Читать книгу "Исламский прорыв - Дмитрий Ахтямов"

— Меня как раз и оттолкнула противоречивость, — отозвался Кирилл. — Я чувствовал, что в Библии что-то не то. Слово Бога присутствует, но ощущается примесь постороннего.

— Это от дьявола. Он внес искажения. И потом, время и место действия этих Писаний ограничено рамками отдельных народов и эпох.

— Об этом тоже написано в Коране?

— Об этом и многом другом. Обо всем, что Аллах посчитал нужным сказать своим творениям. И если об остальном Он решил умолчать, то, значит, так оно нужно нам самим.

— Как мне поближе познакомиться со Словом Божьим?

— Сейчас заедем ко мне, и я от всей души подарю тебе эту Книгу…

Так Кирилл стал мусульманином. К своему глубокому удивлению, он понял многомерность Единобожия, которое кардинально перевернуло его жизнь, наделив ее смыслом существования. Раньше он не знал, ради чего живет в этом мире. А ведь истина проста. По сути, стоит жить только ради того, что мы заберем с собой. А это добрые и злые дела, которые нельзя распознать без компаса веры в единого Бога — Аллаха. Причем добрые деяния от многобожников не принимаются вообще. У них отсчет идет в сторону накопления только злых дел. С каждой минутой все ниже и ниже в огонь.

Время показало, что один правоверный менеджер гораздо ценнее целой деревни его собратьев. В целом прослойка интеллигенции, в том числе технической, была готова принять Единобожие в его чистом виде. У них остро отточен интеллект, есть инструмент познавания мира — соответствующее образование и свободное время для размышления. А между тем нет ценнее примера для призыва к исламу, чем преуспевающий мусульманин. У интеллигенции есть масса достоинств и возможностей, например творческие способности для воплощения призыва к Единобожию в понятную для простого народа форму. На уровне подсознательных образов, литературных произведений и видеофильмов. Будущие лидеры нации способны к МАССОВОМУ призыву соотечественников и, спасая себя, могут вывести из мрака невежества свои народы, в том числе и русский.

(Глава 3) Конторские наработки

Если кто жаждет могущества, то ведь могущество целиком принадлежит Аллаху… А тем, которые замышляют злодеяния, уготованы тяжкие мучения, и их замыслы окажутся безуспешными. КОРАН (35:10)

Хозяин кабинета обладал реальной властью над большинством граждан своего округа. Все, за исключением узкого круга высшей номенклатуры, могли почувствовать на своей шкуре его железную длань. Однако последние сведения показывали, что в общем правиле, установленном десятилетиями, есть исключения. Это очень обеспокоило руководителя надзорной государственной структуры. Именно поэтому он вызвал своего лучшего помощника, того, кто разбирался в вопросах, о существовании которых другие не подозревали вообще. Склонный к полноте, с выпирающим из-под пиджака животом, генерал задумчиво глянул в окно с видом на огромную центральную площадь. Да, хозяин кабинета начинал потихоньку стареть, однако его цепкая хватка крепчала из года в год. Он обладал массой талантов. Но превыше всего в стенах этого заведения ценились прогностические способности. Именно умение предвидеть и обуздать приближающиеся трудности являлось кадровым принципом построения высшей иерархии Конторы.

Иван Изиевич вынул из кармана платок и приложил его к лысине. Белоснежная сигарета затлела в его узловатых пальцах. Спустя минуту в дверь постучали. В кабинет вошел худощавый мужчина среднего возраста, с длинной шевелюрой, присущей всем гениям. Помощник был одет в опрятный костюм, который несколько мешковато сидел на его фигуре. При виде своей правой руки Генерал вспомнил, что не так давно в центральном аппарате исчез аналитик подобного уровня. Наверное, перекупила дворцовая охранка.

— Вызывали, товарищ генерал?

— Да, Сергей Михайлович. Проходи и присаживайся. Видел это?

На стол перед помощником хлопнулась тонкая папочка. Последний придвинул к себе документ и пробежал глазами по титульной странице.

— Да. Это аналитическая записка из головного ведомства. Круг лиц для ознакомления ограничен руководителями управлений и их заместителями.

— Ты понимаешь, о чем идет здесь речь?

— Судя по всему, дается прогноз предстоящего состояния общества. Аналитики центра пришли к радикальным выводам. Кардинальная трансформация общественных отношений, сетевые технологии и так далее.

— И что?

— Полностью согласен, Иван Изиевич. Мы вступаем в эру невидимых социальных потрясений, своеобразный апокалипсис. Хотят этого государственные структуры или не хотят, впереди у всех нас сетевое состояние общества, когда каждый может установить прямую связь с любым человеком. И никто ему не в силах помешать. Мало того, никакими искусственными запретами и ограничениями здесь ничего не достичь.

— Почему это?

— Технически невозможно. Это данность, своеобразные начальные условия для решения задачи. Если наше и другие ведомства будут глупо игнорировать ситуацию, вскоре она станет игнорировать нас. Мы рискуем оказаться на обочине истории, несмотря на огромный потенциал нашей службы. И тем не менее…

— Я не понял, в чем основная причина предстоящих перемен?

— Очень просто. Количество людей, занятых в обработке и распространении информации на профессиональном уровне, превысило все остальные сферы жизнедеятельности человечества. Произошел информационный взрыв, последствия которого уже начинают сказываться. Даже мы не можем предотвратить утечку всех видов некогда секретных сведений и баз данных. По-моему, это стало уже невозможно. В качестве видимого показателя можно проследить сравнительный рост состояний богатеев, занятых в сфере высоких информационных технологий. Всего тридцать лет назад такого не было, и максимум дохода приносили банковские операции, в особенности кредитование. Теперь все сменилось. Посмотрите на фамилии самых богатых людей планеты и их занятия. Это самый лучший показатель глобальных тенденций. Вскоре государства утратят контроль над своими гражданами и произойдет размывание такого фундаментального понятия, как суверенитет.

— Но наш уровень, Михалыч?

— Изменения происходят по всему фронту. Кстати, наши оперативные сотрудники обнаружили следы местного сетевого образования.

— Коммерческая секта?

— Нет. Мировая религия в нашем случае. Ислам.

— Восточная вера у нас?

— Да. Правда, совсем не восточная. Насколько я помню, сейчас в мире полтора миллиарда мусульман. Наши «продвинутые» правоверные перестроились в методах. Они модернизировали старую модель отношений религиозного сообщества с внешней средой в соответствии со временем и техническим прогрессом. Внутренний уклад и столпы веры те же, а экономическое и политическое взаимодействие с социумом в новом варианте.

— То есть?

— Мусульмане представляют религиозное сетевое сообщество, которое существует во враждебной среде. Их агенты внедрены в обычное общество. «Пятая колонна» перераспределяет коллективные ресурсы социума в свою пользу.