Читать книгу "Замок - Владимир Моисеевич Гурвич"

судить о происходящем в мире. Поэтому периодически надо менять свое место жительство. И, насколько я понимаю, он решил это сделать под конец жизни.

Нежельский пристально посмотрел на свою собеседницу.

— У меня такое чувство, что вы не очень одобряете этот его поступок.

Мария слегка наклонила голову.

— Для его здоровья подобные перемещения не полезны. Ему лучше оставаться постоянно в одном климате, в одних условиях. Если организм не здоров, то любые перемены ему вредны.

— Неужели все так плохо, Мария Анатольевна?

Мария испустила глубокий вздох.

— Трудно сказать, Иван Михайлович. Все зависит от многих обстоятельств. Больной человек очень уязвим, в одних условиях при одной и той же болезни он может прожить много лет, а при других — все может произойти очень быстро. Я слежу за тем, чтобы осуществлялся первый вариант. Увы, я не всесильна. Боюсь, что идея с празднованием юбилея не самая лучшая. Я пыталась Феликса отговорить от нее, но не получилось. Вам ли не знать, каким он может быть упрямым.

— Это мне хорошо известно, — согласился Нежельский. — Честно говоря, я и не представлял, что все столь серьезно.

— Со смертью не шутят. Я как врач это знаю очень хорошо. Я много лет проработала в кардиологическом центре; сердце — это тот орган, который способен в одно мгновение перерезать в человеке нить жизни. Я это наблюдала десятки раз. И во многих случаях невозможно что-то сделать. Я бы вас попросила, Иван Михайлович, когда вы будете с ним разговаривать, помнить о том, что я вам только что сказала.

— Я непременно это учту.

— Спасибо. — Мария встала. — Пойду, посмотрю, не проснулся ли Феликс. Да и к вечернему приему пора готовиться.

Она направилась к выходу с террасы. Нежельский проводил ее взглядом. В его душе вдруг шевельнулась зависть к Каманину, ему снова выпал удачный лотерейный билет, он вновь нашел замечательную, можно сказать, уникальную женщину. Сколько у него их было таких. Он с ними легко расставался, но удивительно дело, взамен одной приходила другая, но по-своему тоже необычная. Как ему это удавалось, он, Нежельский никогда не понимает. И не понимает до сих пор.

29

Ростислав вошел в номер и замер у порога. На кровати покоилась туша Антона и издавала невероятно громкий храп. Он заполнял всю комнату целиком и через приоткрытое окно выкатывался наружу.

До Варшавы Ростислав мчался всю ночь на машине. И потому сумел вздремнуть поспать буквально пару часов под самое утро. И сейчас чувствовал, что если немного не поспит, то вскоре просто окажется недееспособным. Он знал за собой это качество; если не доберет сна, то в какой-то момент может просто выключиться.

С ним уже несколько раз случались подобные казусы, когда во время переговоров по причине недосыпа он вырубался. Конфуз был преогромный, однажды едва не сорвалась важная, на большую сумму сделка. Пришлось долго оправдываться перед партнерами. Он до сих пор не может забыть то чувство унижения, которое тогда испытал. И потому всегда старался высыпаться. С его образом жизни удавалось это не всегда, но сейчас ничего этому не мешало. Если не считать богатырского храпа братца.

Ростислав лег, закрыл глаза, стараясь абстрагироваться от посторонних звуков. Но храп стал еще громче, хотя казалось, что он и так звучит на самых высоких децибелах. Ростислав ощутил, как наполняется яростью, к нему даже пришла странная мысль, что Антон специально так храпит, чтобы вывести его из себя.

Ростислав посмотрел на Антона; сомнений в том, что он спит, не было никаких. Но от этого не становилось легче. При таком шумовом сопровождении заснуть нереально. Страшно подумать, а что будет ночью.

Ростислав затряс Антона за плечо, тот что-то недовольно проурчал и повернулся на бок. После чего сразу же выдал протяжный, похожий на раскаты грома, храп. Ростислав снова тронул его, на этот раз это подействовало, и Антон открыл глаза. Несколько мгновений он осоловело смотрел на брата.

— Ты чего? — все еще сонно протянул он.

— Ты храпишь, как паровоз, — ответил Ростислав. — В номере невозможно находиться, не говоря уже о том, чтобы отдыхать.

— И ты поэтому меня разбудил?

— А что мне еще оставалось делать?

Несколько мгновений Антон, не отрываясь, смотрел на Ростислава.

— Да я храплю, храпел и буду храпеть. И имею на это полное право. Я не просил нас селить вместе. А потому не советую в следующий раз будить меня, — угрожающе произнес Антон.

— Что же в таком случае будет?

— Для тебя ничего хорошего.

— Ты меня изобьешь, выбросишь из номера, сгноишь в тюрьме?

Антон хрипло рассмеялся.

— И не надейся. У меня для этого есть другие средства. Могу организовать проверку налоговых органов или твоим бизнесом заинтересуются правоохранительные органы. Поверь мне, дорогой братец, для меня такое устроить пару пустяков. Не ты первый, не ты последний. Технология отработана. Зато потом люди становятся очень покладистыми. Так что придется тебе потерпеть мой храп. В противном случае я тебе не завидую.

— Ах вот оно как! С такими, как ты, я много раз сталкивался. Но до сих пор, как видишь, я жив, здоров и моя компания успешно развивается.

— Все до поры до времени. Просто тобой еще по-настоящему не занимались. Но если это начну делать я, мало тебе не покажется. Хочешь, проведем эксперимент.

— Да я лучше лишусь своего бизнеса, но храпеть тебе под своим ухом не позволю. В таком случае оба не будем спать.

Они сидели напротив друг друга на своих кроватях и, словно два разъяренных быка, смотрели друг на друга. Ростислав невольно думал, что если сейчас между ними начнется драка, то у него шансов не так уж много. Он ловчее, гораздо натренированней, все же не напрасно регулярно посещает тренажерный зал и секцию по восточным единоборствам. Но одолеть эту огромную тушу даже при его навыках будет сложно. Как можно так отъестся, чтобы перестать быть похожим на человека. Он помнил Антона, каким тот был лет двадцать назад. Пусть он и тогда уже не был стройным парубком, но у него даже отдаленно