Читать книгу "Я не сдамся без боя - Ольга Дильман"

для тебя, могу устроить где угодно, просторы сама видишь – необъятные, – широко разводит руками и лыбится, – выбирай – не хочу.

Я поджимаю губы и выдаю на ходу:

– Обойдусь без провожающих.

– Принцесса!

Слышу уже на пороге комнаты.

– Перестань так меня называть, я не маленькая, – не выдерживаю и оборачиваюсь.

Щербаков ухмыляется и поправляет себя, но явно с издевкой, намеренно проговаривая мое имя по слогам.

– Ма-ри-на, туалет в доме, ровно как и душ.

Если честно, сейчас меня волновал лишь один момент, который мне напоминал нашу первую, кхм, проведенную ночь.

– Ты тут спать будешь?

– Не будь такой ханжой, кровать одна, если хочешь спать на полу, препятствовать не буду. Могу лишь подогнать теплый плед и носки.

– Закачаешься от вашей доброты, молодой человек, – прикладываю руку к сердцу и мило хлопаю глазками. Поздно вспоминаю, что никогда так не делаю и быстро себя отдергиваю.

– Я полон сюрпризов, красавица.

Что есть – то есть, спросить не буду. Его прошлое – это темный лес, покрытый мраком. Я не пытаюсь туда проникнуть. Не хватало еще упасть в глубокую яму и остаться там навсегда.

– Сколько тебе лет? – задаюсь я другим вопросом, не менее важным для меня.

– Прикидываешь разницу?

Зачем-то подходит ко мне и наклоняется. Слежу за его взглядом, который опускается на мои губы. Я поджимаю их, показывая тем самым, что ему не удастся сбить мой прицел.

– Это такой секрет? – легко толкаю его в грудь, увеличивая между нами несколько сантиметров.

– Да нет, – размышляет немного, всматриваясь в мое лицо, не отпуская взгляд.

Я понимаю, что этим моментом грех не воспользоваться. Прилагаю все усилия, чтобы голос не дрогнул и признаюсь:

– Хочешь подобраться ближе – придется делиться. По-другому я не смогу. Ты-то исчезаешь практически на вечность, то возвращаешься и начинаешь злиться, Я не знаю, как реагировать. Увозишь куда-то…

Все-таки не сдержалась, дала волю эмоциям. Последняя фраза вышла на высокой ноте, словно издала беспомощный крик о помощи. По глазам его вижу, недоволен мной.

– Помнишь, ты говорил, что привык решать дела поступками, а не словами. Так докажи.

– Кажется, ты забыла, на какой территории находишься и с кем разговариваешь, – бросает и кивает за мое плечо, – иди, проветрись.

Я смотрю на него, не веря, что все сказанные мною слова пронеслись мимо его уха.

– Отвези меня обратно, – сжимаю кулаки, избавляясь от желания заехать ими по мужскому лицу, чтобы вправить мозги.

– Ты ебнулась?

– Очевидно, что да.

– Марина, перестань трепать мне нервы. Я зверски устал. И твои скачки с настроением начинают меня уже заебывать, – он подходит к шкафу и достает оттуда другую футболку белого цвета и серые спортивные штаны. Кидает вещи на кровать, а сам, словно не замечая меня, начинает раздеваться.

– Тогда чего тебе со мной возиться? Я, что, какая-то особенная? Или владею какой-то конфиденциальной информацией?

– Мне тоже интересно, – признаться, его заявление шокирует меня и заставляет срастись с деревянным полом.

Я стою все также, на пороге, замерев и открыв рот, норовившись высвободить поток речи. Мыслей много, а слов нет, к сожалению.

С Русланом я решила не разговаривать. Взяла вещи с кровати и, кусая губы от досады, вышла. Его показная холодность всегда меня настораживала, но последние слова резанули ощутимо и заставили задуматься, причем серьезно. Он прекрасно дал понять, что все его действия были просто игрой, которая должна привести к правде. Только к какой? Неужели он наивно полагал, что Степанов мне по доброте душевной проболтался, а я жду подходящего момента, чтобы побежать в полицию, сдав всех. Если это так, то отсюда возникает следующий вопрос – почему Щербаков сам не устранил меня, если ему это под силу. Вместо этого он таскался и нянчился со мной.

Все сложно как никогда. Да этого было не просто, а тут снова клад не раскопанных загадок. Держись, Марина, то ли еще будет.

Душ все-таки приняла, как зашла в ванную, поняла, что необходимо освежиться и привести в порядок мысли. Нашла на краю бортика одинокий флакон мужского шампуня, который использовала и в качестве геля, и призадумалась о том, как снова моя жизнь повернулась на сто восемьдесят градусов и начала колесить без остановки, забывая делать маленькие, но такие нужные передышки.

Итак, меня кто-то ищет в городе. Иначе с чего бы Щербакову увозить меня и удерживать? Не скажу, что прям насильно. Думаю, если я бы была более настойчивой и высказала свою позицию относительно того, что в городе неотложные дела, которые требует незамедлительного вмешательства, Щербаков бы пофырчал, но отвез бы назад.

Я протерла глаза от усталости и приметила, что в последнее время не совсем нравится, как протекает моя жизнь. Просто, мне кажется, что я проживаю свои деньки, не сделав ничего достойного.

Кого вы на этот раз убили? – Кабана…

Я вернулась к ответу мужчины несколько часов назад. Если это шутка, то довольно плохая. Я всей душой ненавижу и боюсь Кабана, но желать искренно ему смерти не могу. У меня не черствое сердце, однако, я верю в равновесие добра и зла и существовании кармы, поэтому уверена, что ему еще зачтутся все страдания и боли других людей, а их было немало.

Вышла из душевой, посмотрела на свои вещи, которые мне так радужно предложил Руслан, и тяжело вздохнула:

– Дура ты, Марина!

Как бы ни относился ко мне Руслан, перестать чувствовать я все же не могу. Приложила ладонь к тому месту, где бьется сердце, и ощутила, как гулко оно бьется. Господи, не дай мне повязнуть в этом человеке! Иначе я просто свихнусь.

Футболка оказалась немного великовата в плечах, но приятно прилегала к телу. Спортивные потертые штаны были в пору, правда, коленки выпирали, но не критично. Не на подиум же собираюсь. Пальцами расчесала волосы, избавляясь от колтунов после мытья, и, немного подумав, выстирала свое нижнее белье и развесила на полотенцесушителе.

Хотелось увидеть Ваню, приятный мальчишка. Не верится, что он родной брат Руслана. Я прошлась на цыпочках до конца коридора и поглазела по сторонам. Комната, куда привел меня Щербаков – вторая после огромной тяжелой двери, которая вела в сени, спальня Нины Петровны, как полагаю, напротив нашей. Остается единственная дверь, что означает, за ней отдыхает Ваня.

Приоткрыв дверь на пару сантиметров, я прислушалась к тишине по ту сторону. Может быть, он уже уснул? Я не собиралась нагружать излишней информацией или как-то надоедать. Просто поздороваться, спросить как дела и пожелать спокойной ночи.

Тишина оказалась ложным спутником, как только я осмелилась ступить на порог. Горела