Читать книгу "Туда Без Обратно - Эльчин Сафарли"

44

Вот оно, потрескавшееся зеркало моей свободы. Вижу собственное отражение, все в трещинах. Зеркало — моя жизнь в бегах. Трещины — мои проблемы с законом. Я принята душой Стамбула, но бумаги говорят другое: я здесь незваная гостья. Нелегалка. Беременность заставляет меня переосмыслить многое: нужны изменения. Теперь мне следует трезво оценивать факты, действия, события. Я отвечаю за двоих, за себя и за ребенка. Точнее, сына — я уверена, будет мальчик. И он не виноват в том, что его мама — русская нелегалка. Для сына я хочу другой жизни — светлой, комфортной… Вот ведь — во мне зарождается материнский инстинкт. Воинственный, отважный.

С каждым днем я все больше люблю это беззащитное создание в себе. Перегрызу глотку любому, кто посмеет посягнуть на счастье моего малыша. Я полагаюсь исключительно на себя. Конечно, хочется видеть рядом мужчину-опору, но, как говорит опыт, большинство мужчин, почуяв приближение ответственности, попросту сбегают. Оправдывая трусость разочарованием в некогда любимой женщине. Неужели Озан входит в это большинство?… Как бы то ни было, сейчас я обороняюсь своими силами. Сигналить SOS бесполезно. Никто не хочет принимать на себя проблемы ближнего…

Я сейчас как подросток с нехваткой уверенности в себе. Подросток жалуется, ноет, обвиняя всех вокруг. Но я хочу стать сильнее. Окрепнуть в одночасье. Смогу ли я сама поставить на ноги ребенка? Прошу сил у Босфора. Ничего не обещает, кроме одного: «Всегда буду рядом, Алекса…» Как долго можно скрывать ребенка? Он ведь должен быть где-то зарегистрирован — в поликлинике хотя бы, чтобы делать прививки. Если малыша возьмут на учет, в мои двери моментально постучится полиция. Ребенка отправят в детский дом, Алексу в тюрьму, потом депортируют… Нет, из-за ребенка мне придется пожертвовать свободой — самой отказаться от Стамбула… 9 месяцев медленного прощания с привычным миром. Но я положу конец восточной сказке во имя ребенка — это достойная жертва.

…Подумать только: я готовлю. Темно-фиолетовые баклажаны перекатываются в кипящей воде. Разбухают, синеют. Некогда эластичная кожица сморщивается, из продольных надрезов вытекает невидимая горечь. Я слежу за стрелкой часов: баклажаны нельзя бланшировать больше двух минут… Тем временем в керамической миске остывает телячий фарш, поджаренный с мелко нарезанным луком. Я добавила в него сушеный базилик, мякоть трех помидоров, слегка посолила, поперчила. Через некоторое время заполню фаршем бланшированные баклажаны и свежий сладкий перец. Предварительно пальцами обмажу внутренности овощей смесью куркумы, корицы, сумака. Остается слоями выложить фаршированные овощи в глубокую кастрюлю, залить тремя бардаками[103]воды. Варить до выкипания жидкости — хотя нет, на дне лучше оставить немного овощного сока. Мне нравится макать в него свежий хлеб — пышная мякоть экмека[104]пропитывается истинным вкусом батлыджан-бибер долмасы…

Вот так, сегодня вечером я решила устроить праздничный ужин. Искала повод и не нашла. Потом придумала: отпраздную приближающееся наступление осени. Уплетая самые прекрасные овощи уходящего лета… Утром сбегала в магазин за продуктами. Очень захотелось красного вина. Вспомнила о сыночке и перевела взгляд на полку с натуральными соками…

Приготовления закончились ближе к вечеру. Уже стемнело, когда я накрыла на стол. В кухонном шкафу Польшей обнаружились ароматические свечи, лаванда. В самый раз. Включила диск Сезен Аксу. У нее меланхоличный вокал, и в каждой композиции живут свою прекрасную короткую и вечную жизнь саксофон, скрипка, фортепиано… Я распахнула окно: вечерний город таинственно красив. Знаменитый мост светится на фоне темно-синего неба, шумит прибой, снизу доносится лай собак. Минувшее и грядущее сливаются в единое, вечное…

