Читать книгу "Нежность лунного света - Барбара Картленд"

– Это прощание не навсегда, – возразил Орион. – Мы будем сюда возвращаться, возможно, каждый год, чтобы отпраздновать годовщину нашей свадьбы. Мы будем привозить сюда наших детей, и я покажу им место, где когда-то увидел богиню, спавшую среди развалин собственного храма… Но сейчас… Если ты будешь на меня так смотреть, мне придется поцеловать тебя, и тогда мы уже не доберемся до места назначения.

– А нам… обязательно… возвращаться? – запинаясь, спросила Афина.

– Я все время думаю о том, – ответил Орион, помолчав, – что твои родственники, должно быть, озабочены твоим отсутствием. Ведь ты не сообщила им о причине своего исчезновения? Не стоит вынуждать их отправлять людей на поиски.

– Конечно! – воскликнула Афина.

– Тогда предоставь все мне, моя дорогая. Я постараюсь избавить тебя от всяких хлопот. Ты веришь мне?

– Ты же знаешь. Конечно, верю!

– Тогда поехали дальше! Чем скорее мы освободимся от всяких утомительных обязательств, тем скорее сможем подумать о себе. Для меня это значит, что я смогу подумать в первую очередь о тебе.

Его слова как будто подхлестнули их, и они пустили лошадей вскачь. Преодолев несколько миль, они оставили главную дорогу и начали спуск к морю, а значит – к Микису.

То и дело им приходилось сворачивать в сторону, чтобы обогнуть какую-нибудь вершину. Чем дальше оставались Дельфы, тем красивее становилась растительность. Солнце пригревало все жарче.

Афина надеялась, что солнце пощадит ее кожу, хотя загар Ориона ей нравился, он очень шел ему.

В двенадцатом часу дня они остановились в тени небольшой рощи, чтобы перекусить тем, что дала им в дорогу мадам Аргерос.

– Мне кажется, куда приятнее поесть вдвоем на открытом воздухе, – заметил Орион, – чем в тесной таверне, где полно незнакомых людей.

– Пусть это звучит неромантично, но я очень проголодалась, – призналась Афина улыбаясь.

– Тогда ты разложи наши припасы, а я охлажу вино вон под тем водопадом, – предложил Орион, протягивая ей сумку с едой.

Несмотря на их ранний отъезд, мадам Аргерос наготовила множество греческих закусок, способных пробудить аппетит даже у разборчивого гурмана. Афина не знала названий многих блюд, но узнала долму – голубцы, завернутые в виноградные листья.

Орион был готов отведать все, что приготовила для них добрая хозяйка таверны, и прилег на землю рядом с Афиной. Они были так счастливы, что, не произнося лишних слов, лишь обменивались восхищенными взглядами. Только после того, как они уничтожили почти все дары мадам Аргерос, а Орион допил вино, Афина поняла, что настала самая благоприятная минута для того, чтобы рассказать ему о себе.

– О чем ты задумалась? – неожиданно спросил Орион.

– О тебе, – ответила она.

– Это правильно, моя дорогая! Ты всегда должна думать обо мне, а я – о тебе!

– Что же ты думаешь обо мне? – спросила Афина.

– Я думаю о том, как сильно люблю тебя. О том, какой я счастливец, – потому что судьба подарила мне встречу с тобой!

– Я чувствую то же самое!

– Мы с тобой даже думаем одинаково, чувствуем одинаково. Мы с тобой очень похожи! – негромко воскликнул Орион, протягивая к ней руки. – Иди ко мне!

Это прозвучало почти как приказ, и Афина почувствовала в этих словах такое нетерпеливое желание, что подумала: зачем нарушать очарование этих божественных минут, если ее признание может все испортить?

Она потянулась к нему и оказалась в его нежных объятиях, не в состоянии думать ни о чем, кроме своего любимого.

Когда они продолжили путь, краска смущения еще не сошла с ее щек. Она все еще ощущала счастливую расслабленность.

Ей не хотелось принимать никаких решений, не хотелось делать никаких усилий, выбирая момент, чтобы рассказать Ориону о себе.

Ей хотелось лишь знать, что он ее любит. Она любила его так страстно и безоглядно, что это пугало даже ее саму. Пугало, что ее счастью может настать конец, что оно лопнет, как радужный мыльный пузырь, от неосторожного прикосновения.

– Я обожаю тебя! – сказал Орион, помогая ей сесть в седло, и она не могла думать ни о чем больше.

Два часа спустя Афина наконец увидела вдали лазурную гладь Коринфского залива. До него было еще далеко, но они неуклонно приближались к берегу. Чувствуя, как тревожно замирает в груди сердце, девушка спросила:

– До Микиса еще далеко?

– Не больше мили, – ответил Орион. – Ты не слишком устала, дорогая? Мы проделали немалый путь, но ты и вправду оказалась превосходной наездницей. Добираться верхом легче, чем плыть до Микиса морем. И я не представляю, что бы делал с моим жеребцом.

– Его вряд ли удалось бы погрузить на корабль, – улыбнулась Афина, – или заставить плыть за нами.

– Вот и я так подумал.

– Орион!.. – начала Афина чуть дрогнувшим голосом, но ее спутник, видимо, не расслышал и сказал:

– Я решил, как мы с тобой поступим дальше. Я оставлю тебя в отеле, где ты немного отдохнешь. Сейчас время сиесты. Когда часа в четыре жара немного спадет, ты скажешь родственникам, что вышла замуж и что я приеду к шести часам. Ты представишь меня им, и мы сможем с ними объясниться.

Орион улыбнулся и добавил:

– Не думаю, что они будут сильно сердиться на тебя, моя дорогая. Обещаю, что представлю себя наилучшим образом.

– Я… не сомневаюсь в этом… но… только… – начала Афина, но не закончила фразу, потому что Орион пришпорил коня и помчался вперед. Вскоре вдали показались крыши домов и купол церкви небольшого городка у бухты Микис.

«Придется рассказать ему обо всем позже», – решила девушка.

Орион осадил жеребца примерно в сотне ярдов от отеля «Посейдон», который выходил окнами на море и возвышался над остальными домами. Здание выглядело внушительно и, судя по всему, было построено совсем недавно.

Когда в стране наконец воцарился мир, в Грецию стало прибывать все больше путешественников, желавших любоваться красотами здешней природы и величественными памятниками античной архитектуры. Развитие туризма, приток в страну иностранной валюты могли способствовать развитию греческой экономики.

– Сейчас я на время покину тебя, моя бесценная, – сказал Орион. – Отправляйся в отель и отдохни, прежде чем рассказать родственникам о причине своего отсутствия.

После короткой паузы он повторил:

– Я вернусь к шести часам. Ни о чем, пожалуйста, не волнуйся.

– А ты… не забудешь?.. – спросила Афина, как Ноника ее – всего несколько часов назад.

– Это невозможно, душа моя, королева моего сердца!

Он протянул ей руку, и их пальцы сплелись.

– Я люблю тебя, моя дорогая! Я люблю тебя без памяти! Клянусь тебе, что больше никогда не расстанусь с тобой! Мы всегда будем вместе, и ничто не сможет разлучить нас!