Читать книгу "«Скат» принимает вызов - Сергей Зверев"

– Только имейте в виду, что я сейчас в Стамбуле. Сделайте поправку по времени, определяясь со встречей. И еще. Залогом нашей сделки должна служить полная безопасность моего друга, – потребовал Торин.

Горбачев подал знак, что все удалось, и командир успокоился. Но продолжения разговора не последовало. Незнакомец отключился. Горбачев повернул к Торину ноутбук и ткнул пальцем в схематическую карту.

– Вот здесь, севернее Лаккадивских островов.

– Кто это? – не выдержала остальная группа.

– Старый хрыч Корнеев нашелся, – облегченно ответил Торин. – Лодка цела и невредима и идет туда, куда я и предполагал, – в Пакистан. Пиратский капитан, по-видимому, попутно решил срубить «бабок» и просит за Сергеича выкуп в миллион долларов.

– Ну что, братцы, скинемся? – развеселился Привалов и стал хлопать себя по карманам.

– А хорошо идут, – заметил Доронин. – Коля, а мы где сейчас?

– На траверсе атолла Тиладуммати, – ответил Горбачев.

– Это они на сколько нас опережают?

– Километров на восемьсот.

– Значит, на сутки. Да, много мы времени потеряли, – покачал головой Доронин.

В конце первого же дня путешествия мощный шторм загнал катер в Андаманский архипелаг, где сутки группа ждала прекращения непогоды. Второй шторм на подходе к Шри-Ланке отнес катер почти на пятьсот километров на юг. Полдня они крутились возле городка Мале на Мальдивах, пока не улучили момент и, благодаря актерским способностям Веденеевой, а особенно ее купальнику, не заправили опустевшие баки катера.

– Каковы наши планы, командир? – бодро спросил Привалов.

– Идем полным ходом в Аравийское море. Определяем предполагаемый пункт высадки и ждем звонка нашего нового друга.

– Затем, чуть поломавшись, соглашаемся на все его условия, – продолжил Доронин мысль шефа, – приходим на встречу и спускаем с поводка Крыса. Он всех крошит и приводит нам Сергеича за руку.

Торин смотрел на своих повеселевших помощников и радовался, что группа начала сплачиваться. Правда, Привалов слишком много внимания уделял Веденеевой: то ли и впрямь влюблен, то ли дурака валяет. Но Ирина на его позывы не отвечает, а только отшучивается. Любовь в таком коллективе – гибельное дело, слишком расслабляет. Горбачев тоже беспокоил Торина своими комплексами, но эта болезнь лечится временем.

– Примерно так, – согласился Торин с Дорониным, – только нам придется еще за грузом побегать по горам. А теперь давайте прикинем, где лодка будет разгружаться.

17 июня 2008 года. Побережье Пакистана

западнее города Карачи

Две большие деревянные лодки попеременно причаливали к качающейся на волнах субмарине. На берегу мешки грузили на ослов и переправляли куда-то в глубь прибрежных холмов. Судя по тому, как скоро животные возвращались без груза, место складирования было недалеко, метрах в трехстах или пятистах от берега.

Пока Корнеев отсиживался на камнях под палящим солнцем, капитан лодки отдавал какие-то распоряжения своему помощнику. Нехорошо, подумал Корнеев, бросать свой пост и идти с караваном, чтобы украдкой от начальства заработать миллион. Ой не погладят тебя за это по головке, мой бородатый друг. Впрочем, бородатыми здесь были практически все. Корнеев насчитал двадцать два человека, которые должны сопровождать первый караван с грузом. Только четверо из этих пакистанцев были безбородыми. И то по причине молодости лет. Вся группа была вооружена «калашами», плюс два ручных пулемета и два гранатомета. На ишаков укладывали последние мешки – значит, скоро группа двинется, а капитан лодки все еще не звонил «партнеру» Корнеева. Это начинало Дмитрия Сергеевича беспокоить. Слишком он много знал и много видел, чтобы его так просто, даже за миллион долларов, отпустили живым.

