Читать книгу "Секретарь Королевского Отбора - Рина Рэйн"

— Тогда я тем более не вижу проблемы в том, чтобы вам немедленно не оставить ее в покое.

— Как скажете, командир, — граф с вызовом во взгляде отдал честь, стукнув пятками, и скрылся в толпе перестраивающихся на новый танец пар.

Аттор повернулся к Энабетт, которая все еще тяжело дышала и смотрела слишком настороженно. Он хотел спросить, как она и все ли хорошо, но ирвиры уже зависли над их головами. А значит, любое неосторожное слово могло попасть в вечерний выпуск шоу, если туда еще не попала вся эта неприятная сцена. Усугублять ситуацию не хотелось.

Зазвучала новая плавная мелодия. Она-то и напомнила, что делать.

— Можно пригласить вас, эсса? — наконец-то нашел он правильный вопрос, слегка кланяясь.

— Да, лэстр, — сделав ответный положенный кивок, она приняла протянутую руку и вошла в первые па танца, обходя его по кругу.

Аттор не мог не отметить, что двигалась девушка прекрасно и хорошо владела собой. Даже дыхание уже выровнялось. Хотя что-то странное нет-нет, да проскакивало в выражении ее лица. Будто что-то мучило ее, и она хотела об этом спросить. Но так и он ведь искал ее в толпе вовсе не для того, чтобы молча танцевать! У него тоже были вопросы. А теперь их стало даже чуть больше. Но летающие вокруг ирвиры мешали, настырно нарушая приватность.

Почему управляющие птицами маги никак их не отзовут?

***

Энабетт

Эржэвы ирвиры не хотели улетать!

Поэтому мы так и танцевали в их окружении, бросая друг на друга осторожные взгляды. Кажется, Лэс Реми о чем-то хотел поговорить, но не решался и косил глаза на настойчивых птиц. Я тоже боялась случайно сказать что-то не то. Но вопросы жгли язык, и приходилось чуть ли не кусать губы, чтобы сдержать их. Тем более, спросить мне хотелось одновременно о слишком противоречивых вещах.

Например, причинял ли он когда-нибудь вред ребенку? Куда дел пышногрудую певицу? И если бы граф и дальше провоцировал скандал, вызвал бы Аттор его на дуэль? Или дуэль за оскорбление невесты должны назначать женихи? И почему граф вообще так рисковал здесь и сейчас пусть не моей, но своей репутацией?

А такие вопросы задаются только наедине, либо не задаются вовсе.

А еще я никак не могла погасить огонек радости, зажегшийся в груди, стоило этому человеку подойти и прогнать капитана. Я уговаривала себя не растекаться прямо тут восторженной лужей, воскрешала в памяти все плохое, что узнала об Атторе за последнее время, но это все разбивалось о личное впечатление, прямую линию его сжатых губ и теплую надежную ладонь, в которой легко лежала моя рука.

«Ну, не может этот человек быть чудовищем! Просто — не может! — по кругу вертелось в голове. — А ты проверь!» — подначивал внутренний голос, заодно напоминая, что я во дворце больше недели, а в своем расследовании не продвинулась ни на шаг. И что можно сколько угодно оправдывать себя тем, что эти дни у меня действительно не было ни времени, ни возможности, ни свободы. Факта это не меняло: ненавистное клеймо все еще сияло над головой сестры. Я уже почти ненавидела себя за это.

— Эсса, завтра жду вас как обычно, — наконец нарушил молчание Лэс Реми, безэмоционально цедя слова, когда танец стал подходить к концу.

— Да, лэстр, — ответила в тон, завершая па.

— С големами не расставайтесь.

— Конечно, лэстр.

— Они сейчас где-то ждут вас?

— Нет. Я не стала брать их сегодня с собой.

— Жаль. Впредь пусть всегда хотя бы один из них сопровождают вас до здания Театра.

— Вы считаете, что для меня будет и следующий бал? — не удержавшись, ляпнула я и тут же захлопнула рот. Ой, глупая!

Он едва дернул бровями, указывая взглядом на пернатых шпионов, но ответ нашел быстро:

— Как секретарь, вы здесь до конца Отбора. Так что да, эсса, я уверен.

Я виновато опустила взгляд в пол — на лакированные носы его черных ботинок, чувствуя, как горят щеки. Музыка стихла, и мы расступились.

— До завтра, эсса, — мягко прозвучал его голос, и я наконец-то посмотрела в синие глаза. Не злится. Хорошо.

Он передал меня на руки другому стражу и закружил в танце следующую невесту. И пусть дальше за весь бал мы больше не подходили друг к другу ближе, чем на три шага, я видела, что он рядом. Это успокаивало. Успокаивало и внимание Эйтана, на которого я решилась посмотреть, лишь когда ирвиры снялись с места и улетели на поиски других жертв.

Но лучше всего было то, что я больше не чувствовала на себе липкого взгляда капитана. Куда бы тот ни ушел и чем бы ни занимался, он точно был далеко от меня.

***

Интерлюдия

В этот раз глубокой темной ночью, подсвеченной звездами, полулунами и мягкой разноцветной иллюминацией, на улицах Города Невест можно было встретить не только патрули охраны. Рослый бородатый рыжеволосый маг, закутанный в темно-серый плащ с ярко-желтыми нашивками служащего на плечах, вышел откуда-то со стороны здания Театра и размашистым шагом, глухо стуча высокими каблуками по каменной плитке, свернул влево.

Прохладный ветер швырял в его мужественное лицо длинную челку, трепал полы плаща и колыхал деревья и кусты, наполняя свежий весенний воздух грубыми шорохами листвы и перестуком веток. Эта непогода спугнула ночных птиц и насекомых. И их не было ни слышно и ни видно. Но ужасающие пронзительные крики гарпий и триксов, доносящиеся из вольеров, раз за разом оглашали округу.

В сторону парка Чудовищ мужчина и спешил.

Никем так и не замеченный, кроме кристаллов наблюдения, он прошел мимо рощи со спящими гамаюнами. Обогнул загон с полями, на которых жались друг к другу сбитые в стадо тучные рырецки. Миновал подернутое рябью озеро сирен и вышел к пещерам, в черных провалах которых едва различимо мерцала чешуя ламий.

Почти невидимый купол защиты, похожий на большой мыльный пузырь, хрустально звякнул, когда мужчина коснулся его широкой раскрытой ладонью, давая знать о своем прибытии. Тут же из недр ближайшего кубла отделилось несколько больших змееподобных теней с зачатками кожистых крыльев за спиной: одна женская и две мужские. Высшие ламии, шурша по гальке плотной черно-зеленой и черно-бурой чешуей, быстро заскользили и замерли в полушаге от границы: зеленая самка в центре, бурые самцы по бокам. Мерно раскачиваясь на могучих хвостах из стороны в сторону, оскалив в шипении клыкастые пасти, раскрыв «капюшоны» крыльев и растопырив длинные кривые пальцы, вооруженные когтями-саблями, они уставились на гостя сияющими белками, лишенными зрачков.

Маг никак не отреагировал на это, позволяя чудовищам рассмотреть его. Пусть они не видели физический облик гостя, зато врожденное магическое зрение показывало им и его ауру, и силовое ядро. Закрыться от взгляда ламии гримом, который был сейчас на мужчине и который обманул бы любого зрителя, было нельзя.

Секунда. Другая.