Читать книгу "Дьявольский вкус смерти - Марина Серова"

— Что вы имеете в виду? — поинтересовался Белых таким тоном, будто я отвлекаю его по пустякам.

— Разве не вы занимались вычислением клиентов фирмы «Риэлт-компани» и докладывали о них Коршу — нову?

— Ах, это! Учитывая ваше непреодолимое желание все знать… Что ж, скажу: это делал действительно я. — Белых буравил меня своими не по-мужски большими глазами. Затем, будто что-то вспомнив, добавил: — Жаль, что когда у меня угнали машину, вы так быстро отъехали. Я уже хотел просить вас о помощи.

Сарказм, прозвучавший в его голосе, больно ударил по моему самолюбию. Значит, он нас с Гришей все-таки вычислил! Не исключено, что в «Риэлт-компани» он поехал демонстративно, чтобы я убедилась в его работе на директора Женьки Логиновой. Я почувствовала себя марионеткой, которая шла туда, куда хочет кукольник.

Однако цепкая же у него хватка. И что дальше? Теперь Пинкертон будет мне доказывать, как сильно он хочет засадить Коршунова. Но кто знает, может, по поручению того же Спайка он желает узнать, насколько серьезны мои улики? О чем Белых так долго совещался в офисе с Коршуновым после того, как я уже не могла их прослушать? Может быть, Пинкертон объяснял ему, что не стоит опасаться ядовитой змеи и убивать ее, если она не имеет жала?

Видя мою крайнюю подозрительность, Белых поспешил прояснить ситуацию.

— Видите ли, Таня, за ходом вашего расследования дела об отравлении Самохвалова я следил с самого начала. — Это заявление вызвало у меня легкий шок. Гость тем временем продолжал: — Параллельно я вел слежку за Коршуновым, пытаясь вывести на свет темные дела, которые числятся практически за каждым бизнесменом. Прослушивающие устройства я поставил не только в его офисе, но и дома. Очень скоро я понял, что Коршунов практически не бывает у семейного очага, а если приезжает, то только затем, чтобы отоспаться. Зато я узнал другое: детектив Татьяна Иванова, с которой у него случился конфликт на дороге, взялась расследовать убийство его тестя. Уже тогда я мог сообщить об этом Коршунову, но я предпочел иной вариант. Я решил следить за ходом вашего расследования и выяснить, не причастен ли интересующий меня субъект к смерти Самохвалова. Пока вы проверяли, кто из близких к учителю людей мог его отравить, я начал с другого конца. Покопался в делах Коршунова и выяснил, что мать Самохвалова проживала именно в том доме, который интересовал одного из клиентов, отбитого мной у «Риэлт-компани». Посчитав это подозрительным совпадением и сделав для себя кое-какие выводы, решил дождаться, с какими итогами придете к финишу вы.

— Думаю, стоит выражаться точнее, — вставила я. — Вы решили, что всю грязную работу неплохо выполню и я, а воспользоваться вам моими результатами — дело тех — ники.

— Согласитесь, нет смысла двоим выполнять одну и ту же работу. К тому же я не ожидал, что Коршунов так сильно презирает Уголовный кодекс. Рассчитывая найти лишь грубые нарушения, я столкнулся с чистой уголовщиной. По-моему, заказчику это только на руку.

— Значит, все это время я была для Коршунова громоотводом, — резюмировала я, — а вы, преследуя те же цели, оставались в тени.

На лице гостя возникло подобие улыбки.

— Не стоит строить из себя жертву. По моим данным, вы берете двести долларов в день за свою работу?

Вопрос Пинкертона я предпочла оставить без ответа и задала встречный:

— Интересно, что бы вы делали, если бы Коршунову не в первый, так во второй раз удалось меня прикончить?

Внутри меня все кипело от возмущения. Я видела также каменное лицо Гриши и его напрягшиеся мышцы рук.

— О кровожадности Коршунова я подозревал. Но зря вы пытаетесь обвинить меня в том, что я не предотвратил покушений на вашу жизнь. Я владел далеко не всей информацией и о готовящейся расправе над вами не знал.

— Скорее всего, не хотели обнаруживать свою персону, — зло процедила я.

Мою реплику Белых пропустил мимо ушей.

— Что было в моих силах, так это не сообщать Коршунову вчера вечером о том, кто разделался с его машиной.

— И сделали это по доброте душевной, — съязвила я.

— Сделал я это, дав вам возможность довести дело до конца.

Вывести из равновесия этого человека было невозможно. Что бы я ни говорила — в ответ на меня веяло ледяным спокойствием.

— Я должен был убедиться, что в ваши планы входит засадить Коршунова. В этом случае вы сделали бы за меня всю работу до конца. Но я не сидел бы сейчас здесь, если бы был уверен в этом на сто процентов. Коршунов хотел вас убить, но Катя — ваша подруга, которая живет за счет своего мужа. И так как женская логика, в том числе и ваша, непредсказуема, я не знаю, что вы решите в последний момент: казнить или миловать. На карту поставлены однюдь не малые деньги, чтобы я мог рисковать. Видите, я с вами достаточно откровенен.

Все объяснения сидящего напротив «джентльмена» выглядели вполне правдоподобно. Если бы его конечной целью не была ликвидация Коршунова, то вышеназванный бизнесмен узнал бы о моем «подкопе под его фундамент» очень давно, и не от Демина, а от самого Пинкертона. Я пыталась понять, где может быть подвох, но все выглядело вполне последовательно. В то же время чувство, что не все концы еще сошлись, не покидало меня.

— С чего вы взяли, что я предоставлю вам улики, добытые мной? — задала я вопрос, прекрасно понимая, что и на него у Пинкертона есть ответ, иначе к чему весь этот спектакль?

— Если они действительно есть, то я готов их у вас купить.

— О! Это будет слишком дорого стоить!

Раз уж речь зашла о деньгах, то пусть не рассчитывает дешево приобрести то, что досталось мне с риском для жизни.

— Вы меня не поняли. Я говорил не о деньгах.

— Интересно, что еще вы мне смогли бы предложить в качестве платы? — я представления не имела, чем еще мог меня заинтересовать этот самоуверенный подполковник в отставке.

— Вашу жизнь.

— Нельзя ли поточнее? — хотя я начинала понимать, что он имел в виду.

— Вы — источник опасности для Коршунова, и он в очередной раз решит вас убрать. Где и как — я знаю и готов поделиться этим с вами в обмен на улики.

— Теперь я понимаю, почему вы поспешили доложить сегодня Коршунову, что я жива и невредима, хотя могли бы этого и не делать. Вам нужна была плата за улики, а так как делиться деньгами не хотелось, вы решили подтолкнуть Коршунова сделать следующую попытку убийства, описав ему мою слежку за Деминым и не забыв выставить себя наивным полудурком, который не догадывается, зачем Иванова это делает.

Белых отделался одной лишь фразой:

— Умение мыслить — великая вещь.

— Почему я должна поверить, что это предполагаемое покушение на мою жизнь не блеф с вашей стороны?

Пинкертон покачал головой:

— Вы ничего мне не должны. Верить или нет — ваше личное дело. Советую только подумать, насколько серьезными могут быть последствия вашего отказа.