Читать книгу "Кремль 2222. Петербург - Дмитрий Силлов"

Но для того, чтобы выплюнуть автомат, роботу пришлось на мгновение раздвинуть защитные бронепластины на тупорылой морде и приоткрыть пасть…

Бывают мгновения, когда время останавливается и в твоей памяти навечно отпечатывается потрясающий кадр, вырванный из непрерывной киноленты твоей жизни. Если когда-нибудь появится технология, способная распечатывать на бумаге яркие картины, взятые из памяти, из недавних я распечатал бы две. Наш бой на болоте, когда мы с Аньей отбивались от чудовищ, собиравшихся ее сжечь…

И вот эту.

Девушка, выдирающая чеку из гранаты, и ужасный робот с раскрытой бронепастью и растопыренной клешней, занесенной над головой прекрасной воительницы.

Но ударить второй раз «скорпион» не успел. Возможно, ему неудобно было бить из положения лежа на спине. А может, просто Анья оказалась быстрее стальной биомашины, созданной для убийства. Так или иначе, но девушка швырнула гранату в щель меж раскрывшихся на мгновение бронированных щитков, после чего вполне профессионально ушла в перекат, уходя от удара гигантской клешни.

Который расплющил лишь и без того искалеченный ППС, валяющийся на полу.

А потом внутри сучащего ногами робота глухо хлопнуло.

Скорпион дернулся, нереально изогнулся, практически став на «мостик», – и вдруг разом обмяк, рухнув на остатки деревянного пола. Местами из-под бронещитков «скорпиона» потекла густая жидкость, цветом напоминающая вишневый сок, разбавленный изрядной порцией гноя.

– Все хомо уязвимы, – раздался сдавленный голос позади меня. – Даже если из них вытащить мозг и запаковать его в броню, все равно они останутся тупорылыми хомо. В отличие от нас.

Я обернулся.

Из-под разрушенного стола, кряхтя и постанывая, вылезал одноглазый. Без своих автоматов, помятый, с обугленным огрызком руки и расплывающимся натурально синим фингалом под глазом, выглядел он гораздо менее воинственно. При этом подбитый глаз смотрел на меня вполне дружелюбно.

– Только что ты доказал еще раз, что не имеешь ни малейшего отношения к бестолковым человекообразным, – торжественно произнес одноглазый. – Мард заставил меня в этом усомниться, но сейчас он мертв, стало быть, биохомо тоже сдох, а мы, истинные люди, – живы и здоровы.

– Ну, ты-то не совсем здоров, – сказал я, кивнув на почерневшую культю.

– А, мелочи, отрастет, – одноглазый махнул здоровым отростком, заменяющим левую руку. После чего взялся им же изувеченный огрызок правой конечности, энергично крутанул несколько раз и, оторвав, отбросил в сторону. Немедленно из черного пятна на месте оторванной руки полезло что-то розовое, напоминающее крошечное щупальце детеныша осьминога.

– Сожженная рука мешала расти новой, спасибо, что напомнил, брат, – сказал одноглазый. – После такой битвы немудрено и забыть об элементарном самолечении. Кстати, я видел, что биохомо тебя ударил. Ты в порядке?

Я посмотрел на подошедшую Анью и кивнул, мол, нормально все, прорвемся. Грудь ныла, но без вспышек боли на вдохе. Стало быть, ребра вроде целы. Остальное неважно. Ну вот, «стало быть»… Похоже, словосочетание-паразит, которым явно злоупотреблял одноглазый, приклеилось и ко мне.

– У тебя кровь, – сказала Анья и, быстро протянув руку, расстегнула пуговицу у меня на груди. Вторую расстегивать не потребовалось, ибо она была выдрана с мясом и висела на одной нитке.

– Точно наш человек, – произнёс одноглазый, ощерив в жуткой улыбке огромную пасть, расположенную сразу под глазом. – Брат. Я никогда не ошибаюсь.

Удар «скорпиона» еще глубже вдавил в мою грудь выточенную Букой стальную летучую мышь со знаком радиационной опасности в когтях[2]. И сейчас из-под странной эмблемы сочилась кровь – пока еще просто красная, без оттенков, как у обычного человека.

* * *

Позже одноглазый рассказал, что уцелевшие боевые роботы время от времени атакуют Новоселки в надежде поживиться свежим мясом. До сегодняшнего дня их атаки удавалось успешно отбивать – био не особо любят, когда по их броне молотят пули крупнокалиберных пулеметов, и предпочитают искать более доступную добычу. Но сегодняшнему «скорпиону» повезло больше. Он приперся на рассвете, когда любая охрана обычно клюет носом – или, например, сонно щелкает клювом, если сторож не человек, а мутант.

Так или иначе, но «скорпиона» охрана прощелкала, вследствие чего тот проломил стену, растоптал незадачливых сторожей и ломанулся к ближайшему дому, набитому едой, – тепловизоры практически любого био могут видеть даже через бетонные стены, что уж говорить о деревянных.

Ломанулся – и обломился, благодаря чистой случайности. В результате жители Новоселок потеряли пятерых воинов, правда, приобрели неслабое количество слегка побитых бронещитков, на которые «скорпион» был раздерган часа за три. Как и предполагалось, внутри биоробота оказалась мешанина из проводов и синтетических мышц вкупе со слегка подгнившим, но все еще живым мозгом.

Кстати, последнее вызвало приступ воодушевления у лысого Ярго. Жуткий мутант вылез из своего дома, где благополучно отсиделся во время боя с биороботом, прихрамывая, бросился к останкам «скорпиона» и при помощи своих длинных когтей выковырял из них мозг. Полюбовался на свой трофей, истекающий синтетической кровью, раскрыл кожистую складку на голове, оказавшуюся нехилой пастью, и запихнул добытый мозг туда целиком.

– Сейчас начнется, – доверительно сообщил одноглазый, последние несколько часов активно набивающийся ко мне в кореша. Мы с Аньей уже были не прочь покинуть Новоселки, но одноглазый уговорил нас остаться еще ненадолго.

– Оружие почините, одежду тоже, – увещевал он. – И то, и другое нынче дорого стоит, но для вас починка обойдется совершенно бесплатно.

Аргумент оказался весомым. Совершенно новая камуфла, доставшаяся нам в наследство от Марда, после боя со «скорпионом» пришла в полную негодность. А на новую одежду и припасы пришлось бы потратить весь наш обменный фонд, к настоящему времени весьма небогатый. По законам постапокалиптического мира, одинаковым что в Москве, что в этих местах, имущество, которое ты потерял, никто тебе никогда не вернет – разве что нашедший его твой закадычный кореш. Соответственно, все, что мы принесли в Новоселки, по праву победителя перешло к Марду, а нам, его уделавшим, по тому же праву досталось лишь то, что мы вынесли из его дома. Остальное – собственность населения Новоселок, к нам с Аньей никакого отношения не имеющая. Поэтому предложение одноглазого оказалось из разряда тех, от которых невозможно отказаться.

Тем более, что помимо обещанного и посмотреть было на что.

Сожрав мозг, Ярго похлопал себя по одному из животов и уселся посреди площади в позе подсвечника, смятого ударом молота по верхушке. Обе задницы на земле, четыре ноги в стороны, а длиннющие лапы обхватили яйцевидную голову, будто собрались ее раздавить, одни уши из-под когтей торчат и шевелятся, будто локаторы.