Читать книгу "Грабеж средь бела дня - Валерий Гусев"

– Ты голодный? - как ни в чем не бывало спросил Алешка, когда я встал, почесываясь сзади. - Чай будешь? Я только что согрел.

Он, наверное, решил по своей наивности, что я упал у родного порога от голода.

– Ты где был? - спросил я, обретя дар речи.

– А… - он махнул рукой с бутербродом. - Там… Недалеко. К бандитам съездил. Прокатился на «газельке». Ничего она бегает. Апельсин будешь? Я его у них спер. - Алешка, наливая мне чай, болтал так, будто не в бандитское логово попал, а на детский спектакль. - Я вообще-то два апельсина у них спер. Но один… Понимаешь, один апельсин пришлось бросить.

– Тухлый, что ли? - я постепенно приходил в себя. Но чашка с чаем все еще дрожала у меня в руках.

– Почему тухлый? - обиделся Алешка. - Нормальный. Но так получилось… Не было другого выхода.

Вот и пойми его. А оказалось все очень просто.

Глава XVII

КРЫСЯТКИ-ПОРОСЯТКИ

Машина мчалась по темным улицам. Все время сворачивала то в один переулок, то в другой. А то и вовсе разворачивалась и мчалась обратно. Бандиты запутывали следы.

В салоне было тихо. Все молчали. Особенно крысята. Только четвертый крысенок Алешка что-то чуть слышно бормотал себе под нос. Это он заучивал повороты, чтобы потом найти бандитское логово. В том, что он сумеет из него удрать, Алешка не сомневался.

Наконец машина въехала в какие-то ворота и остановилась.

– За мной! - весело гаркнул, распахивая дверцу, фальшивый Нильс. - Сейчас вам будет хороший сюрприз. Новогодние подарки! За лучшее выступление.

Крысята один за другим попрыгали из машины.

– Стоп! - вдруг воскликнул «Нильс». - Почему вас четыре штуки? Должно быть три. Один лишний.

– Бери всех, - сказал, вылезая, наш фиговый охранник. - Чем больше деток, тем больше бабок. - И заржал, очень довольный своей шуткой.

– Ты лучше ворота запри, - посоветовал ему «Нильс». - Пошли, крысенки.

Вся компания вошла в какую-то боковую дверь и спустилась в какой-то подвал. Здесь было светло, горели под сводчатым потолком яркие лампы, но окон не было. Были только три раскладушки, столик и кресло. На столике лежал мобильник и стояла тарелка с апельси-нами.

– Присаживайтесь, господа крысы, - «Нильс» указал на одну из раскладушек, застеленную клетчатым пледом в дырках. - Угощайтесь.

Все это время он не снимал своей маски.

Крысята все так же молча сели на заскрипевшую раскладушку. Апельсины никто из них не взял. Кроме Алешки - он схватил сразу два. И Фига, усевшийся в углу, тоже.

– Так, - сказал «Нильс», закуривая и раскрывая записную книжку. - Посмотрим, кто у нас тут значится. Ага, вот с него мы и начнем.

Он взял мобильник и стал набирать номер, поглядывая в книжку. Ему ответили, и состоялся вот такой примерно разговор.

– Павел Иванович? - любезно уточнил «Нильс». - Очень приятно. Привет вам от вашего дорогого и любимого сыночка Витеньки.

– Спасибо, - с недоумением ответил Павел Иванович. - А кто это говорит?

– Это говорит его старший друг. У которого Витенька сейчас находится. И будет находиться до тех пор, пока вы не расщедритесь на некоторую сумму за его содержание.

– Ничего не понимаю, - с еще большим недоумением отозвался Павел Иванович. - Вы, наверное, номером ошиблись. Будьте внимательнее. Всего доброго.

– Постойте, - поторопился «Нильс». - Не ложьте трубку. Сейчас сам Витенька скажет вам пару слов. Я передаю ему телефон.

– Не трудитесь, - сухо ответил Павел Иванович. - Витя давно спит. - И положил трубку.

«Нильс» долго слушал частые гудки и даже разглядывал телефон, будто это он так странно и глупо подшутил над ним. До «Нильса» все еще не доходило истинное положение вещей. А Фига смотрел на него с подозрением.

«Нильс» снова заглянул в записную книжку и снова набрал номер. Но уже другой. Ему и там ответили.

– Анна Степановна? - уже не так уверенно, но все-таки вежливо спросил «Нильс».

– Да, слушаю вас. - Это была та самая Анна Степановна, которая в виде Снеговика сидела в первом ряду с ведром на голове и с морковкой вместо носа.

– Анна Степановна, ваш дорогой сыночек Гришенька… он был сегодня крысенком…

– Что? - изумилась Анна Степановна. - Каким крысенком? Вы в своем уме, хулиган?

– Да я не хулиган! - взмолился «Нильс». - Я учитель. Игорь Зиновьевич.

Анна Степановна помолчала, а потом ска-зала:

– Здравствуйте, Игорь Зиновьевич. Что-то я вас не пойму. И не узнаю. Вы не пьяны случайно?

– Что вы! Как можно? Я просто очень устал. А у нас все дети разбежались после новогоднего бала. И ваш Гриша сейчас у меня. Вот, я даю ему трубку.

Крысята молча, чуть слышно хихикая и ничего не понимая, смотрели и слушали это представление.

– Игорь Зиновьевич, - ледяным голосом сказала Анна Степановна, - от вас я такого не ожидала. Завтра же я все расскажу вашему директору и префекту нашего округа. Можете считать себя уволенным! Гриша! - крикнула она в глубину квартиры. - Ваш любимый Бонифаций пьян как сапожник! - и бросила трубку.

«Нильс» выронил мобильник и уставился в стол застывшими глазами.

В это время в подвал вошли еще двое. Тоже в масках. Но не карнавальных, а бандитских. В лыжных шапках, натянутых до подбородка, и с дырками для глаз.

Один из них запер дверь и сунул ключ в карман, а другой взглянул на «Нильса» и спросил его с тревогой и злостью:

– Ты что, дурак, напился?

«Нильс» ничего не ответил. Он подошел к крысятам и по одному снял с них маски.

Под масками обнаружились смеющиеся, а вовсе не испуганные рожицы. «Нильс», точно как я, грохнулся задом на пол.

– Ты кого привез?! - взревели двое одновременно. - На хрена они здесь нужны?

– Папочка! - взвизгнул один из крысят. - Снимай маску, я тебя сразу узнал!

В общем, с нашей помощью бандиты похитили вместо чужих своих собственных детей!

Здесь был Витька Орликов, родной сын вредного гипнотизера Орлянского. Здесь был и сыночек нашего Фиги. Этого Фигу мы давно по-дозревали в сообщничестве. Он был, конечно, далеко не главный в банде, но оказывал ей посильные услуги - пропускал в школу, несмотря на запрет директора, Жучкова-старшего, помогал Жучкову-младшему собирать информацию и, когда надо было, - уходить из школы и являться в нее в удобное время. Он как бы выполнял роль связного.

Ну и заодно мы заманили в эту славную компанию крысят дочку физкультурника, в отместку папочке - так уж он нас достал бесконечным бегом на длинные дистанции и страшным обещанием сделать из нас Пеле. Которое в его устах звучало порой как-то двусмысленно: «Я из вас филе сделаю!»