Читать книгу "Вовка – центровой – 6 - Андрей Готлибович Шопперт"

были на острие этого клина. Удар Гуннара Нордаля и мяч попадает к десятке «красных дьяволов» — это второе прозвище футболистов «Милана». Рикардо Карапеллезе получил его на ход и оставшиеся метры решил вести мяч, чуть отпуская его, прямо перед собой. Видимо, Вовка пацанов сильнее, чем нужно, напугал итальянскими костоломами, так как до самой штрафной никто не попытался отобрать мяч у итальянца. И тот решил пробить, как только ворвался в штрафную. Удар и круглый летит низом в правый угол. Яшин спокойно его принимает и, как и отрабатывали сотни раз, через половину поля пушечным ударом отправляет его Фомину на правый фланг.

Вовка глянул на противоположную сторону. Там уже, чуть смещаясь к центру, бежит Валька Жемчугов. Как всё же классно, когда партнёры знают, что им нужно делать. Мяч плюхнулся в метре от Фомина, отскочил немного от вытоптанного довольно сильно газона и Вовка, приняв его на голову, чуть левее скинул, тоже смещаясь к центру. Пять метров, как он и говорил пацанам. Всё, на него несётся стоппер Милана. Наивный… и мелкий. Вовка, не останавливаясь точным ударом отправил круглого Вальке и высоко подпрыгнул. Вжик и защитник прокатился под ним. Даже желание сверху на него приземлиться возникло, но всё одно бы не получилось. Не простое мероприятие телом во время полёта управлять. Приземлившись уже в штрафной, Вовка мгновенно оценил обстановку. Хреново. Он в положении вне игры, а Жемчугов бежит в окружении двух защитников, сами себя они обманули. Пришлось Фомину остановиться. Нужно чтобы эта троица пересекла ту невидимую линию, где начинается офсайд для Вовки.

Бамс это оставленный им позади стоппер врезался в него плечом. Ну, если муха разбежится, то она, врезавшись в слона, его почти сдвинет с места. Шутка. В товарище и метра семидесяти нет, и он в три, наверное, раза легче Фомина. Кожа да кости. В результате «красного дьявола» развернуло и отбросило к воротам. И в это время, оценив шанс, послал Вовке мяч Жемчугов. Удар в девятку и вратарю россонери приходится в красивом прыжке выбить круглого в поле пальцами волейбольным движением, иначе не дотягивался. Защитники замешкались и первым к мячу прилетает набежавший из глубины поля Валька Кузин. Удар, но вратарь Лоренцо Буффон молодец, он почти парирует его. Почти потому, что круглый улетает за линию ворот. Угловой.

Владимир Шабров поставил мяч к флажку и попытался изобразить «Сухой лист». Он почти сравнялся с Фоминым в этом умении. На этот раз капельки везения не хватило, а возможно и хватило бы, но Фомин, занявший место у дальней штанги, решил выпрыгнуть и головой подправить на всякий случай. Его схватили и за футболку, и за трусы итальянцы, но только хуже сделали. Нет, выпрыгнуть русскому гиганту они не дали, но этого и не понадобилось, совершив сказочный с точки зрения наблюдателя с трибун полет мяч как раз на макушку Вовки стреноженного и приземлился. Тот его боднул, и обрадованный таким вниманием местных тифози круглый заскочил в сетку.

А Фомин получил удар кулаком в солнечное сплетение и рухнул на землю. Так его какая-то мелкая шавка ещё и пнуть в лицо попыталась под шумок. Вовка прикрылся от удара рукой и постарался быстрее встать, пока травму ему тут не организовали. Встал удачно. Этот гадёныш, что его пнуть пытался, наклонился над ним и попытался ударить рукой, тут Фомин и вскочил, врезавшись макушкой в подбородок этой сволочи агрессивной. Де Гранди, кажется. Сволочь — сволочью, а судя по фамилии — дворянин.

— А-а-а! — к Фомину, потирающему голову, спешил арбитр в чёрной форме. Врезался Вовка очень больно. Чуть назад в осадок не выпал. Искры из глаз так и сыпанули.

Блин блинский. Не к нему судья спешит, а к валяющемуся на земле во вратарской тому мелкому защитнику, вот, оказывается кто на него наскакивал. С тем было, что-то не то. Стоппер катался по земле заливая всё вокруг кровью, которая хлестала у него из рта. Твою мать! На Фомина начали наскакивать другие итальянцы, «наскакивать» — это не то слово. Атаковать начали, как в боксе. Ещё и пнул по ноге, кто-то сзади. Вовка отскочил от итальянцев и прижался спиной к штанге. Чуть легче стало. Руки у него уж точно длиннее и удар поставлен. Получил один из атакующих дьяволов в челюсть удар и рядом со стоппером прикорнул. А тут и пацаны динамовские подоспели. Нет, в драку не полезли, круг организовали вокруг своего тренера и нападающего. Прибежали тренер россонери. А следом врач и оба боковых судьи с дубинками гаишными. На этом эпизод и закончился, русские кучкой отошли к центральному кругу. А на поле прибежали два человечка с носилками и отнесли кровавого «красного дьявола» в подтрибунные помещение.

— Фимьин? — слава богу, судья знает английский. Хреново, с чудовищным акцентом, но знает. — Ви есть откусьить ему язык.

— Я? Как такое возможно? — Вовка себе такую картину представил. Бр-р.

— Откусить язык от удар.

— Ну, нет. Он меня пинал ногой, народ подтвердит, я попытался встать, и он сам мне подбородком по голове заехал. Вон шишка, — Фомин ткнул себя в покрытую шрамами черепушку.

И ведь судья потрогал. Свистнул и пошёл к такой же кучке футболистов, как и у русских, но в полосатых красно-чёрных футболках. Там помахали руками, но видимо были те, кто видел, как всё произошло, так как через пять минут примерно матч продолжился с центра поля. Гол засчитали. Один — ноль.

Событие тридцать третье

«Нельзя контролировать игру и в то же время получать от неё удовольствие. Игру видишь фрагментами. Иногда я не успеваю заметить, кто забил гол, потому что слежу за какой-нибудь мелочью в другом месте.»

Пьерлуиджи Коллина

Челенков, о куче откушенных в ходе футбольных матчей языков, слышал за свою длинную спортивную жизнь историй немало. Про то, чтобы весь язык, ни разу, так — кончик. Но кончик кончику рознь. Пять миллиметров — это одно, а сантиметр другое. Когда швед ввёл мяч в игру, отправив другому шведу, стало ясно, что теперь миланцам придётся играть вдесятером. Стоппер не вышел после свистка на поле. Более того, в наступившей на стадионе тишине было слышно, как воет сирена скорой помощи в районе раздевалки.

Молчащий Сан-Сир выглядел угрожающе. Вообще в Ленинке Фомин, отвыкший уже от полупустых стадионов, (В СССР всегда почти полна коробочка) с удивлением обнаружил из газет, что обычно на этом огромном стадионе бывает пятнадцать — двадцать тысяч зрителей и только