Читать книгу "Гусиное перо - Семён Львович Лунгин"

пятьдесят седьмой. Он прятал свои папиросы в карманы пальто девочек, потому что у девочек насчет папирос карманы не проверяли. А в нашей школе — нет. Нет! Рада была бы вам помочь — но нет… Разрешите, товарищ Тютчева (встала она), я вам на прощание покажу наш мукасеевский уголок — это в некотором роде музей, самодеятельный, конечно, любительский. Может быть, вы, опытный музейный работник, дадите нам какой-нибудь совет в части организации экспозиции…

Василиса Федоровна и старушка вышли.

М а й я  Л ь в о в н а (еще раз набрала номер). Мама?.. Наконец-то!.. Тут что-то с диском, я все время не туда попадаю.

В учительскую заглянула  Т а н я  Д о н ч е н к о, но, увидев Майю Львовну, тут же скрылась.

Из «Недели» мне не звонили?.. Если позвонят из «Недели» — я у них сегодня буду, у меня есть для них предложение… Нет, домой не сразу. Я еще заеду в пятьдесят седьмую школу. Там, кажется, возникает интересный материал.

— Цыплята в буфете есть, — заглянула уборщица. — По рубль семьдесят пять. Полупотрошенные. Не надо?

Мама, цыплята есть полупотрошенные… По рубль семьдесят пять… Хорошо. (Она вытащила из портфеля сумочку с деньгами и вышла из учительской.)

И тотчас дверь приоткрылась, в учительскую проскользнула  Т а н я  Д о н ч е н к о, добежала до стола Василисы Федоровны, вынула что-то из кармашка фартучка, положила на стол и придавила пресс-папье. В этот момент раздался звонок. Миг — и школа загудела. Таня поспешно юркнула за дверь. Учительская стала заполняться  п е д а г о г а м и.

П о ж и л о й  у ч и т е л ь. …Мы живем по соседству. Я как-то захожу к нему и застаю картину. Вот, вообразите себе: квадратный стол, с одной стороны Василий Васильевич обедает, а с трех сторон — три ученика: пятого класса, седьмого и, представьте, выпускник. Вы знаете его, в прошлом году кончил, на физтехе срезался… У него еще брат в шестом… Кузнецов!.. Всем роздал задания, все пишут. А Василий Васильевич ест суп, изволите видеть, с клецками и с полным ртом дает указания. А тут еще сын вьется, шестилетний бутуз, и задает такие философские вопросы. (Изображает.) «Папа, а что такое бесконечность?» А?..

М о л о д а я  у ч и т е л ь н и ц а. Молодец! Поставил халтуру на поток.

П е р в а я  у ч и т е л ь н и ц а. Конечно. Два с полтиной на три — по Малинину-Буренину — семь с полтиной. Не пыльно!

П е р в ы й  у ч и т е л ь. Хорошо еще, стол квадратный. А представьте себе шестиугольный или там овальный…

Пожилой учитель расхохотался. Вошла  М а й я  Л ь в о в н а  с большим пакетом.

М а й я  Л ь в о в н а. Товарищи, в буфете цыплята полупотрошенные. По рубль семьдесят пять. И будут сосиски.

М а р г а р и т а  С т е п а н о в н а. Она уже успела.

Первая учительница, схватив на ходу газету, выбежала из учительской.

М а й я  Л ь в о в н а. Нонна Владимировна, пятьдесят седьмая школа была в Муранове одновременно с вами?

Н о н н а  В л а д и м и р о в н а. Да, мы повстречались уже в вестибюле. А что?

М а й я  Л ь в о в н а. Кто-то из пятьдесят седьмой школы украл перо Тютчева.

Н о н н а  В л а д и м и р о в н а. Ой-ей-ей, какая неприятность! Но с ними же был педагог.

М а й я  Л ь в о в н а. И тем не менее.

Н о н н а  В л а д и м и р о в н а. И как же это обнаружили?

М а й я  Л ь в о в н а. Что значит «как»? Было перо — и нет пера.

П е р в а я  у ч и т е л ь н и ц а. Вы знаете, с перьями творится что-то невероятное. Когда писали вставочками, никто их не брал. А сейчас разрешили самописки, и это какой-то ужас — меняются, теряют колпачки, тащат друг у друга.

Н о н н а  В л а д и м и р о в н а. Это уму непостижимо. Какая беда в пятьдесят седьмой школе. Надо, чтобы они немедленно выяснили и вернули. Представляете, какой-нибудь иностранный корреспондент узнает — скандал на весь мир.

М о л о д а я  у ч и т е л ь н и ц а. Где скандал?

