Читать книгу "Почти как три богатыря - Николай Шмигалев"

– Ха! А это вот твой тёзка, Премудрый Вася! – развеселился цыган совпадению.

– Не паясничай, Серый! – остановил того Царевич. – Давай выслушаем человека!

Лицо существа исказила недовольная гримаса.

– Я не человек, я гноббит! – выкрикнул Фрог так, словно отнекивался от родства с земляными червями. – Я потомок трудолюбивых гномов и добропорядочных хоббитов. Наше племя гнобиттов берёт своё начало от этих двух легендарных малых народностей. Я гноббит, а не омерзительный человек!

Глаза гноббита вновь загорелись безумно-буйным огнём.

– Да что мы с ним возимся? Давайте пристукнем и пойдём дальше! – вспылил Яков, примериваясь куда лучше пырнуть неблагодарного, невоспитанного и не в меру обнаглевшего гноббита, который, будучи в полной власти благородно не добивших его людей, ещё и оскорблять их пытался, причём попытки были успешные.

– Не время, Яша! – остановил его Иван от поспешных действий, хотя в его словах уже не было и намёка о «простоте» и «доброте». – Давай дослушаем историю этого, то ли «метиса», то ли «мулата», или как там ещё?

– «Креола»! – подсказал Василевс.

– Я гноббит! – сказал, как отрубил, человечек. – Я последний из гнобиттов и не потерплю насмешек со стороны людей!

– Слушай! Может, тебя действительно поделить на несколько частей, чтобы не было одиноко? – начал сердиться обычно выдержанный Иван Царевич. – Сейчас гражданин Сероволк быстро это дело оформит.

Поняв, что немного перегнул палку, гноббит сбавил обороты.

– Не надо меня гробить, – попросил он, сделав покаянное, готовое заплакать, лицо. – Я и так последний остался. О горе мне, горе! За что мне всё это?! Лучше действительно убейте меня, чем такая страшная жизнь!

Быстро же он сменил праведный гнев к себе на вопиющую жалость.

– Не ной, – аккуратно похлопал гноббита пальцем по плечу колдун. – Расскажи, что произошло. Как случилось, что ты остался последним из «гномикан»?

– Дело было так. – стёр скупую слезу гноббит и погрузил богатырей в свои далеко не радужные и порой спорные, причём с самим собой, воспоминания.

Гноббит поведал о своей счастливой жизни в Семерогномске, рыбосольном городе его племени, в овальном кругу многочисленной родни. Путаясь в показаниях, он рассказал о своей семье, о всех своих «семи, нет, девяти, нет, точно семи, или, подождите, кажется, восьми», короче, о своих детях, о красавице жене и красавице соседке, у которой от него, было тоже то ли три, то ли четыре, короче, несколько причин для игнорирования последнего, а всё потому, что он, дескать, был любящим отцом и мужем и не интересовался замужними соседками. И так жил он счастливо до тех пор, пока не пришли они. Кто они? Коварные трольфы – потомки злобных троллей и беспощадных эльфов – нашли их скрытый в катакомбах город и не придумали ничего лучше, как безжалостно уб. уб. – тут гноббит скоротечно всплакнул и выдавил из себя продолжение – уб-бедить всех его жителей сдаться в рабовладельческий плен и строем сойти ещё глубже под землю. Единственный, кто уцелел, ввиду отсутствия в это непростое время в городе, это он, Фрог. А зачем? А затем, «чтобы. чтобы, тэкс, а-а, вспомнил, найти мою прелесть и с её помощью освободить» свою малую во всех смыслах народность. И вот он уже который год бродит по катакомбам в поисках «моей прелести», «совсем, чуть, почти, даже уже где-то и да, практически с катушек не съехал». Что такое «моя прелесть»? Это «что-то уф-ф, что-то эге-гей, что-то из ряда вон шагом марш»! Что конкретно? «Не помню: может, брошь, может, браслет, может, серьги, может, клипсы».

– А может, кольцо? – подсказал Царевич, захваченный рассказом гноббита.

– Блин, точно кольцо! Кольцо мудрости! – вспомнил «свою прелесть» Фрог и продолжил развивать тему: – Кольцо Саурмона, но котором выгравировано «Все придут, и эти трое тоже придут».

С этим кольцом, рассказал Фрог, ему будет по силам справиться с «самой любой, чем хочешь» и даже с «необыкновенным кем попало». И вот если бы «вы мои новые друзья(!), пускай и низкопадшие с иерархичекой лестницы эволюции люди» помогли ему в поисках и посветили своим чудо-факелом, то он был бы «чрезвычайно признателен вам, несмотря ни на что, тоже божьим тварям», ибо в противном случае они, «твари», никогда не выйдут из лабиринта, полных неожиданностей «ещё хуже, чем я», катакомб. Всё!

Выслушав полный непонятностей рассказ гноббита, богатырское трио призадумалось и вынесло вердикт.

– Надо помочь ему спасти своё племя! – высказался альтруистичный Царевич.

– Это не наше дело, – сказал колдун Василевс своё веское слово, сделав небольшую поправку. – Но помочь найти ему волшебное кольцо можно.

А там пусть сам воюет хоть с трольфами, хоть с альфами, хоть с центаврами.

– Да вы что, тоже умом тронулись? – пришла очередь вспылить цыгану.

– Он людей за людей не держит, а вы ему помочь хотите. Вы слышали, как он про наше «племя» откликается?!

– Яша, не будь таким занудой, – покачал головой Премудрый и, наклонившись к цыгану, шёпотом добавил: – В этих катакомбах мы сами проблуждаем невесть сколько, а этот лысый выведет нас из них.

– Тогда, может, сразу пойдём на войну с трольфами? – подмигнул Сероволк Василевсу и громко сказал. – Вот только надо выйти из катакомб за хорошими дубинами, а потом прямо во вражеский лагерь.

– Вот и я про что! – обрадованно воскликнул Иван и обратился к гноббиту: – Фрог, отведи нас наверх, мы оружие возмездия себе наломаем и назад.

Ещё простодушный и доверчивый от контузии гноббит легко согласился и повёл освободителей за «оружием».

Место недавней встречи с гноббитом погрузилось во тьму и только дальше, в тоннеле, слышался шорох от ног идущих людей и изредка недовольный возглас Царевича, наступавшего босой ногой на острые камни.

Через пару часов брожения по тоннелям катакомб в головы богатырей стали закрадываться смутные сомнения, а спустя ещё немного времени эти сомнения довольно сильно укрепились, потому что шедший впереди Фрог остановился и, повернувшись к ним, виновато улыбнулся.

– Кажись, вы опять заблудились, – сморщил он и так не фотогеничную рожицу. – Что теперь?

Точно такой же вопрос собирались задать ему и наши герои, но этот малой их опередил.

– Предлагаю всё же распотрошить его в интересах науки! – поднял руку с ножом в своеобразном голосовании Сероволк. – Он меня уже достал.

– Это как, в интересах науки? – спросил Царевич.

– Другим наука будет, как нас в заблуждение вводить, – ответил цыган.

Обычно миролюбивые колдун и Иван промолчали и отвели глаза в сторону.

«Молчание – знак согласия», вспомнил Крузи (если вы не забыли, это означает «мудрый») Фрог стародепутатскую мудрость.

– Мужики, не шутите! – дрогнул он, предчувствуя скорый конец. – Будьте людьми, в конце концов! Не берите смертный грех на душу!