Читать книгу "Без веры - Карин Слотер"

— Вы ее знаете?

— Когда-то о-очень давно мы вместе ходили в воскресную школу. — Уорд растянул слово «очень», будто намекая, что у них с Сарой есть секреты.

Лена чувствовала: подобная фамильярность Джеффри не по вкусу, но не знала, объясняется ли это ревностью или естественным желанием защитить жену. Однако до конца верный себе, Толливер не позволил раздражению мешать работе и вернул беседу в прежнее русло.

— Вы контрольные звонки делаете? — спросил он Эстер, а увидев, что женщина растерялась, пояснил: — Во время поездок справляетесь о детях?

— Они же с семьей, — отозвалась миссис Беннетт, как обычно держа эмоции под контролем, но, судя по тому, как вспыхнули глаза, оскорбилась.

— Если вы еще не поняли, инспектор Толливер, мы все очень близки, — продолжила за сестру Рейчел.

Джеффри подобный отпор ничуть не смутил.

— Скажите, когда вы обнаружили, что дочь пропала? — обратился он к Эстер.

— Мы вернулись вчера вечером, — рассказывала женщина, — и сначала заехали на ферму проведать папу и забрать Эбби с Беккой.

— Бекка тоже с вами не ездила? — спросила детектив Адамс.

— Конечно, нет! — воскликнула мать таким тоном, будто гостья сморозила глупость. — Ей же всего четырнадцать!

— Ясно, — отозвалась Лена, не имея ни малейшего понятия относительно того, с какого возраста рекомендуется посещать приюты Атланты.

— Бекка осталась с нами, — пояснил Лев. — Они с моим сыном Зеком не разлей вода. Вчера ее старшая сестра не явилась к ужину, и девочка решила, что Эбби передумала насчет Атланты. Увы, с нами она своими подозрениями не поделилась.

— Я бы хотел с ней поговорить, — заявил начальник полиции.

Эта просьба Уорду явно не понравилась, но он согласно кивнул:

— Хорошо…

— Неужели Эбби ни с кем не дружит? Может, ей нравится кто-то из молодых людей?

— Понимаю, в это трудно поверить, особенно учитывая ее возраст, — ответил Лев, — но Эбби живет очень уединенно. Даже учится дома и мало что знает о жизни за пределами фермы. Мы старались расширить ее кругозор, отправляя в Атланту, но девушке там не нравится. Она предпочитает затворничество и покой.

— Эбби уже ездила с миссией?

— Да, дважды, — ответила Эстер. — Без особой охоты, она не любит покидать ферму.

— «Затворничество» — очень интересное слово, — проговорил Джеффри.

— Понимаю, оно очень отдает монашеством, — тут же среагировал Лев, — и, возможно, не без основания. Эбигейл постриг не принимала, но Господу служит верой и правдой.

— Аминь! — сквозь зубы пробормотал Эфраим, но Лене показалось, это прозвучало столь же обыденно, как «будь здоров» после того, как человек чихнет.

— Она была очень сильна в своей вере, — проговорила Эстер и, поняв, свою ошибку, тут же зажала рот. Надо же, сказала о дочке в прошедшем времени! Сидящая рядом Рейчел сочувственно пожала ее руку.

— А не было ли на ферме человека, который оказывал ей больше внимания, чем следовало? Может, кто-то из чужих?

— У нас тут полно чужаков, инспектор Толливер, и принимать их — часть нашей миссии. «Раздели с голодным хлеб твой и скитающихся бедных введи в дом»[2], — велит Исайя. Мы просто обязаны им помогать.

— Аминь! — пропели члены семьи.

— Помните, как была одета Эбби, когда вы в последний раз ее видели? — спросил Джеффри у Эстер.

— Да, конечно. — Женщина вдруг замолчала, будто воспоминания могли прорвать плотину эмоций, которую она всеми силами сдерживала. — Мы с ней вместе сшили синее платье. Эбби обожает рукоделие. Выкройка нашлась в старом сундуке, наверное, ее еще мать Эфраима использовала. Мы кое-что изменили, чтобы платье получилось посовременней. В нем она и была, когда мы уезжали в Атланту.

— Вы прощались здесь, в доме?

— Да, было совсем рано, а Бекка уже ушла в поле.

— Девочка была со мной, — кивнула Мэри.

— Эбби очень спокойная, — продолжала миссис Беннетт. — Даже в подростковом возрасте ни о чем особенно не переживала. Удивительный ребенок!

— Инспектор Толливер, Эбби очень похожа на мать: тот же цвет волос и миндалевидные глаза. Она очень привлекательная девушка. — Голос Льва звучал так серьезно, что каждое слово казалось не комплиментом сестре, а чем-то вроде документального отчета.

Интересно, этот тип намекает, что его племянницей мог заинтересоваться другой мужчина, или раскрывает свою тайную сущность? Его ведь не разберешь: то честен и открыт, а через минуту не поверишь, когда утверждает, что небо синее. Естественно, Лев Уорд — самый главный человек в церкви и в семье, а еще он гораздо умнее, чем хочет показать.

— Я повязала ей ленту. Синюю… — Погрузившись в воспоминания, Эстер коснулась своих волос. — Как сейчас помню: Эфраим уже загрузил вещи в машину, а я, открыв сумочку, нашла ленту. Специально ее хранила, думала, для отделки пригодится… Но она так здорово подходила к платью, что я велела дочке подойти и наклонить голову… — Женщина замолчала, и Лена увидела, как ее горло сжал спазм. — У Эбби такие мягкие волосы…

Рейчел снова сжала руку сестры. Эстер смотрела в окно, будто желая вырваться из гостиной на волю. Детектив Адамс была отлично знакома с таким поведением. В стрессовой ситуации человеку проще отрешиться от проблемы, чем изводить себя переживаниями.

— Мы с Рейчел живем на ферме вместе с семьями, — проговорил Пол. — Естественно, отдельно, но оба неподалеку от главного дома. Вчера вечером, когда Эбби не появилась, мы прочесали территорию; работники разбились на группы и обыскали все постройки от пола до потолка. Не обнаружив ее, мы позвонили шерифу.

— Простите, что помощь подоспела так поздно, — сказал Джеффри. — У них было много дел.

— Никогда не думал, — начал Пол, — что исчезновение молодой девушки привлечет к себе столько внимания.

— Почему это?

— В таком возрасте постоянно убегают из дома, верно? — спросил он. — Мы же тут не совсем от жизни отстали!

— Не понимаю, о чем вы…

— Я в семье паршивая овца, — пояснил Пол, и по реакции сестер Лена поняла: это старая семейная шутка. — Сами понимаете, я адвокат, веду дела нашего кооператива, по большей части живу в Саванне — в город чуть ли не через неделю приходится ездить.

— Где вы были на прошлой неделе?

— В Саванне. Вернулся вчера вечером, когда услышал про Эбби, — ответил адвокат, и в гостиной повисла тишина.

— До нас дошли слухи, — перешла к сути Рейчел, — ужасные слухи.

Эфраим прижал руки к груди. Заскорузлые пальцы мелко-мелко дрожали.

— Скажите, это она?