Читать книгу "Аптекарь в СССР - Алексей Турков"

строить коммунизм, новыми бригадами и успехами в труде, партию порадуем!».

Эта международная солидарность трудящихся такая классная штука! В одной стране происходит падение уровня жизни, а в другой- бастуют. И все довольны. Мы — что у нас нет забастовок. Они- что у них нет падения уровня жизни!

А с другой стороны посмотреть… Бедно жили в СССР? Как посмотреть. Все тут собирали: металлолом, макулатуру, марки, гербарии, старинные монеты. Вот только деньги на лечение не собирали…

Или же парень наслаждался радио спектаклями, что предоставляла на вкус радиослушателя передача «Театр у микрофона». Преимущественно из заграничной жизни. Вот недавно был очередной хит, радиоспектакль «Сестра его дворецкого». Саблин так нечего в нем и не понял. Видно, делали сей продукт не для умов. У него есть дворецкий. У дворецкого есть сестра. Вопрос: кто он?

Тут уж на ум приходили совершенно другие песни: «Уважаемый редактор! Может лучше про реактор? Про любимый лунный трактор? Ведь нельзя же! — год подряд, то тарелками пугают — дескать подлые летают, то у Вас собаки лают, то руины говорят!»

А вот сбытом своих продуктов Ваня пока не занимался. Даже среди своих. Меньше всего ему хотелось, чтобы бы по району поползли слухи о его «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется…». Потом неприятностей не оберешься! Большая деревня, что ни говори. Во многих же знаниях печали.

А то ты тут «варишь-варишь» дефицит (какой-нибудь крем, что примешь и моська сразу становится гладкая, как попка младенца), а к тебе толпы халявщиков будут ходить, которые, пользуясь давним знакомством с твоими родителями, будут вам бутылку пива совать и приговаривать: «Ну, чего вам стоит?» А самого Ивана будут одолевать «невесты» — «А помнишь, Ванюша, как я тебе домашку в третьем классе дала списать, ты мне уже тогда нравился!». Естественно, что потом в тюрьму передачки никто носить не будет, все «друзья» и «невесты» сразу испарятся. Нет уж, контора закрыта! Пусть все идут в государственную поликлинику, и умный доктор им там скажет:

— Ага, я так и знал! У вас задница холодная! Вот в чем причина ваших бед! Будем делать!

Все же в расчете на будущее, Саблин соорудил «хитрую» добавку в аккумулятор. Она существенно улучшала его характеристики, особенно в морозы. Да и емкость аккумуляторов с применением этой добавки увеличивалась раза в три. Ваня рассчитывал предложить кому-либо из соседей по гаражу сей товар, но не просто так, а чтобы в обмен водитель мог иногда возить его на машине. А то наши люди «на такси до булошной не ездят»… Но пока не было подходящих вариантов.

К концу ноября Иван более-менее разгреб завалы своих проблем и решил пойти по бабам. Пора! Прохладненько. Декабрь уж на носу, закончили с отлетом… Народ же для разврата давно готов! Девушки явно давно заметили его пылкие взгляды и ехидно улыбались. «Если б был султан, я б имел трех жен…», «Пока мы сердцем молоды, пока бушует кровь, лети учеба к черту ты, да здравствует любовь!» Но в СССР секса не то, что нет, он, как и все хорошее вокруг, проходит по разряду дефицита. Опять же квартирный вопрос мешает любви. Особенно зимой.

Для начала Саблин в школе пригласил, то одну красавицу, что отрабатывала свои навыки обольщения на нем, в кино, то другую. Но, пообщавшись и с Ленкой Васильевой и ее тезкой Ильиной, быстро понял — мимо кассы. «Мы чужие на этом празднике жизни», как говорится у классика. У девушек же (хотя они уже и заимели приятные выпуклости), в голове в этот период одно хихиканье, шушуканье, вечная любовь, знаки внимания, чувств невинных излиянье, свадьба, белое платье и прочая ерунда.

И твердая убежденность, что она будет вертеть своим мужиком как хочешь, а он положит свою жизнь на выполнение всех ее хотелок. Достаточно надуть губки, построить глазки и похлопать ресничками. И как всем известно: «Ни ум, ни сердце, ни душа в любви не стоят ни гроша». Мда, детский сад, штаны на лямках. «Ваш день Восьмое марта». Соплюшки, что с них взять?

