Читать книгу "Третья сила - Валентин Холмогоров"

– Почему я вынуждена краснеть и выкручиваться, пытаясь объяснить девчонкам, что я не могу пригласить их домой попить чаю после уроков? – уже не пытаясь сдерживать хлынувших ручьем слез, кричала девушка. – Как им рассказать, что у меня не дом, а какая-то казарма? Вспомни, сколько раз за последние годы ты вообще появлялся в школе? Да наша классная уже вообще забыла, как ты выглядишь: когда нужно, она просто спрашивает, сможет ли мой папа опять прислать кого-нибудь на родительское собрание…

Света закрыла лицо руками и отвернулась. Несколько мгновений ее плечи содрогались, но вскоре она решительно выпрямилась и, утерев тыльной стороной ладони раскрасневшиеся глаза, произнесла:

– Значит, так. Раз уж много лет назад ты твердо решил переложить заботу о моем воспитании на плечи своих друзей, я готова с этим смириться, в конце концов, я уже привыкла. Но в таком случае не нужно лезть в мою жизнь сейчас, тем более устраивать за мной слежку с использованием каких-то там духов. Раз ты так обо мне беспокоишься, пусть твои друзья и обеспечивают мою безопасность. Думаю, ты с ними договоришься.

– Что ж, – после минутной паузы произнес Аскет, – полагаю, ты права. Андрей?

Злобный важно кивнул, приподняв в знак согласия свою банку и тут же сделав из нее щедрый глоток.

– Я в самом деле уделяю тебе слишком мало времени и внимания, – продолжил отец. В его голосе пораженная Света услышала нотки смущения. – Извини, Света, я просто не умею демонстрировать свою заботу. Но моя внешняя холодность не означает, что я к тебе равнодушен и мне нет дела до твоих проблем. Это не так. Просто иначе я не умею и, наверное, уже никогда не научусь. Я редко произношу такие слова, но сейчас, наверное, именно тот случай.

Из кресла в углу донеслось сдавленное бульканье: Злобный подавился пивом и громко закашлялся. Аскет подошел поближе и заботливо похлопал своего друга по спине, отчего тот едва не вылетел со своего места на пол.

– Мне пора, – сказал Аскет, взглянув на тикавшие на книжной полке часы, и вновь повернулся к Светлане. – Мы еще продолжим этот разговор чуть позже. Еды в холодильнике хватит, только ты присматривай за Злобным, чтобы он не сожрал все запасы до моего возвращения. Да, и постарайтесь не выходить из дома без необходимости. У меня плохие предчувствия.

– Ни хрена себе пообщались! – в спину другу высказался Злобный.

Когда в коридоре стихли шаги и щелкнул дверной замок, девушка оглядела комнату, посреди которой стояла. Она уже бывала здесь однажды, лет, наверное, пять или шесть назад. Сейчас тот визит вспоминался как один из самых счастливых моментов в ее жизни: они с отцом приехали в Питер на выходные, целый день гуляли по залитому солнцем городу, потом ели мороженое в небольшом открытом кафе на Невском, а ближе к вечеру отправились в какой-то парк кататься на аттракционах. Уже на следующий день они вернулись в Москву, но поездка запомнилась Светлане надолго.

Обстановка выглядела небогатой, скорее, очень скромной по нынешним временам: диван, раздвижное кресло в углу, гарнитур типа «стенка» – такие, насколько ей было известно, когда-то стояли едва ли не в каждой советской квартире. Ковер на стене, древний телевизор на стеклянной тумбе, старомодная люстра с золотистыми плафонами свисает с потолка. По всему видно, что папочка совсем недавно пытался навести здесь порядок, только вот вымыть плафоны, доверху заросшие пылью, конечно же не догадался. Света подошла к гарнитуру и открыла стеклянные створки секции, в которой хранилась хрустальная посуда. Там между гранеными стопками, изящными фужерами и пузатыми винными бокалами одиноко стояла черно-белая фотография, изображавшая мужчину и женщину средних лет. Мужчина был серьезен, он смотрел в объектив, словно пытаясь разглядеть что-то по эту сторону небытия, женщина улыбалась.

