Читать книгу "Быть невесткой - Таня Балер"

наматывал круги с Алёной на руках вокруг машины.

А стоило устроить ребёнка в автокресле, а нам усесться спереди, его прорвало.

Оказалось, что я транжира, не ценю то, что муж для меня делает, не думаю о будущем, поэтому Вове нужно со мной поговорить, а лучше и вовсе припугнуть, сказав, что если я не перестану швыряться деньгами, он отправит меня на работу, а Алёна до получения места в садике будет под присмотром бабушки.

Даже во взрослом возрасте можно знать и испытать что-то новое. Например, я в тот момент ощутила желание ударить пожилую женщину. Кулак или нога у меня в бой не тянулись, но вот взять в руки папку и стукнуть ею свекровь по лбу и носу, чтобы не лезла, куда не просят, мне захотелось.

Нет, ну а как не реагировать, если я вышла замуж во взрослом возрасте, будучи самостоятельной женщиной со своей головой, и вышла замуж за такого же взрослого мужчину? Спасибо Алле Олеговне, что вырастила своего сына достойным человеком, но у неё нет права решать, кому и что делать в нашей с ним семье. И уж точно не ей разглагольствовать и учить сына, куда меня послать, и что делать с нашим ребёнком.

Но высказаться я не успела, потому что на этом Вова не закончил.

— Я не понимал, о чём она вообще говорит, пока про цену сумки не услышал. Вышел за ней в прихожку, принёс, показал, какая вещь удобная. Рассказал, что первые два дня забывал то в кабинете, то в машине, а теперь уже на автомате через плечо перекидываю. Открыл, дал пощупать, твои слова, что много лет с ней проходить смогу, повторил. Ещё привёл в пример папу. Он ей на пятидесятилетие шубу в кредит покупал, золотые украшения на праздники дарил, и она это транжирством не считала, а ты мне сумку купила, и это почему-то плохо!

— Несправедливо! — поддакнула я. — И что дальше?

— А дальше мама раскричалась, что я тебя покрываю, вру ей в глаза и подсовываю не ту сумку.

Хах-ха-ха!

Как представлю это, каждый раз в улыбке расплываюсь.

Ну, вы поняли, что дальше Вова доказывал матери, что я купила только одну сумку, и для него, а не для себя?

Идея для такого подарка пришла мне прямо в магазине. Увидела мужские сумки, подумала о Вовиной зимней куртке, внутренние карманы которой неглубокие и доставляют ему неудобство, ведь он с собой таскает телефон, бумажник, права и документы.

А с сумкой эта проблема решится. И ещё в ней будет место, чтобы носить с собой зарядник и блокнот с карандашом, а то он часто на чеках что-нибудь отмечает, а потом теряет их и не может вспомнить, что записывал.

Вернёмся к Алле Олеговне.

Вместо извинений или перевода к шутке, ведь поняв, что произошло недопонимание, Вова и Вячеслав Викторович начали смеяться, она сказала, что я её специально обманывала, чтобы поиздеваться над той, которая хочет лучшего нашей семье.

— Я про покупку сумки не говорила. Ты сам знаешь, у нас не те отношения, чтобы я с ней всем делилась. Твоя мама пришла к нам, уже зная точную цену, — сказала я чистую правду, а потом покачала головой, печально проговорив. — Неприятно всё это. Понимаю, что разница поколений, мы обе с сильными характерами, и можем не нравиться друг другу, но придумывать на ровном месте поводы для обвинений — это уже перебор.

— Когда мы были у Марины, мама сказала про поездку к морю. Я не стал говорить, что такой отпуск будет адом, — припомнил Вова и признался в малодушии. — Рассчитывал, что если она не забудет, ты сама что-нибудь придумаешь, чтобы у нас ничего не получилось. А после такого прямо скажу, что мы не хотим с ней никуда ехать, чтобы не портить друг другу отдых.

Домой мы вошли уже в благодушном настроении, успев по дороге обсудить, что с возрастом дурной нрав Аллы Олеговны проявляется всё чаще.

Алевтина

Я могла бы зацепиться за этот инцидент, напоминать о нём Вове, раскручивать, чтобы ещё больше раздраконить свекровь, и сделать её едва ли не персоной нон грата в нашем доме. Или натолкнуть мужчин Бессоновых на мысль, что с такими странными умозаключениями, ей не помешает пройти проверочку в психдиспансере, прежде чем иметь доступ к внучке.

Это было бы сложной задачей, да и не факт, что затея бы выгорела и принесла необходимый результат, а не рассорила нас всех между собой. Но в тот момент у меня на руках были все карты, чтобы отыграться за многочисленные замечания о весе и телосложении меня и моего ребёнка, непрошенные нравоучения и критику.

Так почему же я не использовала этот шанс отыграться?

Ответов может быть несколько:

Потому что я благородный человек.

Потому что я разумная и состоявшаяся личность, которой не нужно подпитывать своё эго, воюя с пожилой женщиной.

И, главное, потому что я третий год как Бессонова. Родственники Вовы часть моей семьи, и этой самой семье в последнее время было несладко.

Алевтина Викторовна болела.

Вовину тётушку госпитализировали, обнаружив, что рак вернулся.

Помните, как однажды Алла Олеговна вдруг мне беременной начала рассказывать об гинекологических проблемах сестры своего мужа? Та ещё темка для беседы.

Так вот тогда страшный диагноз она не упоминала, сказав, что женщине всё вырезали, и она поставила крест на личной жизни, раз не имеет возможности стать матерью. С тех пор сестра свёкра была постоянной клиенткой аптек, в которых покупала лекарства для гормональной терапии, и нерастраченную любовь дарила семье брата, став самой любящей тётушкой для Вовы и лучшей подругой и помощницей для его мамы.

По мне, в последнем она переусердствовала. Не то чтобы с Аллой Олеговной нельзя дружить, но тётя Аля — человек мягкий, и из-за отсутствия мужчины, ребёнка или хотя бы кошки/собаки потерялась. За почти два года встреч в гостях у свёкров я ничего интересного о ней не узнала. Только то, что у неё получается самый вкусный шоколадный торт, который я пробовала, и что она никогда ни с кем не спорила, предпочитая кивать и не отсвечивать, словно боясь, что её прогонят, скажи она не то слово.

И я вижу в этом тлетворное влияние частого и регулярного общения с Жабо, ой, Аллой Олеговной. Она просто подавила золовку, но это уже неважно.

Так вот женская болезнь Алевтины оказалась раком.

Ей всё вырезали, и она научилась с этим жить, но он вернулся и очень быстро