А у Саблина желания были направлены немного в другой плоскости. В горизонтальной. Гормональный фон своего требует. Дело молодое! Хотелось бы, без всяких ритуальных танцев с бубнами, сразу добраться до радостей медового месяца. тут если и добьется такого горизонтального положения, то вероятнее всего не удастся избежать неприятных последствий. Все же эти женские штучки он слышал много раз в различных вариациях, целыми десятилетиями, отчего у него появился иммунитет. А тут: «не хватай меня за грудь, рука твоя холодная, ах ты ж мать твою ети — какая ты благородная!»

И что остается? Не даром же народ песни поет: «С любовью встретиться проблема трудная. Планета вертится круглая, круглая! Летит планета вдаль, сквозь суматоху дней. Нелегко, нелегко полюбить на ней!». Публичных домов в СССР нет. И не потому, что мораль не позволяет, а просто нет никакого смысла. Как в ресторан бережливые советские граждане ходят со своей водкой, так и в эти дома народ приходил бы со своей бабой. По кабакам школьнику ходить не комильфо. Да там тусуются или проститутки или шалавы. И эти заведения входят в сферу интересов криминалитета. Бочка меда без ложки дегтя редко бывает. В театрах, консерваториях, и на выставках картин женский контингент предоставлен в своем большинстве больными на всю голову. На танцплощадку ходить — не лето.

В клуб на танцы — кроме девушек там много собирается и взрослых парней, переполненных тестостероном. И алкоголем. И собираются они своими стаями. Туда же ходят и познакомиться, и подраться. При этом второе событие, намного вероятнее, чем первое. А что? Драка на танцах — это популярное здесь развлечение. А это уже статья, «Побои» называется. И загремишь ты «к хозяину» на пару лет. Детский сад, честное слово! Думаете, это все?

Как бы не так! Ошибаться изволите. Бывает и покруче! Как поют в этих временах хулиганствующие подростки в подворотнях: «И сцепились два тела, дрожа. И сверкнули два острых ножа. Были оба красивы, сильны. Как два брата похожи они…». Отдыхают, короче, по полной. И нагоняют ужас на приличных граждан, глазеющих на этот беспредел.

И даже если внимание милиции не привлечешь, так тоже особо профита нет. Как говорится: «Я на танцах побывал, водки попил и потанцевал, там совсем немножко упал, ногу, руку и ребро сломал. Теперь я жизнью учен своей. Буду в травмобезопасный играть в хоккей!» И смех, и грех.

В общем, на первоначальном этапе требовался опекун, который сумел бы обеспечить Ване безопасное вращение в клубных кругах. Ведь одному даже на танцы не походить. Поддержки, в случае чего, не будет. А ножевые раны после таких мероприятий обычная история. Жестокий закон джунглей, действующий у них на районе, гласил: «Расслабиться можно только среди своих».

В ближайшем к их дому Клубу Авиастроителей, Саблин быстро вышел на помощника заведующего клубом. Это был странный персонаж. Взрослый мужик тридцати лет, офицер, бывший летчик, но весь какой-то чудаковатый в плохом смысле этого слова и худой, нескладный, немного скособоченный. В глазах его плескалось какое-то безумие и чувствовалось, что рано или поздно кукуха у Валеры «Летчика» съедет окончательно. Как-то он прошел серьезную медкомиссию на пилота и даже сумел закончить училище и уехать служить в часть. Но затем что-то произошло, мозги молодого офицера протекли и его списали в чистую. И на гражданке особо никуда не взяли, кроме парня на побегушках к завклубу.

Сам Валера рассказывал знакомым следующую историю:

— Да вот, ехал на машине по улице, а мне трамвай путь преградил. А я, вместо того, чтобы затормозить, по привычке руль на себя рванул и педаль газа в пол. Думал сверху этот трамвай, как на самолете, облететь. Но не рассчитал и врезался в эту железяку.

Любопытно, что сейчас у Валеры не было ни автомобиля, ни прав. Зато он был большим человеком в клубе, нечто вроде завхоза и администратора. Отвечал за аппаратуру, имел ключи от служебных помещений. В общем, если бы Валера «Летчик», взял Ваню под крыло, то никто на него рыпаться не стал бы, под угрозой возникновения неприятностей и возможного отстранения от сего очага культурной жизни города.

Оставалось только если не подружиться (самому неохота), то стать нужным Валере Летчику, чтобы пользоваться его покровительством. Ты мне — я тебе. Но что может заинтересовать такого безбашенного персонажа? Привратника в мир секса? Тут Ваня долго не думал: или стимуляторы, или легкие наркотики. С наркотой связываться не хотелось,