Читать книгу "Кровные братья - Фридрих Незнанский"

— Какая же им выгода убивать Выхина? — задал вопрос Яковлев-старший.

— Вроде бы никакой, если здесь не скрывается какая-то более сложная шахматная комбинация. Что-то из двойной или даже тройной бухгалтерии: убить одного, чтобы подставить другого.

— Не слишком ли сложно? — вступил в беседу генерал Баранов. — Мне кажется, в первую очередь нам нужно выяснить, кому могло быть до такой степени невыгодно уничтожение рынка, что этот человек не побоялся пойти на убийство префекта?

— Да, верно, — согласился Турецкий, — это сейчас основная рабочая версия. Кстати, помимо торгового центра Выхин собирался возвести гаражные комплексы в три этажа. Здесь выстроились в очередь строительные фирмы, ведь заказ-то выгодный.

— Опять же: какой им резон убивать курицу, которая хочет им снести золотое яичко? — повторил свой вопрос Яковлев.

— Есть еще одно: злополучная картина в багажнике.

— А может быть так, что картина вообще не связана с убийством? — вмешался молчавший до сих пор полковник Мальков.

— Кстати, и это не исключено, — согласился Турецкий. — Но давайте сперва послушаем, что нам известно. Галя? Капитан Романова?

Галя Романова выпрямилась на стуле и откашлялась.

— Я встретилась с шофером пострадавшего Орликова, Сергеем Петровичем Астафьевым. Он находится в Склифе, в очень тяжелом состоянии, поэтому поговорить мне с ним разрешили буквально минуту. Он практически ничего не помнит, кроме того, что за секунду до взрыва головная машина, в которой ехал начальник охраны, странно вильнула. Разговаривала с начальником охраны, Егором Ивановичем Соколовым. Он также упоминает, что шофер его машины, Алексей Суханов, объезжал что-то на дороге — по словам последнего, это была дохлая кошка. Впрочем, это мы знаем из протокола первичного опроса свидетелей, произведенного следственной бригадой, выезжавшей на место взрыва. По результатам экспертизы: чучело кошки было начинено взрывчаткой, причем, что интересно, это была не просто бомба, а бомба с дистанционным управлением.

— Ну это уже технология, это, в конце концов, менее интересно, нежели вопрос: кому понадобилось убивать Выхина? — подытожил Турецкий. — А что насчет картины? — обратился он к «антикварщику» — полковнику Малькову.

— Холст действительно девятнадцатого века, — начал тот.

— А краски? — Турецкий выказывал явное знакомство с предметом.

— А вот тут любопытное, — улыбнулся полковник. — Часть красок тоже девятнадцатого века, а часть — современные.

— Что означает…

— Что кто-то взял оригинальное произведение соответствующей эпохи, но, по-видимому, малоизвестного художника, а потом «загримировал» его под Азовского. Притом этот «кто-то» неплохо разбирается в стилях. И вообще, доложу я вам, талантливый мастер!

— Понятно. — Александр Борисович помолчал с полминуты. — Давайте выработаем план следственных мероприятий. Поскольку меня с вами не будет целых полсуток…

— А что такое? — спросил генерал Яковлев-старший.

— В полночь «Красной стрелой» я уезжаю в Санкт-Петербург. Завтра утром у меня там встреча со скрипачом Геральдом Райцером — это единственная возможность застать его до отъезда из России. А на нас, как вы все помните, висит еще одно дело — кража скрипки Страдивари.

— Когда вы возвращаетесь, Александр Борисович? — задала вопрос Галя Романова.

— Завтра днем, самолетом. Итак, распределим обязанности. Полковник Шаров со своими ребятами занимается Выхиным: родственники, друзья, враги, все, что можно разузнать.

— Есть, — четко рапортовал Шаров.

— Далее — рынок, предназначенный на снос. Кто за ним стоит, кто его «крышует», кому он так выгоден? Этим я попрошу заняться Департамент по борьбе с оргпреступностью в лице майора Грачкина.

— Ясно, Александр Борисович, — отреагировал майор.

— Полковник Мальков разузнает нам все про загадочного господина Вишневского и его деятельность в области изящных искусств…

Мальков молча кивнул.

— Но, — подчеркнул Турецкий, — не встречаться лично. Это я попрошу сделать нашего уважаемого Вячеслава Ивановича Грязнова, — Турецкий неодобрительно покосился на циферблат часов, — который куда-то запропастился.

— А я, Александр Борисыч?

— А ты, Галочка, встретишься еще раз с господином Владимирским. И, пустив в ход все свое женское обаяние, выведаешь у него все-все-все, что можно.

— А в каком направлении? Мы в чем-то его подозреваем?

— Нет, мы его, конечно, не подозреваем. Но я интуитивно чувствую, что ему есть что рассказать, хотя не представляю, что это может быть.

В этот момент дверь кабинета распахнулась и на пороге возник Вячеслав Иванович Грязнов собственной персоной. Вид у него был всклокоченный, глаза горели задором. По всему было видно, что его распирает какая-то новость.

— Извините, что я без стука.

— Что случилось? — нарочито равнодушно спросил Турецкий. — У тебя такой безумный вид.

— Ну вы тут уже все обсудили, как я смотрю. — Слава обвел глазами присутствующих. — А теперь я вам расскажу свежие новости. Думаю, они сильно спутают вам карты.

— Ну валяй, — Александр Борисович весь аж напружинился, но старался выглядеть скучающим.

— Убить хотели не Выхина. Убить хотели бизнесмена Орликова. Полчаса назад на него было совершено второе покушение.

Часть вторая

КРОВНЫЕ БРАТЬЯ

Генеральный директор ОАО «Мировые инвестиции» Анатолий Николаевич Орликов захлопнул лежавшую перед ним папку и встал, возвышаясь над дубовым столом заседаний:

— Закончили. Всем спасибо, все свободны.

Кивком отметив свое прощание с членами директората, он повернулся к сидевшему справа от него бывшему заместителю директора, представлявшему на этом заседании интересы совета акционеров:

— Штирлиц… А вас я попрошу…

— …остаться, — осклабился Олег Сергеевич Лисицын.

— Ну что? У тебя уже были? — спросил Олег вялым тоном, ослабляя галстук и переходя таким образом из официального состояния в дружески-непринужденное.

— Ко мне приходил следователь. — Анатолий задумчиво расхаживал по кабинету, разглядывая развалившегося в кресле Лисицына. — Да не кто-нибудь там, а лично сам помощник генпрокурора, господин Турецкий А. Б.

— А ко мне приперся какой-то генерал. Э-э-э… Генерал Грязнов. Ничего, занятный такой дядька. Все про картину меня спрашивал.

— Вот! Это-то меня и волнует, — нахмурился Орликов. — Господин Турецкий Александр Борисович тоже явно больше всего интересовался картиной, но весьма умело это скрывал. Чертова картина… Да, конечно, что ни говори, а подставил нас этот твой мудак Ростислав.