Наконец капитан отослал своего помощника, но сам не пошел к каравану, а отошел далеко в сторону и взялся за телефон. Кажется, пора в путь, подумал Корнеев. Может, он сейчас с Ториным разговаривает, а может, и нет. Дмитрий Сергеевич взялся за пуговицу на своих джинсах и сдавил ее до щелчка. Включенный им таким образом радиомаяк, вмонтированный в пуговицу, был слабомощным, но на расстоянии двух-трех километров Горбачев со своей аппаратурой его засечет. Проблема только в другом, подумал Корнеев, оглядывая каменистое пустынное побережье и горы на востоке, насколько этот рельеф сократит действие маяка.

Весь день Горбачев не отходил от ноутбука в готовности запеленговать телефон, с которого Торину должен позвонить капитан подлодки. Катер мотался вдоль побережья, а спецназовцы, экипированные и вооруженные, были готовы по команде соскочить на берег и броситься в преследование. Томительное ожидание было наконец прервано. Торин подал сигнал Горбачеву и ответил на вызов.

– Слушай, компаньон, – сказал голос в трубке, – и запоминай. Через два дня, двадцатого июня, мы встречаемся с тобой в Пакистане в городе Котри недалеко от Хайдарабада. В центре города в районе рынка есть старинная мечеть. В шестнадцать ноль-ноль ты будешь стоять около мечети и ждать моего звонка. Я скажу, где и как мы встретимся. Деньги должны быть при тебе. Обмен будет честный: ты мне – деньги, я тебе – твоего друга.

– Засек? – спросил Торин Горбачева, когда пират отключился.

– Да, вот здесь, между устьями Хоб и Парали. На побережье, – показал Горбачев на карте.

– Километров пятьдесят от нас, – сказал Торин. – Могло быть и хуже. Дима, гони на всю катушку! Высадимся чуть южнее, и в погоню. Наверняка сегодня же пойдет первый караван через хребет Лаб, а с караваном и они.

– Горный хребет – не городская площадь, его где угодно не пересечешь, – заметила Веденеева.

– Я попробую поработать с космическими снимками этой местности, – предложил Горбачев.

Катер рванулся и понесся на полной скорости вдоль побережья. Торин откинулся на сиденье и стал набирать Питер, чтобы проинформировать шефа о ходе розыскных мероприятий. Разговор был короткий, а со стороны Торина еще и «дежурный», так как особого толка от него не ожидал. Коротко доложив ситуацию и возможные варианты развития событий, Торин попросил подключить Родзевича и попытаться раздобыть информацию о перевалах через южную часть хребта Лаб в Пакистане. Он сам понимал, что просьба была безнадежной, но какой-то шанс все же был. Группа могла месяц тыкаться в скалах, как слепые котята, но не найти прохода. В крайнем случае Родзевич мог попытаться получить свежие снимки со спутников на сегодняшнюю вторую половину дня. При крупном масштабировании караван можно разглядеть, но эта работа не на два часа, а на две недели. Скорее всего рассчитывать придется только на себя. Единственная польза – сообщение о месте разгрузки субмарины и нахождении остатков груза. Пусть перенацеливает Трещева или подключает другого сотрудника для общения с пакистанскими властями.

Отложив телефон, Торин закрыл глаза и стал перебирать в памяти своих сослуживцев, к кому можно было обратиться от своего имени и кто из них мог знать этот район Пакистана достаточно хорошо. Наконец пришел к выводу, что этот вариант тоже нереален. Обзванивать бывших разведчиков и спрашивать от имени Торина, а не бывали ли вы, например, Иван Иванович, с какой-нибудь тайной миссией в южном Пакистане? Какой козьей тропой лучше пройти от побережья к столице? Объясните, пожалуйста, на пальцах. Глупость несусветная!