Читать книгу "Много шума из-за одного покойника - Шарлин Харрис"

— Д-да?.. — рассеянно спросил Фридрих.

— Посмотрите на шнур пылесоса. — Я дождалась, пока он уделит должное внимание моей просьбе, и пояснила: — Пылесос сюда убирал не Норвел, а кто-то другой, хотя заниматься этим должен именно он. — Я высказала полицейскому свои соображения, которые его, кажется, слегка развеселили.

— Значит, по форме колец этого шнура вы можете сделать предположение, кто его сматывал? — с улыбкой спросил шеф полиции.

Я вдруг почувствовала, что он легонько тычет меня в ногу. Хо-хо…

— Да, могу! Я видела, как прибирал пылесос сам Пардон. Это, похоже, его работа. Каждый понедельник с утра Норвел должен пылесосить ковры в коридорах, протирать застекленные двери, подметать дорожку перед домом, а сзади собирать мусор с парковки. А в этот понедельник он, судя по всему, отлынивал от своих обязанностей.

— Как много может рассказать обычный пылесос!

Я сдержала раздражение и безразлично пожала плечами, затем сняла со связки ключ от кладовки и молча отдала его Фридриху. Полицейский не успел ничего сказать, как я уже подхватила свой контейнер и размашисто зашагала к выходу из здания, мгновенно выкинув из головы и Фридриха, и наш разговор. Я пыталась вспомнить, зачем мне нужно было зайти домой, но не могла — обедать мне почему-то расхотелось. Наверное, следовало сразу ехать к Уинтропам…

Но на моем пути возникла новая помеха. Кто-то припарковал машину на подъездной аллее, преградив выезд моему «скайларку»,[14]стоявшему под навесом, и теперь небрежно опирался на его капот. Сердце в моей груди екнуло: я узнала Маршалла.

Я смущенно приблизилась, не зная, что нужно делать и говорить в таких случаях, чувствовала только, как пылают у меня щеки. Он взял у меня контейнер, поставил его на землю, утянул меня за руку под навес и там обнял за талию. Через секунду и я обвила руками его шею.

— Я не мог позвонить тебе, — шепнул он мне на ухо. — Не знал, как говорить с тобой по телефону. Я и сейчас не знаю, что сказать тебе…

Если уж он не знал, то мне и подавно не стоило испытывать судьбу. Мне были приятны его объятия, но не нравилось, что мы стоим под навесом, на всеобщем обозрении. Хотя опьянение близостью Маршалла, его столь памятный запах и прикосновения понемногу ослабили мои тревоги. У меня начала кружиться голова. Он провел языком по моим губам.

— Маршалл, мне надо на работу, — с трудом выговорила я.

Седака слегка отстранился, пристально посмотрел мне в лицо и спросил:

— Лили, ты отвергаешь меня, потому что я тебе не нужен? Ты жалеешь о вчерашнем?

— Нет! — Для убедительности я помотала головой.

— Тебя мучают воспоминания о том происшествии с тобой?

— Н-нет… — Я помолчала. — Но, знаешь, один успешный половой акт не спасает от боязни нового изнасилования. Мне существовать с этим всю оставшуюся жизнь.

Меня не назовешь безотказной женщиной, и далеко не всегда я настроена дружелюбно. Если до Маршалла это еще не дошло, то теперь с моими особенностями ему придется считаться.

— Честно, мне и самой очень жаль, но уже пора к очередному клиенту, — прозаически призналась я.

— Лили, — вымолвил он нежно, будто даже называть меня по имени доставляло ему наслаждение.

Поникнув головой, я смотрела в ту точку, где соприкасались наши груди, потом подняла на него глаза. Он приник губами к моим.

Я ощутила готовность его плоти и взмолилась извиняющимся тоном:

— Только не сейчас!

— Сегодня вечером, после занятия?

— Хорошо…

— Смотри, ничего не ешь — мы что-нибудь сообразим у меня.

Я в любом случае никогда не ужинаю перед ритмикой, поэтому кивнула и улыбнулась ему. Промелькнувшая по улице красная машина напомнила мне о беге времени. Подняв руку за спиной Маршалла, я взглянула на часы, от души мечтая о возможности позвонить Уинтропам и сказаться больной. Но этот мужчина был в моей жизни аномалией, а работа — нормой.

Как бы там ни было, я начала питать надежду на то, что с Маршаллом наконец почувствую себя такой, какая есть. Прежняя Лили из города Мемфиса, девица с русыми локонами, которая после двадцати минут на беговой дорожке судорожно пыхтела и задыхалась, никогда не решилась бы на то, что проделала с Маршаллом нынешняя натренированная блондинка. От моей ласки трепет прошел по всему его телу.

— Ты сама не представляешь, что творишь, — признался он, когда к нему вернулся дар речи.

Я поняла, что Маршаллу тоже есть что рассказать мне.

— Если у тебя точно не найдется сейчас десяти минуток, то придется мне, видно, ждать до вечера, — на пределе дыхания вымолвил он. — Сегодня на занятии не буду вступать с тобой в спарринг!

При мысли о любовных корчах Маршалла, сопровождающих блокировку моих ударов, я невольно улыбнулась. Видя мою реакцию, он сам в голос расхохотался.

— Пока, — сказала я, отчего-то внезапно застеснявшись, осторожно высвободилась из его объятий и пошла к своему «бьюику», а он — к своей «тойоте».

Взглянув ему вслед, я невольно залюбовалась его широкоплечим силуэтом и ладным задком.

Я настолько привыкла к тому, что мои планы на вечер ограничивались очередной порцией библиотечного чтива или взятым напрокат фильмом, что, следуя знакомым маршрутом к очередному месту уборки, я прямо-таки терялась в мыслях. После занятия я вся вспотею… Можно ли будет у него принять душ? Захочет ли он, чтобы я осталась на ночь, или мне придется ехать домой? Где мне припарковать машину? Мое посещение съемной квартиры Маршалла никого не должно касаться. Я очень оберегаю свою частную жизнь.

Поспешно вылезая из машины, которую припарковала у черного входа дома Уинтропов, я уличила себя в радостном предвкушении, смешанном со страхом. Но больше всего меня одолевала неопределенность — чувство, несовместимое с удовольствием. Столкновение с таким количеством перемен в жизни было для меня внове. Впрочем, все это я должна была отодвинуть подальше, на край сознания, и приступать к работе.

Я вошла, заперла за собой дверь и осмотрелась в кухне. Чувствовалось, что здесь недавно побывала кухарка Эрлин Поффард. Стол был вытерт начисто, а мусорный бак под мойкой полон. Эрлин наведывается к Уинтропам дважды в неделю и готовит столько еды, чтобы хватило на ужины до следующего ее прихода. Я ни разу не встречалась с ней лично, но составила о кухарке представление по результатам ее труда. Все свои блюда Эрлин снабжает ярлычками, всегда складывает мусор в мешки, сама моет, сушит и убирает в шкафы посуду. Мне лишь остается время от времени протирать снаружи микроволновку и дверцу посудомоечной машины, потом пройтись разок шваброй — и кухня в порядке. Впервые за все время меня посетила мысль, что неплохо было бы познакомиться с этой Эрлин. Возможно, ей и самой интересно узнать меня поближе.