Читать книгу "Негоциант - Владислав Жеребьев"

— С этим разобрались, — довольно улыбнулся я. Услышав странное название, я уже начал серьезно опасаться, что в королевстве узаконены профессиональные душегубы, но Грецки развеял мои сомнения. — Теперь касательно протокола.

— Вы и Клара должны встречать короля. — Докурив, барон послал окурок в окно и скрестил руки на груди. — Нет Клары, нет приема. Прием тоже интересен, ибо предвещает многое. В самых радужных планах официальное разрешение Его Величества на поставку чего бы то ни было для двора и королевской семьи.

— Почему вы так решили? — удивился я. — Насколько я знаю, стать официальным поставщиком двора, это надо еще заслужить.

— В представительстве получена депеша, — пожал плечами барон, — предлагающая сдать все ранее выданные торговые лицензии без приостановления деятельности. Как правило, такое происходит накануне вручения бумаги, обеспечивающей негоциантскому дому королевские заказы. Если бы деятельность Подольских хотели свернуть, запросили бы лицензии требованием городской стражи и дали бы сжатые сроки.

— Давайте я подытожу, — предложил я. — Первое, что происходит по прибытии нового представителя, это вероломное нападение на экипаж по пути в столицу. Судя по количеству нападавших, ограбить нас не хотели, скорее уж убить. Просто и банально, мол, погибли в ходе ограбления. Предшественник мой странным образом теряет сознание перед поединком, из-за чего лишается головы. Теперь вот пропажа Клары в самый неподходящий для предприятия момент, ставящая под угрозу все операции и сделки и грозящая полным фиаско. Не кажется ли вам, друзья мои, что все это больше похоже на происки конкурентов, которым до колик в боку хочется устранить лишнего игрока?

В кабине повисло молчание. Славик, хмуро уставившись в окно, жевал фильтр уже потухшей сигареты, Ярош сверлил взглядом потолок.

— Что это — гильдия убийц? — наконец поинтересовался я. — Работать с ними можно? Люди адекватные?

— Да, — кивнул Грецки. — Я уже упоминал, что у госпожи Подольских среди них есть друзья.

— Значит, будем работать с ними, — уверенно кивнул я. — Клару надо найти во что бы то ни стало.

Барон вновь печально покачал головой.

— Господин Дмитрий, вы серьезно собираетесь заняться поисками девушки? Думаете, это разумно? Если уж гильдия убийц, люди со связями, способные найти лазейку даже в самом непроходимом лабиринте, третий день не могут дать результатов, то уж извините, вам, заезжему негоцианту, тут вообще ничего не светит. Клара пропала, скорее всего, уже мертва или увезена в рабство на пограничные территории, откуда вряд ли выберется при этой жизни.

Я внимательно посмотрел на барона.

— На карту поставлено слишком многое, уважаемый Ярош. Ваше благополучие, финансовое благосостояние меня и моего друга, доверие самого старика, да и, в конце концов, престиж той страны, откуда мы прибыли. Десятки лет представители тех негоциантов, что сейчас изволили торговать на вашей территории, вели тихую и бескровную войну, портя воздух и подсыпая друг другу кнопки в сапоги. Мы просто обязаны найти девушку и организовать прием. Это наш долг. Вы поняли меня, милейший?

Грецки посмотрел на меня с нескрываемым интересом, как смотрят на деревенского дурачка, вдруг начавшего декламировать Шекспира на языке оригинала.

— Понял, — улыбнулся он. — Но не всё.

— И что же вам не ясно, добрейший барон?

— Что такое кнопки?

Вот и столица, точка на карте, к которой мы неустанно продвигались последние дни, наконец, показалась за поворотом. Тяжелые серые стены с частыми бойницами, призванные защищать город от набегов степняков, дела давно минувших дней, гордо возвышались над крохотными лачужками городских бедняков, тех, кому были не по карману дом или съемная квартира. Вообще, любой город как таковой, если он не планировался заранее, состоит как бы из колец. Изначально, в дремучем прошлом, отец основатель, король, бог, как вам будет угодно, строит несокрушимую и легендарную крепость. Вокруг крепости начинают строиться дома, люди тянутся под защиту крепких стен и острых мечей и под конец начинают строиться городские укрепления. Возведенная стена вновь обрастает лачугами и все продолжается по новой. Если проводить аналогию, то любой древний город с высоты птичьего полета больше похож на спил бревна с кольцами, отмеряющими продолжительность жизни срубленного дерева. Все просто, все легко, все доступно. По толщине стен и виртуозности кладки можно судить о благосостоянии столицы на тот или иной момент постройки, а по количеству фортификационных сооружении о ходе дел на границе.

— Вот и Белогорье, — улыбнулся барон.

— Странное название для города, — удивился я.

— Странное для тех, кто не знает истории, — снисходительно кивнул мой собеседник. — Любопытствуете?

— Извольте. — По самым радужным перспективам до городских ворот был еще минут тридцать пути, так что против исторического экскурса я не возражал.

— Сам замок, являющийся в прошлом королевской резиденцией, а сейчас попросту достопримечательность и культурное наследие, — обилие земных терминов меня немного удивило, — единственный в своем роде. Стены его начали возводиться вокруг бьющего из скалы родника, который каким-то невероятным способом пробил самый крепкий материал в королевстве, белый мрамор. В замке нет подвалов, подземных ходов и темниц, по традиции располагавшихся под землей именно потому, что мастера того времени попросту не обладали технологиями обработки столь сложного материала. Мысль построить замок на белом мраморе была крайне заманчива и в то же время сложна по своему исполнению. Может быть, сыграли соображения престижа, может, чье-то ослиное упрямство, но первый камень был заложен, и строительство продолжалось в течение ста тридцати лет, пока, наконец, последняя черепица не легла на острую крышу смотровой башни. С тех пор собственно и принято называть столицу не иначе как Белогорьем. Сердце города находится в белой горе.

— Абсурд, — отмахнулся Славик. — Что за замок такой без фундамента? Его же любым тараном толкнуть слегка, как карточный домик развалится.

— Так и было, — хохотнул барон. — Стены королевской резиденции перестраивались четыре раза. Сначала их обрушили кочевники, потом время, а последний случай самый курьезный. Лет двести назад один кузнец напился и решил покататься на телеге в городской черте. Не справившись с управлением, он врезался в стену замка краем своего экипажа, на общую беду груженного стальными заготовками, чем повлек общий обвал стен и обрушение части смотрового флигеля. Кузнеца, конечно, вздернули на пеньковой старухе, но с тех пор любое передвижение по Белогорью происходит пешком, либо на носилках. Телеги, кареты и прочие экипажи в столице под строжайшим запретом. Исключения нет ни для кого.

— И для короля? — ехидно поинтересовался я. — Неужели Его Величество вынуждено передвигаться собственными ногами, в ту пору, когда все остальные его коллеги по цеху преспокойно рассекают по своим владениям в каретах, увешанных лентами и гербами?