Читать книгу "Приглашение на танец - Мэнди Коллинз"

— Невероятно! — Сесили недоверчиво покачала головой. — Не могу себе представить, чтобы отец согласился на такое.

— Уверяю вас, я тоже была потрясена. Не могу припомнить случая, когда твой отец был таким сговорчивым. Но он очень хотел закончить раскопки до того, как группа французов, которую он встретил в Каире, узнает местонахождение участка, и потому решил закрыть глаза на свои разногласия с мистером Далтоном.

— Да, — согласилась Сесили, — папа очень честолюбив.

— Но как этот конфликт между Уильямом и лордом Херстоном повлиял на его исчезновение?

Лукас был убежден, что леди Энтуистл рассказала им не все, и глубокая складка, появившаяся на ее лбу, подтвердила его подозрения.

— Вечером, перед тем как Уильям исчез, они с лордом Херстоном особенно ожесточенно поспорили. В тот день Уильям нашел совершенно удивительную погребальную маску. За ужином он объявил, что собирается подарить ее своему другу, который планирует открыть египетский музей. Лорд Херстон, разумеется, пришел в ярость. Я видела его глаза, когда Далтон показывал нам свою находку. Твой отец хотел заполучить эту маску для Египетского клуба, и мы все это знали. Далтон, конечно, не желал слушать никаких возражений. Он твердо настаивал, что сокровища, которые нашла экспедиция, должны оставаться в этой стране. Они дрались за эту маску, как две собаки за кость. Боюсь, что лорд Херстон высказал в адрес мистера Далтона несколько угроз, и касающихся его положения в свете, и его места в кругу исследователей Египта. Он поклялся, что Уильям никогда больше не получит работу в археологии.

Леди Энтуистл помолчала.

— Мистер Далтон был донельзя рассержен, ваша светлость, но когда лорд Херстон пригрозил лишить его средств к существованию, побелел как полотно. Думаю, до этого момента Уильям не осознавал, что перечить лорду Херстону может быть настолько опасно.

После того как Лукас унаследовал титул, он не раз предлагал брату назначить ему содержание, но Уилл был непреклонен: хотел обеспечивать себя сам. Неужели он так страстно стремился к самостоятельности, что воспринял увольнение с должности так, словно Лукас никогда и не предлагал ему денег? В это было трудно поверить, но Лукас не встречал другого такого упрямца. Кроме того, возможно, его пугала не столько потеря места, сколько исключение из числа исследователей Египта. Лукас знал, что его брат влюбился в землю фараонов. Очевидно, именно поэтому намерения лорда Херстона его так испугали.

— Когда лорд Херстон поднял тревогу, потому что пропали его дуэльные пистолеты, — продолжала Недди с тревогой во взгляде, — конечно, это не прибавило нам спокойствия. Всего за несколько часов до этого мистер Далтон ушел из лагеря. Пожалуй, все стали думать, что это он взял оружие, но никто не признавался в этом вслух.

Лукас поморщился. Ему было больно сознавать, что предметом этих подозрений членов экспедиции был его младший брат. Уинтерсону захотелось немедленно опровергнуть слова леди Энтуистл. Как она могла допустить мысль о виновности Уилли? Но вероятно, в пустыне, где человеку не на кого положиться, кроме как на своих товарищей, все воспринимается иначе.

Не подозревая, что герцог расстроен из-за брата, Недди продолжала рассказ:

— В ту ночь мы отправились спать, переживая из-за ссоры между лордом Херстоном и мистером Далтоном и пропавших пистолетов. — Она покачала головой. — Я спала беспокойно, пробуждаясь от малейшего шороха, будучи почти уверена, что еще до наступления утра кого-нибудь застрелят. Но настало утро и оказалось, что мистер Далтон исчез, и вместе с ним исчезла погребальная маска. Думаю, не я одна предположила, не сбежал ли ваш брат в Каир, прихватив маску и пистолеты. К тому же мы не досчитались одного из вьючных пони, поэтому такое умозаключение показалось верным.

— Когда вы решили, что он не просто вернулся в Каир? — сурово спросил Лукас.

Он был настроен очень серьезно. Если бы члены экспедиции не сочли его брата обманщиком и вором, то не отнеслись бы к его исчезновению так беспечно.

— Однажды утром, через несколько дней после этого случая, мне понадобился перочинный ножик лорда Херстона, — продолжила Недди. — Он сам был на раскопках, а я осталась в лагере написать письмо. Я знала, что он хранит такие мелочи в небольшой сумке вместе с остальным имуществом, поэтому вошла в палатку лорда Херстона, чтобы взять его.

— И что, вы нашли нож? — спросила Сесили.

Леди Энтуистл смущенно посмотрела на Сесили и печально сказала:

— О да, нашла. И нашла кое-что еще.

— Что это было? — резко спросил Уинтерсон, сжимая и разжимая кулаки, потому что ему не терпелось схватить Недди за плечи и вытрясти из нее ответ.

Недди снова бросила на Сесили робкий взгляд.

— Пропавшие пистолеты. Они лежали в незапертом футляре поверх вещей мистера Далтона. Там были все его вещи, включая маленькую сумку, которую он носил с собой повсюду, куда бы ни шел. — Она озабоченно посмотрела на Сесили, потом на Лукаса. — Но это было не самое страшное из моих открытий.

Лукас почувствовал, как сидящая рядом с ним Сесили напряглась словно натянутая тетива. Он не мог ее за это упрекнуть. И все же ему хотелось остановить Недди, чтобы она не сказала то, что — он знал — окажется для Сесили ужасным потрясением. Слушая Недди, Уинтерсон испытывал жгучее желание спрятаться в какое-то безопасное место, где ничто не имеет значения, кроме их с Сесили добродушного подшучивания друг над другом и покроя нового фрака.

Но несмотря на пугающие подробности повествования леди Энтуистл, Лукас четко осознавал, что должен услышать обо всем, что произошло в Египте, дабы установить причины пропажи брата.

— Самым тревожным моим открытием, — продолжала хозяйка, — был тот факт, что сумка мистера Далтона была покрыта красновато-коричневыми пятнами, которые могли иметь только одно происхождение.

После этих слов Недди Лукас не мог усидеть на месте, ему нужно было двигаться, ходить по комнате. Не обращая внимания на боль в раненой ноге, он встал.

Сесили тоже встала. Схватившись за руку Лукаса, посмотрела на него, потом на Недди, потом снова на него.

— Что это было?

— Кровь, — с горечью сказал Лукас. — На сумке была кровь моего брата.

На обратном пути в фаэтоне Сесили всячески пыталась разговорить Лукаса, но он отвечал односложно, цедя слова сквозь зубы. Сесили уже оценила надежный характер Уинтерсона, его готовность помочь, и чувствовала себя неуютно, видя его в таком подавленном настроении. Сесили привыкла, что в их партнерстве более серьезная — она, и сейчас суровый мрачный вид Лукаса вызывал у нее желание обнять его и хоть как-то утешить, поскольку было очевидно, что он сейчас крайне нуждается в этом.

Наконец они подъехали к Херстон-Хаусу, едва ли сказав друг другу десяток слов. У дома Сесили, когда Лукас помогал ей спуститься с подножки экипажа, она предприняла последнюю попытку вытащить его из раковины.