Читать книгу "Люди огня - Олег Волховский"

— Не слушайте его! — с горечью проговорил святой. — Все это дьявольская прелесть. Мне было видение, и Господь, настоящий Господь, велел нам бежать в леса, горы и пустыни, чтобы скрыться там от Антихристовой власти и предаваться аскетизму, беспрестанно умерщвляя плоть!

— Откуда ты знаешь, что дьявольская прелесть, а что нет? — спросил я. — Разве тебя самого не обвиняли в том, что ты поддался прелести? Откуда ты знаешь, что тебе являлся Господь, а не дьявол? Как ты отличаешь одно от другого?

— Я молюсь.

— Все молятся, брат Франциск, у всех свои молитвы. Братья! Вам предлагают бежать от мира и поститься? Нет! Я говорю «нет», потому что Господь с нами, с нами жених! Кто же постится на свадьбе? Сбросьте же ваши власяницы и грубую обувь и наденьте лучшие одежды. Не поститесь, а пируйте! Вернитесь в мир, пойте и веселитесь вместе со всеми, потому что у нас праздник! Перед вами два пути — темный путь самоистязаний и духовной гордыни, путь бегства от мира и Господа, спустившегося в мир и благословившего его своим присутствием, и второй — путь света, путь к Господу. Раскайтесь в своих сомнениях и нерешительности и будьте с ним, изнывая от счастья, от того, что он вас простил. Выбирайте! Мы подождем вашего решения.

— Зачем только вы пришли сюда? — с отчаянием сказал Франциск монахам. — Я же не велел!

Но я только презрительно окинул его взглядом и направился к Марку. Тот ошалело смотрел на меня.

— Слушай! — прошептал он. — Ну, ты даешь!

— А что?

— Ты говорил как… как Иоанн Креститель!

— Ты мне льстишь, — заскромничал я.

— Ни фига! А еще ты поднялся над землей.

— Да ты что?

— Кроме шуток. Невысоко. Ну, на ладонь.

— Гм… Святым, что ли, становлюсь?

— Кто тебя знает?.. Ладно, теперь куда?

— В монастырскую гостиницу, — громко сказал я, чтобы слышали братья-францисканцы.

— А вот это зря, — шепнул мой друг. — Их надо было брать тепленькими. Нечего давать им время на раздумья да еще и оставлять с ними святого. Еще неизвестно, кто перетянет.

Я засомневался.

— Может, ты и прав… Но дело сделано. Хуже всего отказываться от собственных решений!

У выхода из храма, на огромном газоне, было выращено из цветов латинское слово «Pax».

Мы ушли в монастырскую гостиницу и заперлись в комнате. Соседний номер занимали Марковы ребята, так что мы чувствовали себя относительно спокойно. Хотя, если святой настроит против нас всю братию и убедит монахов в том, что мы — слуги Антихриста, нам, возможно, придется плохо.

— Не посмеют, — успокаивал меня Марк. — В худшем случае мы уйдем ни с чем.

К счастью, нам не пришлось ждать долго, а то бы у меня нервы не выдержали. Это Марк слонялся по горам, а мне сегодня уже доводилось проявлять терпение.

В дверь постучали. Марк открыл так осторожно, словно боялся увидеть там целую толпу вооруженных монахов. Но монахов было всего четыре: Лука Пачелли, связанный и понурый Франциск Ассизский и еще двое, габаритами напоминавшие легендарного отца Тука.

— Совет ордена постановил, что мы признаем Эммануила Господом и поедем в Рим для принесения присяги, — объявил брат Лука. — Бывшего же святого брата Франциска мы поручаем вашим заботам. Пусть сам Господь решит его судьбу.

М-да… Я не знал, что из святых можно разжаловать, но ничем не выказал своего удивления.

— Спасибо, брат Лука, — сказал я. — Господь вас не забудет. А о брате Франциске мы позаботимся.

Брата Франциска отдали под присмотр Марковых ребят с наказом обращаться ласково и кормить до отвала, а сами завалились спать. Наконец-то! Устали жутко.

Проспали часов до одиннадцати. А после полудня я лениво отправился проведать нашего святого. Его содержали в маленькой каморке на втором этаже гостиницы. У двери стояла охрана.

— Извините, господин Болотов, — обратился ко мне один из охранников, высокий накачанный парень. — Не ест он ничего и не пьет, отказывается. Не знаем, что делать. Руки-то мы ему развязали, жалко старика. Затекли они у него.

Я с сомнением посмотрел на парня.

— Да вы не беспокойтесь. Мы пост за окном выставили, не убежит. Да и высоко здесь. Куда ему!..

— Ладно, — сказал я и открыл дверь.

Святой Франциск лежал рядом с кроватью на холодном каменном полу. На звук открываемой двери он поднял голову и взглянул на меня.

При ближайшем рассмотрении его ряса производила сильное впечатление. На ней просто не было живого места. К тому же брат Франциск был раз этак в пять худее среднего местного монаха.

— Жалуются на вас, — укоризненно начал я. — Вы что же, объявили сухую голодовку?

— Перешли на «вы»? — тихо спросил Франциск.

— Извините, я вчера увлекся. Вы бы поели. И спать можно на кровати, там мягко.

— Я всегда так сплю, — с тихой улыбкой ответил святой и сел там же, на полу. Только теперь я заметил, что он бос, и мысленно обругал себя за невнимательность.

— Эй! Сволочи! — крикнул я охране. — Вы что, изверги, сандалии отобрали у старика? Думаете, так не сбежит?

Из-за двери появилась удивленная физиономия высокого охранника.

— Мы ничего не отбирали, — испуганно пролепетал он.

— Оставьте их, — попросил Франциск. — Они ни в чем не виноваты. Я всегда так хожу.

Я устало махнул рукой охраннику:

— Иди! — и сел на кровати напротив святого.

— И зачем так себя мучить?

— Чтобы быть ближе к Богу, — ответил Франциск.

— Чтобы быть ближе к Богу, надо поехать в Рим. Господь остановился на вилле Боргезе.

Святой внимательно посмотрел мне в глаза.

— Вы же неплохой человек, сеньор Болотов, зачем вы с ним?

— Гораздо хуже Господа Эммануила. Я ничего не видел от него, кроме добра.

— Это до поры до времени. Он еще покажет свое истинное лицо.

— Да с чего вы взяли, в конце концов?

— У вас на руке печать Антихриста, три шестерки.

— Это не три шестерки, это Знак Спасения, — и я начертил в воздухе трехлучевую закругленную свастику. — Ничего похожего.

— Правильно, — спокойно сказал святой. — Три шестерки, наложенные одна на другую и развернутые по часовой стрелке.

Я чуть не расхохотался.

— Это же произвольная трактовка! Так и в наскальных рисунках можно увидеть календарь!

Франциск покачал головой.

— Мне было видение…