Н о н н а  В л а д и м и р о в н а. В пятьдесят седьмой школе. Девятиклассники украли перо.

М о л о д а я  у ч и т е л ь н и ц а. Перо? Я думала, квартиру обокрали.

П о ж и л о й  у ч и т е л ь. Надо передать следственным органам. У них есть методы. Тут же найдут.

Ч е т в е р т а я  у ч и т е л ь н и ц а. Но представляете, какой позор: в школу приходят с сыскной собакой. Дожили!

М а й я  Л ь в о в н а. А из наших ребят никто не мог взять?

П о ж и л о й  у ч и т е л ь. Шерстюк мог.

Н о н н а  В л а д и м и р о в н а (с торжеством). А его не было. Я его отпустила на футбол.

П е р в ы й  у ч и т е л ь. Это в субботу? Посредственная игра. Я смотрел по телевизору.

Раздался звонок.

В т о р о й  у ч и т е л ь. Да, кстати, Александр Павлович, а вас видели! Я как раз пошел мыть руки, а жена кричит: «Иди скорей, вашего Александра Павловича по телевизору показывают». Я подбежал. Только что, говорят, кончилось. Такая неудача!..

А л е к с а н д р  П а в л о в и ч. А вы напишите в телецентр. Они интересные передачи повторяют.

Учителя рассмеялись. Вошла  В а с и л и с а  Ф е д о р о в н а.

В а с и л и с а  Ф е д о р о в н а. Товарищи, что за веселье? Звонок.

Учителя стали расходиться.

В т о р о й  у ч и т е л ь. Вы в каком сейчас?

А л е к с а н д р  П а в л о в и ч (раздраженно). Да ни в каком. У меня окно.

П е р в ы й  у ч и т е л ь. Когда мы наконец покончим с окнами?! Василиса Федоровна, надо как-то решить этот вопрос.

В а с и л и с а  Ф е д о р о в н а. Товарищи, вы забываете, что по понедельникам сдвоенная электротехника. Александр Павлович, вот вы все грозились помочь наладить расписание. Если вам удастся что-либо сделать, я вам буду только благодарна.

А л е к с а н д р  П а в л о в и ч. А я в этом только заинтересован.

Василиса Федоровна сняла пресс-папье и подняла лист расписания. На пол упала какая-то беленькая штучка. В учительской, кроме нее и Александра Павловича, уже никого не было.

А л е к с а н д р  П а в л о в и ч. Вы что-то обронили. (И с трудом нагнулся, чтобы поднять.)

Только тут мы заметили, что он на протезе.

Перо.

В а с и л и с а  Ф е д о р о в н а. Как — перо?

А л е к с а н д р  П а в л о в и ч. Перо!

В а с и л и с а  Ф е д о р о в н а (взволнованно поправила гребень в волосах). Это какой-то бред!.. Какая-то провокация… Да, да, это провокация!.. А вы не допускаете, что эта старуха из музея сама подложила перо?.. Ну конечно! Она же здесь сидела… Ну как я не проверила у нее документы… Поверить на слово, что она экскурсовод!..

А л е к с а н д р  П а в л о в и ч. Ну стоит ли придавать значение. Чушь какая-то. Розыгрыш.

В а с и л и с а  Ф е д о р о в н а. Ах она провокаторша!.. Вот, досмеялись!.. Александр Павлович, о том, что произошло, до выяснения мы никому не должны говорить. Вы знаете, у нашей школы много так называемых друзей. Обещайте мне, что вы никому не скажете. И особенно чтоб до Майи Львовны не дошло. Вы ж ее знаете. Ради красного словца она ни мать, ни отца… Вот ужас-то!.. Вот не было печали!.. Вы не заметили, Федор Федорович не вернулся?

А л е к с а н д р  П а в л о в и ч. Не видел.

Василиса Федоровна взяла перо и двинулась к двери.

Василиса Федоровна, а расписание?

В а с и л и с а  Ф е д о р о в н а (раздраженно). Ну, что расписание?.. Вот расписание!.. (И еще более раздраженно.) Расписание!..

Василиса Федоровна вышла из учительской. Александр Павлович расстелил на большом столе разграфленный лист, закурил и углубился в изучение расписания. Стук в дверь.

А л е к с а н д р  П а в л о в и ч. Да.

Дверь открылась, и в учительскую вошел  Б о р и с  В л а д и м и р о в и ч  Г о р а.

Г о р а. Алик?..

А л е к с а н д р  П а в л о в и ч. Борис?..

Г о р а. Здравствуй, Алька!.. Ты что здесь делаешь?