Готовить батлыджан-бибер долмасы меня научил Озан. Когда он готовил в моей комнатке в первый раз, аромат витал по всему этажу. Тогда так же, как и сегодня, пела Сезен Аксу. И меня точно так же переполняла любовь к моему мальчику. Новый акт в пьесе — новые декорации… Праздничный ужин проходит без Озана. Зато теперь со мной мой сын. Он похож на меня. Мы вместе радуемся приближающейся осени…

Остаток ночи слушала Аксу. В руках бокал томатного сока. Я думаю, в жизни не может быть всегда плохо — даже у самого темного тоннеля есть конец. Что это со мной — слепой оптимизм? Ожившая надежда?

45

…Пониженный гемоглобин. Ослабленный иммунитет. Гинеколог прописала препарат с содержанием железа, специальный витаминный комплекс для беременных. Посоветовала налегать на фрукты, овощи, молочные продукты. Минимум два раза в неделю есть отварное мясо. В течение двух месяцев натощак пить свежее выжатые свекольный и морковный соки. Исключить из рациона сладкое, жареное, острое. На Востоке отказаться от вредной «тройки» — геройский подвиг. Но ради малыша я и не на такое готова…

В целом врач осталась довольна моим состоянием здоровья: «При нашей экологии и нервном ритме почти у всех будущих мам вялый иммунитет. Это не страшно. Будем укрепляться». УЗИ тоже прошла: никаких патологий, слава Аллаху. Плод развивается нормально. Пол определить не смогли из-за маленького срока. Но это мальчик. Точно знаю. Доверяю снам… Даа, будучи беременной, сложно экономить. Поход по врачам влетел мне в копеечку. Около 400 лир заплатила за осмотр, УЗИ. Зато — частная клиника, приняли без оформления. К тому же подкинула еще деньжат своему врачу — так сказать, за организаторскую работу…

После клиники зашла в эджзане[105]за прописанными лекарствами. Недалеко от остановки встретила худую серую кошку. Грязная шерсть, измученный вид, впалый живот. Увидев пакет у меня в руках, она отчаянно замяукала. Я присела на корточки и заметила возле кошки съежившийся комок. Слабенький котенок. Сонные глазки. Он прижимался к матери, жалобно пищал, тыкался мордой в ее живот. Бездомная кошка большого города. Потерянная, встревоженная. Отражение моей жизни. Просто-напросто Алексе повезло немного больше…

К счастью, рядом оказался магазин, Я купила консервированное питание для кошек, два банки — кусочки телятины и печенка. Выложила угощение на большой камень, «сервированный» аптечным пакетом. Лекарства спрятала в сумочку, И мать, и детеныш набросились на еду, тут же забыв о моем существовании. У них сегодня праздник. Сегодня Судьба им улыбается, а завтра, вероятно, нанесет новый удар. Пессимизм ли с моей стороны думать так?… Еще несколько минут понаблюдала за кошками и почувствовала пронзительный страх. Я не хочу себе и своему ребенку такой жизни. Я не хочу, чтобы мы чувствовали себя чужими среди 23 миллионов жителей. Я не хочу ждать милости от случайных прохожих…

Должен, должен быть свет в конце тоннеля! Если у них там не перегорят лампочки… Интересно, это я трусиха или все беременные такие чувствительные?…

…Болтливый консьерж окрикнул меня, пока я ждала лифт. «Утром помощник Гюльшен-ханым[106]принес письмо, просил передать вам. Завтра утром он заедет за ответом». Открытый белый конверт, не подписанный. Зачем сестре Озана писать мне письма? Я сажусь в лифт, поднимаюсь на свой этаж. Захлопываю дверь в квартиру ногой и начинаю читать письмо. Сумка падает на пол. Знакомый почерк. О Господи, это весточка от моего мальчика! У меня сосет под ложечкой — плохое предчувствие. Читаю, а руки трясутся…