Читать книгу "Голем - Алексей Калугин"

– Оборудования и приборов для нормальной работы мне явно не хватает, – произнес он, обращаясь вроде не к Сергею, а в некую неопределенную пустоту. – Даже разрешения микроскопа не хватает.

– Для чего? – на автомате спросил Сергей.

– Чтобы во всем разобраться. – Игорь Петрович откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. – Исследование космоса продвигалось вперед по мере того, как увеличивалась мощность телескопов. Изучение микромира развивалось по мере совершенствования приборов, позволяющих заглянуть в глубь клеток, молекул, а затем и атомов. Мы в наших исследованиях достигли предела, ступить за который нам не позволяет разрешающая способность иммерсионного микроскопа. Мы застряли на уровне клеток и простейших клеточных органелл.

– Вы нашли в грязи клетки?

– В грязи в принципе можно найти все, что угодно, – улыбнулся Игорь Петрович. – Грязь – это основа жизни. Я, разумеется, имею в виду природную грязь, а не промышленные отходы предприятий. Тот самый первичный бульон, в котором отдельные нуклеотиды впервые начали цепляться друг за друга, создавая фрагменты будущих цепочек РНК. Но в нашей уникальной грязи я нашел нечто гораздо более интересное. Нечто такое, чего там, в общем-то, не должно находиться. Я обнаружил в ней множество образований, размером около пяти микронов, напоминающих дрожжевые клетки, однако имеющие явно искусственное происхождение.

– Искусственные клетки?..

– Я не сказал, что это клетки! – Игорь Петрович показал раскрытую ладонь. – Я сказал, что они похожи на клетки. Но, по всей видимости, выполняют совершенно иные функции. Смею предположить, что это своего рода контейнеры, окруженные полупроницаемой мембраной толщиной около десяти нанометров…

– Секундочку! – прервал Кузякина Сергей. – Вы сказали, что эти штуки искусственные. То есть их кто-то сделал?.. Я правильно вас понял?

– Ну да, – кивнул Игорь Петрович. – Это искусственные образования, способные каким-то образом обмениваться информацией и взаимодействовать друг с другом. Мы видели, как грязь обретает некую форму и совершает вполне определенное, я бы не стал говорить, что осмысленное, но весьма целесообразное действие. На самом деле это был результат взаимодействия миллионов крошечных контейнеров. Полужидкая грязь – это всего лишь среда их обитания, которая позволяет им легко перемещаться и быстро создавать нужные для каких-то целей формы.

– Кто мог это сделать?

– Прости, не понял?..

– Кто и зачем создал эти крошечные контейнеры?

– Понятия не имею, – развел руками Игорь Петрович. – Насколько мне известно, современные земные технологии не способны ни на что подобное. Хотя, конечно, мои научные интересы лежат в совершенно иной области. А в последнее время я, по понятным причинам, и вовсе, можно сказать, находился в отключке… Хотя, конечно… – Игорь Петрович прижал указательный палец к губам. Как будто пытался самому себе запретить говорить. – Существуют всякие секретные военные разработки… Если не у нас, так за рубежом… – Он сделал паузу. И вдруг решительно взмахнул рукой: – Нет! Если бы велись подобные разработки, я хотя бы краем уха услышал об этом. Слухи распространяются сами собой, вне зависимости от уровня секретности. А создание самоорганизующихся наноструктур – это же… – Игорь Петрович запнулся, как будто ему не хватало воздуха. На самом деле он не сразу смог подобрать нужное слово. Что, надо сказать, случалось с ним очень нечасто. – Нечто запредельное! – наконец выдохнул он. – То, что перевернет все наши представления о том, как организован наш повседневный быт!

– Это каким же образом?

Сергею было не до конца ясно, что именно приводит в восторг Кузякина. То есть он понимал, что речь идет о каком-то выдающемся открытии, но разобраться без посторонней помощи в том, как именно оно должно перевернуть все его представления, оказалось непросто.

– Радикальным! – решительно взмахнул рукой Игорь Петрович. – Нам станут не нужны все те груды хлама, которыми мы себя окружаем, рассчитывая на то, что когда-нибудь они нам могут понадобиться. Скажем, мне не нужно будет держать дома шесть стульев на случай, если вдруг придут гости. Если ко мне придет гость, которому некуда будет присесть, я просто дам задание моей домашней системе обеспечения, она задействует самоорганизующиеся наноструктуры, которые, собравшись вместе, примут форму стула. Причем не какого-нибудь, а именно того, который я пожелаю. С прямой или выгнутой спинкой, высокого или низкого, мягкого или жесткого. Какого угодно! Точно так же будет создан комплект столовой посуды для гостя. И шахматы, если мы вдруг надумаем разыграть партию. Или телескоп, если нам захочется посмотреть на звездное небо. А после того, как эти предметы станут нам не нужны, они исчезнут, обратившись в мириады наноструктур. Из которых позже я вновь смогу создать все, что мне потребуется.

– А где эти самые наноструктуры будут храниться, когда они не нужны?

– Да где угодно! Все зависит от личной фантазии. Можно сложить из них куб и задвинуть его в угол. Или – создать античную статую. А можно, чтобы не мешались, растянуть тонким слоем по стенам и потолку.

– Или свалить их в яму с грязью, – усмехнулся Сергей.

– Грязь, как я уже говорил, – это среда. Микроконтейнеры, которые мы в ней обнаружили – кстати, нужно дать им какое-то название, – не могут летать по воздуху. Для того чтобы самоорганизоваться в некую пространственную структуру, им требуется полужидкая пластичная среда, которая позволяла бы им легко перемещаться с места на место и не мешала создавать необходимые формы.

– А откуда эти микроконтейнеры знают, кому из них в какую сторону двигаться, чтобы собраться в тот же стул?

– Они ничего не знают. Мы имеем дело не с живыми существами. Они подчиняются не разуму и даже не инстинктам, а заложенной в них программе.

– Значит, внутри этих контейнеров микрочипы?

– Что-то вроде того. Только еще меньше. Я не могу рассмотреть в микроскоп, что там у них внутри. Полагаю, мы имеем дело с чем-то вроде нанороботов, объединенных в гештальт-организм.

– Нанороботы, гештальт-организм и внеземные технологии, – подвел итог Сергей. – Здорово смахивает на фантастику.

Игорь Петрович улыбнулся и постучал пальцами по краю стола, как будто пытался вспомнить какую-то простенькую мелодию.

– Ты этого, наверное, уже не помнишь, но лет двадцать тому назад фантастикой был сотовый телефон. А тридцать лет назад тебя подняли бы на смех, начни ты кому-нибудь рассказывать про персональный компьютер с десятью гигабайтами памяти. Сезон Катастроф, до того как он начался, тоже, наверное, считали фантастикой. Пространственно-временные разломы и аномальные зоны по всей планете – форменное безумие, которое в наши дни стало неотъемлемым фактом существования человечества. Интересная особенность человека заключается в том, что он очень легко ко всему приспосабливается и быстро воспринимает все новое. То, что сегодня кажется совершенно невообразимым, через пару дней становится до смешного обыденным. Ты хотя бы раз держал в руках настоящий виниловый диск?