Читать книгу "Законы войны - Владимир Мельник"

— Ага. В стиле «женился, — терпи!». Тем не менее, выбор есть всегда. Ибо сказано: «Даже если тебя съели — у тебя два выхода»!

— Точно!

— Ну, спасибо, ты как всегда — агрессор доброты.

— А ты думал в сказку попал?

— Ну, да, жизнь как в сказке: чем дальше, тем страшнее. Как и то, что женская красота — страшная сила.

— В смысле?

— Ну, что женская красота — страшная сила и чем дальше, тем страшнее.

— А что ты против нас, женщин, имеешь против? — выпрямилась и посмотрела в шутку с высока, но рост ей в этом не позволял. Оксанка приподнялась на носки и потеряв равновесие упала ко мне в объятия.

— Да ничего. Просто я немного не понял ты выйдешь за меня замуж или нет? Прямого ответа так и не услышал.

— Да-а-а!!! Ну, чего же ты стоишь как столб?

— А что я должен делать?

— Обними и поцелуй свою жену! Пока не увели.

— И кто же этот самоубийца?

— Все я должна делать сама!!! — с притворной ворчливостью обняла меня, и минут пять не могли друг от друга оторваться. Пока не взял ее на руки и не понес в дом…

Через час поднял голову и пробормотал: «За положительный ответ на мое предложение, от имени сорока пар нестиранных дырявых носков объявляю вам благодарность…» и, получив шлепок по заднице, ее рука привлекла мою голову к себе…

Хм, как хорошо, что иногда приятно разочаровываешься. Это к тому, что вот взять Оксанку — раньше думал — стерва стервой, а оказывается, если копнуть глубже, то она очень ласковая и любящая. Главное, чтобы после свадьбы она такой и осталась. А то бывает так, что до свадьбы — супер женщина и все такое, а после — исчадие ада. Ну, как говорится, вскрытие покажет.

Когда вернулись в военкомат, там пир все шел горой. И тут мы во всеуслышанье объявили о своем решении пожениться. Это известие было воспринято всеобщим одобрением. Война войною, а жизнь продолжается. И сразу начали праздновать свадьбу, потому что вряд ли еще выдастся возможность. Так как ЗАГС больше не работал — в военное время командир части имел право сочетать браком. Петров послал служащую Савину за книгой приказов и куда и записали «Наказ про укладення шлюбу між відповідальним викновцем Нахімовского РВК м. Севастополя прапорщиком Свешниковым з помічником Нахімовського РВК старшим лейтенантом Ямпринцевой» под номером 1 от 01.01.2005 года. Этот момент стал для нас точкой отсчета совместной жизни. После подписания Петров встал и сказал:

— Если честно, я уже давно за вами обоими наблюдаю, и ждал этого момента. Но не думал, что буду говорить эти слова. Ну, что ж поздравляю вас с образованием новой ячейки общества. Объявляю вас мужем и женой. Эй, парень, целуй жену, пока место не заняли! Горько!!

До 4-х часов утра праздновали нашу свадьбу.

В самом дальнем конце ЗПУ, по приказу Петрова, солдаты из фанеры отгородили отдельный угол и перенесли наши койки. Наконец мы остались одни.

— Ну, госпожа Свешникова, иди ко мне. Я имею тебе-таки кое-что сказать…

— По меньше текстов, прапор. Уж я-то возьмусь за твое воспитание…

8

Вы когда-нибудь видели, или ощущали на себе, как взрываются бомбы? Сначала земля содрогается, потом грохот взрыва, вас обдает жарким дыханием взрывной волны с осколками и кусками земли. А если бомба разорвалась далеко, то слышен свист осколков, которые с жужжанием летят сверху на вас. И ты молишься — заденет, не заденет. Если кассетная — то небольшой взрыв на высоте и потом град меньших бомб. Кажется как будто взрывается все вокруг одним большим взрывом, как в замедленной съемке. Мы уже по свисту научились определять, где накроет. Я хоть и трус первостепеннейший, но стараюсь осколкам не кланяться. Бог пока милует.