– Родители? – произнесла вслух Света, разглядывая пожелтевшую от времени карточку. В прошлый раз она почему-то не обратила на нее внимания.

– Угу, – кивнул бесшумно появившийся за спиной Злобный. По обоюдному согласию они не комментировали закончившийся минуту назад разговор. Или, как стыдливо думала девушка, ее недавнюю истерику. – Погибли в авиакатастрофе. Летели откуда-то с юга, ну и… Он тогда чуть помладше тебя был, потом у крестной воспитывался. Понимаешь, Свет, ты сейчас его, наверное, справедливо упрекаешь в отсутствии родительской заботы, только вот у него самого всего этого считай что и не было. Сейчас, погодь…

Злобный на мгновение смолк, и по изменению окружавшей ее энергетики девушка почувствовала, что он сканирует помещение в поисках какого-то неведомого предмета. Затем он подтащил поближе стул и, демонстративно кряхтя, полез в самую верхнюю секцию мебельной «стенки». Спустя мгновение оттуда вылетел пухлый альбом в красной обложке под бархат и, взметнув в воздух облачко пыли, шлепнулся к ее ногам.

– На, смотри.

Надо же, подумала Светлана, осторожно переворачивая толстые картонные страницы, оказывается, у ее приемного отца есть какое-то прошлое. Вот смешной белобрысый мальчик в белой рубашке с пионерским галстуком глядит на нее умными, почти по-взрослому внимательными глазами, вот целый класс расселся вокруг строгой учительницы, мальчишки в темных костюмах, девочки в аккуратных белых фартуках. А это похоже на выпускной класс – фотография уже цветная, здесь ребята стоят на ступенях школьного крыльца. Света с трудом отыскала своего отца в толпе одноклассников: слишком уж непривычно-забавным выглядел он в зеленом свитере с оленями и длинными – ну надо же! – волосами. Вот он в строгом пиджаке сидит за компьютером, тут ему на вид, наверное, лет двадцать, здесь – уже где-то за городом, в компании таких же молодых людей, один сжимает в руках гитару, второй, с кудлатой смешной бородой, нанизывает на шампур шашлык. Единственная фотография, на которой Аскет улыбается. Света перелистнула последнюю страницу: там, под надорванным полиэтиленом, лежал еще один снимок, брошенный сюда, по всей видимости, гораздо позже остальных. На карточке был изображен ее отец, устало сидящий на каком-то камне возле разоренного Гнезда, – на наличие последнего где-то поблизости указывала случайно попавшая в кадр конечность мертвого монстра, отдаленно напоминавшая крабью клешню. В одной руке Аскет держал автомат, в другой – не то короткую пику, не то меч с длинной ручкой: по рассказам Света помнила, что такие использовались бойцами СБР в тесном пространстве Гнезд, когда огнестрельное оружие оказывалось неэффективным.

– Это кто? – ткнула Света пальцем в изображение сидевшего чуть поодаль человека в камуфляже, смотревшего куда-то в сторону, отчего лицо его получилось на снимке повернутым в профиль.

– Не узнаешь? – заглянув ей через плечо, хмыкнул Злобный. – Я, знаешь ли, раньше симпатичным парнем был, до того, как мне одна тварь в рожу плюнула. Я не Аскета имею в виду.

Света подняла глаза на своего визави, и ей подумалось, что, наверное, не стоило так кричать на отца, – ведь если она хочет быть взрослой, нужно уже научиться, наконец, контролировать свои эмоции. Она обязательно поговорит с ним еще раз, когда он вернется. Под удивленным взглядом Злобного девушка достала фотографию из альбома, и, захлопнув толстую книгу, спрятала снимок в небрежно брошенную на диван сумочку.