Читать книгу "Бухта надежды. Первый шторм - Галина Громова"

В багажнике лежала завернутая в полиэтилен свиная туша. Это Степан подсказал парням забрать ее у неудавшихся любителей шашлычка. А что? Выкидывать добро было жалко, есть упокоенную зомбанувшуюся хрюшку было откровенно стремно, а так… хоть последнюю службу сослужит – если никто не помрет, так хоть расстройство желудка получит.

ВВ-шники, оставшиеся милиционеры и местные мужики двигали следом на достаточном удалении, чтобы не быть замеченными. В лагерь к бандосам на общем собрании было решено отправить одного из бойцов внутренних войск – сержанта Толю Пантеева и прибившегося к селению Серегу. Именно им и предстояло изображать перебежчиков и при первом же удобном случае убрать их проводника, чтобы тот не успел сболтнуть чего лишнего.

Деревенька и вправду была крохотная… Среди серого и унылого весеннего пейзажа и вовсе имела удручающий вид – сплошная серость и беспросветность. О том, что здесь появились новые хозяева, говорил частокол, который начали возводить по периметру. Хотя он так и не был еще закончен, что очень играло на руку военным.

Степан же вместе с Константином и другими ‘гражданскими' оставался при единственном БТР-е. В бой им предстояло вступить только после того, как из селения выведут пленных, а сами дома обработают из минометов, поставленных на грузовики из автопарка для пущей мобильности, и АГСов, установленных на станки-треноги. Гранатометные и минометные расчеты за малым наличием кадровых военных пришлось разбавить оставшимися милиционерами, проведя предварительную разъяснительную работу и заинструктировав до слез на предмет техники безопасности. Сами расчеты планировалось рассредоточить чуть западнее от притаившегося в защитной лесопосадке БТРа. Маскировку проводить было сложно – все же апрель месяц, деревья еще голые… Не лето, когда за зеленью хоть стадо слонов можно было спрятать. Можно было, конечно, при помощи саперной лопатки и экипажа БТРа изменить ландшафт, чтобы окончательно запутать противника, но времени на это совсем не оставалось.

Все же замаскировать бронемашину удалось при помощи естественных холмов, которые на деле могли оказаться и знаменитыми скифскими курганами, распространенными в этих краях, а т.к. на каждом холмике памятной таблички не наблюдалось, то мысли, что пришлось потревожить древнее захоронение проходили мимо коротко стриженных голов, предоставляя законное место другим – о том, как все сделать так, чтобы и комар носа не подточил.

Вол со своим ‘веслом’* (СВД) по плану должен был засесть к северу от селения, заодно прикрывая отход пленных и корректировать огонь минометчиков. Парень уже занял свою позицию и вовсю докладывал о передвижениях в стане врага. Для того, чтобы хоть как-то видеть, что же происходит в дворищах, подконтрольных врагу, сержанту Волохову пришлось забраться на самое высокое и крепкое дерево, что было в защитной полосе, благо именно таких там было предостаточно – высаженная полоса была старой, судя по огромным деревьям, с крепкими ветвями. На другой стороне засаженной полосы чуть съехав с грунтовой дороги стояло несколько ЗИЛов, приготовленных к эвакуации пленных, водителями которых были совсем еще пацаны лет по пятнадцать. Парни помогали отцам во время летней уборки пшеницы, поэтому навыки вождения ЗИЛов присутствовали и теперь могли очень пригодиться, потому как все взрослое и боеспособное население, которое удалось поставить 'под ружье' было в основной группе.

Степан нервничал.

Конечно, держать в руках 'калаш' ему было не вновье – все же служба в армии не прошла даром, но все это было почти десять лет назад… А теперь предстоял бой. Самый настоящий, со взрывами, выстрелами и жертвами. А то, что жертвы будут, парень даже и не сомневался.

Вообще все 'гражданское' население разделились на несколько типов – милиционеров, которые все же с оружием были больше знакомы, мужиков-охотников, сидевших чуть в сторонке и тихонько куривших вонючие сигареты, прикрывая ладонями красновато-оранжевые огоньки, отчетливо заметные в стремительно наступающих сумерках, ну и молодые парни вроде него, которые вроде и служили, но война для них была знакома больше по телесериалам или компьютерным играм.

Конечно, лейтенант доходчиво объяснил, что, где и когда должны все делать, но полученные инструкции никак не могут привить мышцам нужные рефлексы и реакции.

Если все пойдет нормально, то как только будет получен сигнал, что пленные вне опасности, селение накроет минометным и гранатометным огнем, через несколько минут в дело вступят ‘Утесы’, установленные с трех сторон и образующие вместе с БТРом огневое кольцо. Нужно было создать как можно больше шума и паники, чтобы противник и не догадался, что на самом деле нападающих чуть ли не в два раза меньше.

Но все пошло не по плану…

Степану это сразу бросилось в глаза – засуетился лейтенант, рявкая короткие команды и то и дело переговариваясь с кем-то по коротковолновой рации с гарнитурой, закрепленной на правом ухе. Сидящие чуть поодаль мужики переглянулись и медленно поднялись на ноги, интересуясь друг у друга, что происходит.

Лейтенант снова что-то пробормотал в микрофон гарнитуры и перебросился парой фраз со своими подчиненными. Те кивнули и метнулись в сторону бронемашины.

Так, мужики, концепция поменялась! – громко крикнул ВВ-шник слова из бородатого анекдота*. – Сейчас все по машинам! Орите! Пердите! Рыгайте! Шо хотите делайте, но шуметь нужно как можно больше! Можете в воздух палить, но без фанатизма – патрики раньше времени не растратьте, а то будет потом как у латыша – один йух да душа.

Забегает мужик домой и орет: “Жена, тащи тазик, рыгать буду!” Прибежала жена... Стоит мужик и говорит тихим голосом: “Стоп. Концепция поменялась. Я обосрался.”

Времени задать вопросов толком не было. Гражданские были в легкой оторопи, но послушно загрузились в авто.

Что стало причиной резкой смены плана дальнейших действий, Степан не знал. Только нутром чуял, что где-то просчиталось командование при планировании операции или не учли не все факторы. Парень вслед за всеми бросился к машине – старому ЛУАЗу со снятым тентом. Вмиг ночная тишина сменилась резкими звуками - взревели моторы, суетились мужики, громко разговаривали, кое-кто крыл все, что можно, по матушке.

Дальнейшее развивалось так быстро, парень даже толком и не понял, что же сейчас вообще происходило. Селяне вместе с бойцами-'вованами' как и было приказано устроили настоящую шумиху, тарахтя двигателями, изредка паля из ружей в воздух и громко орали, иногда переходя на свист.

Глупость какая-то! – плюнул рядом стоящий Константин, но все же послушно отстреливая небо дробью.

Со стороны селения реакция не заставила себя долго ждать – оттуда, освещая фарами дорогу перед собой, появились машины. судя по количеству фар, до десятка – считать толком некогда было, потому как события не давали времени даже в носу поковыряться.

Внезапно, когда вражеские авто отдалились на достаточное расстояние от селения, прозвучал характерный звук очереди крупнокалиберного пулемета, которая сразу же накрыла головную машину, пробив радиатор и разнеся лобовое стекло. Сразу же раздался пронзительный визг тормозов и звук бьющихся автомобилей.