На Мекензиевском направлении, идут упорнейшие бои. Участки обороны по нескольку раз переходят из рук в руки. Американцы сначала долбят артиллерией, потом авиацией, которая использует напалм. Взрывы огромной силы сотрясают севастопольскую землю. Перемалывают как спичечные коробки или пустые пачки от сигарет ДОТы и другие долговременные укрепления, которые были созданы трудом жителей Севастополя. Потом наступают танки и пехота на БМП.

После очередного налета авиации в роте капитана Сергеенко оставалось около 30 человек в строю и 15 раненых. Он их собрал возле штабного блиндажа. Ротный сам уже три дня как не ел, весь в копоти и с недельной щетиной. Он стал вглядываться в глаза своих солдат. Некоторые были совсем пацанами, которых сам забирал со сборных пунктов военкоматов.

— Мужики, надо работать ювелирно! Патронов и гранат у нас мало. Но и отступить мы не имеем право. Покажем этим уё…м амерским, где живет мама Кузи.

— Капитан, мы не уйдем, дальше идти уже некуда, — сказал один из солдат призванных из запаса, — я на этих с…х американцев уже счет открыл. И хочу хоть пару за собой на тот свет захватить. Мы на них только в прицелы смотреть будем.

— Тогда по местам, ребята. Бл…, как в фильме каком — Велика Россия да отступать некуда. Да, мужики? Ну тогда по местам.

С покореженного БМП сняли ПТУР «Конкурс» и поставили его на импровизированный станок из ящиков. Из семи БМП целыми остались только два. Через минут двадцать начался артналет. Опять вздымается земля, свистят осколки. Опять тоскливое чувство беззащитности перед дьявольской силой взрывчатой начинки снарядов и бритвенной отточенности стали, которые под действием взрыва сметают все на своем пути. Солдаты вжимались в дно траншеи, потом показались вражеские танки, а позади них БМП противника из которых выскакивали солдаты. Когда «Абрамсы» приблизились до сотни метров — воздух прочертили выстрелы из ПТУРов и гранатометов. Один танк застыл, но вел огонь из пулеметов и пушки. Некоторые попятились, врезаясь в наступающую пехоту. Сержант Макуха — гранатометчик выпустил каммулятивный заряд в отступающий танк на предельной дальности, и тот застыл мертвым грузом. Американцы не ожидали, что после бомбежки кто-то останется живой. Сергеенко сам стал к АГСу и одну за одной, короткими очередями, посылал гранаты в сторону пехоты противника. Но вдруг, неведомая злая сила ударила в голову, пробивая сталь каски, хлопок кепки, эпителий кожи и лобную кость. Его перекинуло аж к другому борту траншеи. Он даже и вскрикнуть не успел — его война уже закончилась. Ротного больше нет на этом свете. Честь имею.

Причина скоро выяснилась: снайпер противника засел где-то в мертвой зоне и теперь методично отстреливал наших бойцов. Когда его заметили, потому что после каждого выстрела он менял позицию, и наши бойцы его закидали гранатами из ГП.

За командира роты остался командир 4-го взвода лейтенант Кобельчиков. Он не знал, что на участке его полка было решено провести контрудар силой аэромобильного батальона и завладеть высотой 142,6. Которая уже шестой раз за этот день переходила из рук в руки. Взводный услышал гул приближающихся вертолетов. Сначала прилетели наши Ми-24 и обрушили огонь на высоту, а потом прилетели транспортные вертолеты и начали высадку десанта. Начался штурм высоты. Видать вертушки плохо обработали высоту, потому что оттуда застрочили пулеметы и автоматические винтовки американцев. Десантники залегли, вызвали по рации огневую поддержку. И через десять минут на высоте начали вырастать столбы разрывов. Неожиданно в тыл батальона, с правого фланга, ударили танки и пехота противника. Чтобы зажать батальон в клещи. Десантура была зажата меж двух огней. Части батальона удалось прорваться к линии обороны Сергеенко. А остальные выстелили мерзлую землю своими пятнистыми бушлатами.