Читать книгу "Стоп. Снято! Фотограф СССР. Том 2 - Саша Токсик"

словно рыбу на суше.

Когда Ковалёва вызывали к доске, класс замирал в ожидании шоу. Женька мужественно позорился. Училка прикрывала лицо ладонью и натягивала "четыре" за старание. Экзамен мог стать моментом истины

Я сочувственно киваю, сжимая губы, чтобы не заржать, хотя весёлого было мало. Друга надо спасать.

— Ты что раньше не сказал?

— А то ты не знаешь? — резонно отвечает он. — Да и что ты сделаешь? По физике я б тебя спросил, но там я и сам справился. А в инглише ты сам звёзд с неба не хватаешь.

— Прорвёмся, Жендос, — решаю, — вот вместе и позанимаемся вечером. На съёмку скатаюсь, и засядем. Я систему одну знаю. В журнале вычитал.

— В "Советском фото"? — приятель глядит хитро.

— Почему там? — удивляюсь, — в другом журнале.

— Алик, тебя, случайно, током в последнее время не било? — спрашивает он вдруг.

— С чего это?

— Мне бабка рассказывала, — он принимает загадочный вид, — в Перми одного мужика молнией шибануло, так он, когда очнулся — по-китайски заговорил! Русский при этом забыл начисто! А ещё один в Казани чуть не утонул. Когда откачали, оказалось, он на скрипке играть умеет и в шахматы гроссмейстеров обыгрывает.

— А как он узнал? — спрашиваю.

— Что?

— Ну, про скрипку?

— Не знаю, — Женёк морщит лоб, — может, захотелось. Ощутил непреодолимую тягу. "Несите мне скрипку", — говорит, — "счас я сбацаю вам".

— А я тут при чём? — делаю вид, что не врубаюсь, хотя свои подозрения приятель высказывает прямо.

— Так тебя раньше даже в футбик погонять фиг вытащишь, — подтверждает он, —Лиходеева тобой вертела как хотела, а ты как телёнок за ней бегал. А теперь… Нет, ты не думай, что бы не случилось, мне нравится!

Он расплывается в улыбке, видимо, вспоминая вчерашний день. За несколько дней наша жизнь действительно поменялась. Появился мопед, пускай не свой, зато в полном распоряжении, что для семнадцатилетних пацанов —невиданная роскошь. В карманах завелись деньги. Мы проводим время с девушками, а не подглядываем за ними из за кустов. Я, так вообще, получил серьёзную "взрослую" работу, и начал мутить с Жендосом первый "бизнес", хотя такого слова в этом времени еще не существует.

— Ты куда поступать собрался? — спохватываюсь.

— В Рязанское десантное, — хвастается Женёк, — боюсь только по росту не пройти, а так во все нормативы укладываюсь.

Меня вдруг накрывает воспоминанием из другой жизни. Странная, прыгающая походка дяди Жени, друга отца. Вместо правой ноги у него протез. Странное для ребёнка, царапающее слово "Кандагар", которое должно всё объяснять.

Нет, Женька. Не надо тебе в Рязанское десантное.

— Глянь, и это забыл. — Женька глядит на меня с любопытством. — Бабка также рассказывала. Что знал, не помнит, зато на китайском шпарит, как по писаному.

Знаешь, Жендос, било меня током, — говорю, — давно было, вот и не вспомнил. Прям в тот день, когда мы у школы фотографировались. Полез выключатель чинить, тут меня и шарахнуло. Даже сознание на минуту потерял.

Женька смотрит на меня, как на крокодила в зоопарке. Вроде и интересно, и страшновато.

— Тогда всё и началось, — от волнения, он переходит на шёпот, — ты тогда Лидку при всех отбрил. Я уж думал тогда, приснилось мне.

Я то думал, что самое странное в моём поведении — увлечение фото. Оказывается, пагубная страсть к Лидке была сильнее.

— Ты только не сдавай меня, — прошу, —А то меня в поликлинику заберут. Для опытов.

— Могила! —заверяет Жендос. — а оно как вообще?

— Само вспоминается, — говорю, — как будто всю жизнь знаю как надо. А откуда знаю, не помню.

— Ну ты, Алик, фенОмен, — Женька тычет меня пальцем, проверяя материальность моей сущности.

— Мы договорились… — хмурюсь.

— Могила! — он картинно застёгивает рот на замок — Так что, поможешь с инглишем?

— Я же сам предложил!

— Тогда до вечера!

Лицо Женьки светлеет. Его вера в мои силы теперь безгранична.

* * *

Анна-Ванна наш отряд

Хочет видеть поросят!

Рыльца пятачками

Хвостики крючками.

Старый детский стишок крутится в голове, пока я, оседлав железного коня, качу в редакцию за Ташей. Та уже ждёт меня на крыльце. Короткая причёска всклокочена. Хипповская сумка-торба через плечо. Джинсы обтягивают острые коленки.

По пути она тесно прижимается ко мне, обхватив за талию, но я списываю это на волнение от поездки. Поймав кураж, я лихачу. Мопед подпрыгивает на ухабах и жёстко приземляется. Таша взвизгивает, впиваясь в меня коленями.

— Дурак ты, Ветров, — заявляет она, когда мы прибываем на место.

Таша достаёт из сумки круглое зеркальце и пытается поправить волосы. Занятие безнадёжное.

Свиноферма состоит из приземистых длинных корпусов с треугольными синими крышами. В очередной раз они удивляют чистотой и свежей побелкой. Бывал я в постсоветских деревнях. Такое чувство, что белили их в последний раз ещё при Союзе.

К корпусам пристроены открытые загончики. В них деловито перемещаются хрюшки разных размеров и степени упитанности. Амбре стоит такой, что щиплет глаза. Дышу ртом.

Таша с безошибочным инстинктом педагога идёт на шум. За одним из строений находится потрёпанный автобус …….… и толпа разновозрастных детишек, на глаз от 8 до 12 лет.

Дорогу им перекрывает дородная женщина в хрустяще-белом халате. Свежие складки подсказывают, что халат надели только что в честь экскурсии.

— В первом квартале минувшего года наша свиноферма перевыполнила план по ряду ключевых показателей… — вещает она, сложив руки на могучей груди.

— А у вас поросята здесь живут?… чем вы их кормите?… можно их потрогать?.. а в руках подержать?!

Детям про показатели скучно. Они сыплют вопросами, как горохом. Их активность разбивается о невозмутимую свиноводчицу, как волны о скалу.

— Живут… комбикормом… нет… нет…

— А у нас бабуля хлебом кормит, — заявляет серьёзный мальчишка в круглых очках, — каждый день меня за хлебом гоняет, — добавляет он с досадой.

— И у нас… и у нас…

— Хлеб, всему голова! — дипломатично говорит работница, очевидно не одобряя, но и не отрицая такого рациона.

— Собкор Наталья Брыкина, газета "Вперёд!", — Таша налетает на женщину в халате.

Ей хочется отделаться поскорее. Они отходят в сторону. Женщина расцветает, обретая слушательницу. Таша кивает и строчит в блокноте.

Детишки сбиваются в кучу. Пожилая учительница,