Читать книгу "Пуговица - Ирэн Роздобудько"

Я зажал ее в ладони. Звук, вырвавшийся из моего горла, мог бы перевернуть земной шар…

9

…Я написал короткое сообщение по адресу, указанному на визитке.

А потом каждый час моей жизни превратился в мучительное ожидание.

И вот теперь желтый конвертик высветился в правом углу. И я не знал, что лучше — этот конверт или НИЧЕГО. Я перевел дыхание. Щелкнул «мышкой». Закрыл глаза. Открыл…

«Я умерла 25-го сентября 1997 года…»

Я закрыл лицо руками. Холод и мрак поглотили меня…

Книга вторая

Часть первая

Лика

«Я умерла 25 сентября 1997 года…

Каждый раз, когда воскрешаю в памяти тот день, закрываю лицо ладонями — даже если в это время нахожусь среди людей…

…Я ехала на вокзал с таким чувством, словно меня отправили в космос. На пульте у водителя мигала красная лампочка — уж не знаю, что это было: огонек счетчика или магнитолы, — мне казалось, что эта мигающая лампочка отсчитывает секунды моего пребывания на Земле. Подсознательно я искала возможность остаться. Но в кармане лежал билет, краски и этюдник прибыли на место раньше меня, погода была прекрасная и такси ехало быстро.

У меня оставалось время до поезда, я побродила по привокзальной площади. И увидела то, что могло бы изменить планы: „наш“ шкаф в витрине, на нем висела табличка „Продается!“. Я испытала немыслимое облегчение: повод найден! Деньги у меня были, и я быстро оформила покупку. А потом мне пришла в голову „гениальная“ идея: побуду дома, а потом, перед твоим приходом, спрячусь в шкафу. Вот такой должен был быть сюрприз…

Что было дальше? Я умерла…

Я вернулась на вокзал, купила новый билет и села в поезд…»

1

…В институте ее называли Лиса. Из-за рыжих волос и зеленых глаз.

Лиса явилась вечером, на следующий день после открытия биеннале. В это время молодые художники и гости ужинали, собравшись у большого мангала. Посреди поляны были накрыты фуршетные столики. Неподалеку камерный оркестр наигрывал мелодии Вивальди. Метрах в сорока от импровизированной гостиной располагались вместительные брезентовые павильоны с экспозициями, еще дальше — палатки для участников. Иностранные гости и журналисты поселились в живописном гостиничном комплексе районного центра. Их за склоном горы ждали автобусы. Гости выглядели довольно респектабельно на фоне богемной братии. Белые сорочки мужчин светились в сумерках, будто неоновые. Легкая музыка, звон бокалов, приглушенные голоса и черная лохматая гора… Она дышала как живая и напоминала гигантское животное, уснувшее в стране лилипутов.

Едва уважаемая публика вместе с оркестром отбыли — картина изменилась. На поляне осталось человек тридцать. Из магнитофона понеслись совершенно другие звуки, на столах рядом с недопитым шампанским появились бутылки с водкой, в воздухе запахло «косячками», художники сгрудились у костра. В этот момент на поляне появилась она.

— Смотрите-ка — Лиса! — Первым ее заметил Птица — худощавый парень, в «миру» именуемый Сашей. — Приехала-таки…

— И как всегда, в своем репертуаре… — подхватила керамистка Вика. — Словно с луны свалилась…

— Да ладно тебе! Лиса она и в Африке Лиса! — сказал еще один их товарищ — Влад. Стрельнув недокуренным «бычком» в ближайший куст, он поднялся навстречу девушке, растерянно оглядывающейся по сторонам. — Пойду встречу нашу королеву, а то заблудится…

Лиса была бледна, джинсы по колено измазаны грязью, на заостренном лице застыла маска безразличия. Ее усадили у костра, кто-то протянул стакан с водкой и шашлык на деревянной шпажке. Лиса молча опрокинула стакан, отчего Вика даже присвистнула, удивленно оглядев компанию.

— Молодец! — сказал Птица. — Наш человек. А то всегда держишься как неродная…

— А когда она тебе была родной, позволь узнать? — хмыкнула Вика. — Лиса — не нашего поля ягода. При таком-то папочке. Да и муженек ему под стать. Так что спи, Птица, спокойно.

— Может, косячок забить? — пропустив мимо ушей замечание подруги, обратился к Лисе Птица.

— Молчание — знак согласия! — Влад протянул девочке свою очередную сигаретку. Ребята переглянулись. Зависла пауза, во время которой Лиса покорно сделала несколько затяжек.

— Вот он, наш ангелочек! — рассмеялась Вика. — Видно, достала ее семейная жизнь!

Все дружно рассмеялись. Птица долил водки в стакан, который Лиса все еще держала в руке:

— Пей, дорогая, дома не нальют!

Повинуясь команде, Лиса сделала несколько глотков, и Вика сунула ей в рот виноградину. Влад сел рядом и обнял девушку за плечи:

— Ну вот и румянец появился! А то сидишь, как забальзамированная. Отвыкла от компании. Ничего, за пару дней сделаем из тебя человека!

— Прикид нужно сменить, — критически заметила Вика. — Да и хаер у тебя, как у институтки. Слушай, а хочешь, я тебе дреды сварганю?!

— Точно! — обрадовался Птица. — Викуся у нас мастер по дредам! Давай, Лиса, соглашайся! Папочка на уши встанет!

— Решено! — Вика поднялась с травы и потянула подругу за руку. — Пошли в палатку! Дреды — это круто! Завтра на пленэре будешь неотразима. Айда!

Лиса не сопротивлялась. Это было странно, непривычно и действовало на однокашников возбуждающе. Веселой гурьбой они направились к палатке. Объект эксперимента усадили в центре на табурет, сами уселись на раскладушках, потягивали пиво из банок. Вика взялась за работу. Сначала железной расческой начесала пряди до образования плотных волосяных тромбов. Процесс был довольно неприятным и болезненным, но Лиса сидела тихо и послушно, только голова дергалась в разные стороны, как у куклы. Затем Вика достала из рюкзака вязальный крючок (она всегда возила с собой нитки, из которых плела ажурные шляпки на продажу) и аккуратно заправила оставшиеся волосинки внутрь тугих дредов. В это время Влад расплавил в жестянке восковую свечу. Вика ловкими и умелыми движениями втерла это варево в каждую дредину. Лиса сидела с закрытыми глазами и, казалось, спала… Вика аккуратно опалила зажигалкой лишние волосинки и еще раз обработала дреды крючком.

Когда работа была закончена, за окошками палатки уже розовело утро, а утомленные зрители дружно храпели на своих раскладушках.

2

В девять утра палаточный городок окончательно проснулся. К импровизированной столовой сползались сонные живописцы, становились в очередь к лотку с пивом. Через час все должны были отправиться в горы на пленэр. У художников был такой вид, будто они спали не раздеваясь. Больше других в глаза бросалась девушка, приехавшая накануне. Ее невозможно было узнать! Негритянские косички торчали вокруг лица. Увидев ее, все зааплодировали. Кто-то протянул ей банку с пивом, кто-то стащил с ее плеча тяжелый этюдник. После яичницы и крепкого кофе художники нестройными рядами двинулись в горы. А там разбрелись в поисках выгодных ракурсов.