Читать книгу "Тигр на свободе - Микки Спиллейн"

Наверное, мой взгляд был ужасен, потому что Рондина отпрянула от меня, закрыла лицо руками и зарыдала.

Было ли это притворство? Хотела ли она выиграть время, чтобы успел приехать Чарис? Я не мог терять больше ни секунды. Слишком многое нужно было сделать в этот мирный воскресный вечер: но я не имел права дальше действовать в одиночку.

Я подошел к телефону, все еще держа Рондину под прицелом, и набрал номер Чарли Корбинета. Он ответил, но я ничего не сказал и медленно положил трубку на рычаг.

Рядом с телефоном лежал блокнот, и в нем я увидел знакомый адрес Грэтхен Ларк.

Я усмехнулся каракулям Видора Чариса. Итак, они следили за Грэтхен, дождались, когда она пригласила Селвика на последний сеанс, и решили захватить их обоих врасплох. Теперь Чарис дожидается там своего шефа – Рондину, чтобы в последний раз вместе нажать на Селвика. Потом Грэтхен и Селвик навсегда замолчат, а сцена будет обставлена как самоубийство несчастной любовной пары. Завтрашнее заседание в ООН с треском провалится.

Медлить было нельзя. Я подтолкнул Рондину вниз по лестнице. Из нижней квартиры выглянула женщина, и я объяснил, что мой друг остался убирать квартиру после взрыва и включил телевизор.

– Что это был за грохот наверху? – спросил шофер такси.

– Вечеринка художников, черт их побери.

– Обычная вещь в этом квартале, – заметил он, пожав плечами.

Рондина тихо плакала. Очевидно, она была на пределе своих сил, понимая, что теперь все кончено. На одном из поворотов она слишком тесно прижалась ко мне, и я со страхом вспомнил о гранатах в кармане.

– Осторожней, у меня тут еще две хлопушки, и если ты будешь так прижиматься, мы оба взлетим на воздух. Пора покончить с твоей организацией. Ты мне больше не нужна, но хотелось бы понять, как ты стала Эдит Кен, что такого знала о Диане, чтобы так шантажировать эту семью. Прежде чем умереть, ты мне все расскажешь.

Неожиданно Рондина вытерла глаза и, глядя на меня, полупрезрительно, полусожалеюще коротко сказала: «Дурачок».

Я остановил машину неподалеку от дома Грэтхен, попросил шофера подождать и вышел. Рондина последовала за мной. Около входной двери я сказал:

– Иди вперед. Ты знаешь, где она живет. Она спокойно посмотрела на меня.

– То, что сейчас произойдет, будет полностью на твоей совести.

– Скажи мне одно: куда ты девала настоящую Эдит Кен? Она гордо вскинула голову и стала подниматься по лестнице. У двери Грэтхен я направил на нее пистолет и прошептал:

– Звони.

После короткого раздумья она нажала кнопку. Раздался звонок, послышались торопливые шаги.

– Кто там? – раздался из-за двери сдавленный голос Грэтхен.

Она имела право бояться. Вероятно, рядом стоял Чарис, держа ее на мушке, так же, как я – Рондину. Я ткнул ее в бок стволом пистолета и подошел ближе.

– Это я, Грэтхен, – отозвалась она.

Звякнула цепочка, и щелкнул замок. На лице Грэтхен отразился панический страх.

Надо было действовать не раздумывая. Я изо всех сил толкнул Рондину к Грэтхен – и увидел Чариса с пистолетом в руке. Но он оказался проворней – пуля задела мое бедро и впилась в дверь.

Следующий выстрел был за мной. Я спустил курок и попал Чарису в голову. Его кольт упал на пол.

Я захлопнул дверь, поднял с пола Рондину и швырнул ее на стул, как раз напротив кресла, в котором полулежал Селвик. Казалось, он мирно спал. Один рукав его рубашки был засучен, на коже виднелся красный след от укола. Я слышал, как позади меня возится Грэтхен, но не обратил на это внимания, поскольку старался не выпускать из поля зрения Рондину.

– Ну, что же ты не допрашиваешь Селвика? Разве тебе не интересно знать, какой проект мы внесем завтра на заседание ООН?

Она смотрела на безжизненную фигуру в кресле.

– Ну же? – продолжал я. – Или моя Рондина перестала быть любопытной? Да, слишком много проколов. По-видимому, тебе доставляло удовольствие играть, иначе ты покончила бы со мной сразу, а не стала бы вызывать для этого банду из Чикаго.

Рана в бедре начала гореть, и мне стало жарко. Я снял плащ и бросил его на кресло рядом с Рондиной.

Она подняла на меня глаза, в них уже не было страха, а только печаль и сочувствие.

Я не мог этого понять, и она, должно быть, заметила мою растерянность.

– Я не Рондина, – сказала она.

В этот момент я почувствовал у затылка холодное дуло револьвера, и прежде чем что-то сообразил, позади меня раздался серебристый смех Грэтхен.

– Ты, идиот, кончай этот спектакль и бросай пистолет.

Я повиновался и только тут до меня, наконец, стала доходить правда. Как удивительно все сходилось! Один только я, дурак, не хотел ничего замечать, а гнул свою линию.

Продолжая говорить, Грэтхен отошла к окну, нацелив на меня пистолет Чариса, а на Рондину – мой. Селвик без признаков жизни лежал в кресле. Под головой Чариса разлилась лужа крови.

– Очень жаль, что у меня нет времени рассказать тебе, сердцеед, как я забавлялась на твой счет.

Этого можно было и не говорить. Я не понимал только одного: какова роль Рондины во всем этом деле? Но долго ждать разгадки не пришлось.

Грэтхен бросила взгляд на улицу.

– Никого нет. Значит, выстрелов не слышали. Жаль только, что все прошло не по плану. Эта тупица Чарис и твоя прекрасная Рондина допустили слишком много ошибок. Но он за это уже заплатил, а она скоро отправится вместе с тобой в ад.

Итак, я все – таки оказался прав. Эдит Кен была Рондиной, но не той прежней великой Рондиной, а второстепенной помощницей Грэтхен.

Я перевел глаза на Рондину, и замер. Незаметно для Грэтхен она сунула руку в карман моего плаща, вытащила одну из гранат Эрни и замахнулась…

Грэтхен уловила бросок и выстрелила, но Рондина уже упала на пол рядом с креслом, и пуля прошла мимо.

Прогремел взрыв.

Я тоже инстинктивно распластался на полу, но успел заметить, как опрокинулось кресло с Селвиком.

Когда рассеялся дым, Рондина вскочила и подбежала к Селвику. Убедившись, что он жив, она повернулась ко мне.

Мысли кружились у меня в голове огненным вихрем.

– Я не Рондина, но сейчас нет времени доказывать тебе это. Мы должны немедленно уйти отсюда. Я не имею права оказаться замешанной в эту историю. Пойдем, Тайгер. Я люблю тебя и докажу, что я Эдит Кен, а никакая не Рондина Лунд.

Это было мастерски разыграно. Она хотела снова использовать свои чары, увести меня из квартиры Грэтхен и докончить то, что не успела сделать двадцать лет назад. Да, я узнавал в ней прежнюю Рондину – хладнокровную и решительную.

Но я уже не был тем неопытным дурачком, поэтому одним прыжком оказался у окна, рядом с которым в обломках мебели лежало то, что осталось от Грэтхен Ларк, и схватил свой револьвер.