподнял ее, лег рядом и стал ласкать ее тело кончиками пальцев. Желание стало расти внутри нее и разлилось по всему телу. Она вновь была готова принять его. Радость переполняла ее оттого, что он наслаждается ничуть не меньше.

— Сейчас? — прошептал он, уткнувшись в ее волосы.

— Да, прошу тебя, или я умру.

Он вошел в нее и вновь заставил испытать такой восторг соития, о существовании которого Нив раньше даже не подозревала. Она почувствовала, как содрогнулось его тело, когда они вместе достигли пика наслаждений.

Наконец они успокоились и подняли повыше подушки, чтобы можно было удобно сидеть и, держась за руки, пить шампанское.

— Я думаю, однажды, еще до того, как мы стали близки, ты уже заставил мое тело запеть под твоими ласками, — сказала она, — но теперь я понимаю, что тот опыт был просто ничто по сравнению с тем, на какие чудеса ты способен, когда настроишься.

— Ты говоришь мне такие приятные вещи, — его глаза заискрились смехом, — что я чувствую себя как кот, объевшийся сметаны. — Он поцеловал ее. — Я чувствую себя заново родившимся. И должен сообщить вам, мисс Вильяме, что люблю вас.

— Я знаю… чувствую… Наверное, — сказала она беспомощно, — мне теперь трудно быть такой невозмутимой и сильной, какой все меня представляли.

— Думаешь, тебе нужно скрывать то, что ты изменилась? — спросил он. — Я, например, не хочу ничего скрывать.

— Ну, по тебе не так заметно, как по мне, что между нами произошло нечто важное, — сказала она с улыбкой.

— Знаешь, тебе нелегко будет вытащить меня из этой постели, а тем более из этой квартиры, — вздохнул он.

— Ты себя неважно чувствуешь из-за… — Она посмотрела на него с внезапным беспокойством. Он нежно прикоснулся к ее щеке.

— Нет, что ты. Наоборот, мне как никогда хорошо и спокойно. Она расслабилась.

— Сегодня суббота, мне никуда не надо идти. Он забрал пустой бокал у нее из руки и притянул ее к себе.

— И мне тоже, Нив. Подумать только, я больше никогда не буду сражаться с холодным и пустым пространством, где нет тебя.

— У тебя хорошо получается со словами, — прошептала она.

Но они все-таки вышли из дома в воскресенье вечером, решив навестить Тони. Увидев их в дверях, та сразу воскликнула:

— Я всегда знала это! Вы созданы друг для друга. Когда свадьба?

— Что будем делать со свадьбой? — спросил Роб в один из вечеров, когда они сидели, обнявшись, на знаменитой кушетке цвета фуксии в гостиной его дома в Вуллахре.

Нив нежно поцеловала его в шею.

— Моя мама будет в восторге от тебя, Роб Стоу. Значит, ты не против свадьбы с невестой в белоснежном подвенечном платье и прочими атрибутами?

Он погладил ее по волосам.

— Почему я должен быть против?

— А как ты отнесешься… знаешь, так получилось, что я отдалилась от своей семьи с тех пор, как приехала сюда. Как ты отнесешься к тому, чтобы устроить свадьбу там, у моих родителей?

— Нив, — он приподнял пальцем ее подбородок и поцеловал в губы, — я одобряю все, что ты собираешься делать, что ты любишь и чем занимаешься, я буду только приветствовать твою карьеру журналистки.

— Спасибо, — сказала она внезапно охрипшим голосом. — Я много думала об этом и, честно говоря, никогда бы не смогла бросить журналистику, в которой добилась кое-какого признания. Сейчас я подумываю о карьере независимой журналистки, как ты считаешь, дорогой? К тому же я не буду связана с рутинным сидением в редакции с девяти до пяти… Уверена, что Джордж… в свое время он дал мне немало хороших советов… — Она осеклась.

— И какие же это советы? — спросил он ее с интересом.

— Ну, разные, — беззаботно ответила Нив.

— В том числе и о нас с тобой?

— Ну… ты слишком любопытен, оставь мне хоть одну маленькую тайну.

В ответ на ее слова Роб, откинув назад голову, рассмеялся.

— Мой старый приятель Джордж! Ну-ну!

— Не только твой старый приятель Джордж, — лукаво улыбнулась Нив, — но и твоя старая приятельница Люси Кэмерон.

— Значит, мной манипулировали? — зловещим тоном произнес Роб, глаза его при этом искрились смехом.

— Думаю, что на самом деле нами обоими манипулировали все это время… Тебе это не нравится? — спросила она вдруг серьезно. — Я благодарю небо, что рядом оказался друг — назовем его так, — который подсказал мне, какую глупость я готова была совершить и от чего собиралась отказаться.

Роб привлек ее к себе и стал целовать.

— Я люблю тебя, — сказал он. — Вначале я полюбил тебя за твои глаза и походку, за твой ум и независимость, а теперь люблю за смех, люблю наблюдать за тем, как ты спишь. Так наблюдают за распускающимся цветком. От этого становится тепло и радостно на душе. — Кончиками пальцев он дотронулся до ее лица. — Не так давно ты сказала мне, что даже представить не могла, насколько отношения между мужчиной и женщиной могут быть прекрасны. Теперь я понимаю, что прежде меня не интересовала женская душа.

— Роб… — прошептала она еле слышно.

— Позволь мне закончить. Временами я был доволен тем, что у меня есть, но никогда не испытывал такого, как с тобой, не обладал столь прекрасным, чарующим созданием. Какие слова я еще могу тебе сказать?

— Ты уже сказал достаточно…

— Нет, я не мог выразить свои чувства, потому что был поражен в самое сердце. К счастью, в тебе нашлось столько веры в меня и мужества, чтобы пробиться сквозь ту смехотворную преграду, которую я воздвиг между нами, — с нежностью произнес он.

— Мне помогли другие люди.

Они посмотрели в глаза друг другу.

— До последней минуты я не была уверена, что поступаю правильно, — призналась Нив. — Но потом мне вдруг стало решительно все равно, правильно это или неправильно. Я просто знала, что ты мне нужен. Я… не могла быть целой без тебя.