Читать книгу "Драма в Гриффин-холле, или Отравленный уикенд - Шарлотта Брандиш"

– Какое жалованье она получала? И где жила?

– Жалованье её было не сказать что большое, – обстоятельно начала миссис Уоттс с лёгкими осуждающими нотками в голосе, – но ведь ещё и полный пансион. И жила она наверху, одна, как леди, в комнате с двумя окнами. И два выходных в неделю у неё было, и ещё вечер среды свободный, сразу после чая. И работа-то, не сказать, чтобы уж очень утомительная.

– Вы о том, что мисс Белфорт была не слишком довольна своим положением? – прервал экономку инспектор, догадавшись, куда она клонит.

– Да, сэр. Не слишком. И даже позволяла себе высказывания разные. Ничего такого, но будь на её месте кто-то из моих девочек, то я бы не стерпела.

– И что это за высказывания? Чего они касались?

– Разного, – уклончиво ответила миссис Уоттс. – Всего и не упомнишь. Да и девушка, как-никак, мертва, нехорошо это. Но держала она себя заносчиво. Ни с кем из нас близко не сошлась. Девочкам моим головы морочила.

– Головы морочила? – переспросил инспектор с нарочитым недоверием?

Экономка поджала губы, слегка обиженная, что этот приятный мужчина в отлично сшитом костюме, совсем не похожий на грубых мужланов-полицейских, не очень-то ей верит.

– Да, морочила, – повторила она уверенно. – Рассказывала им, что на самом деле у неё очень знатная родня. И что они уговаривали её пожить у них этим летом, но она выбрала работу, потому что вся из себя такая самостоятельная. А у самой туфли потрёпанные, и у сумочки уголки облупились. И ещё болтала, что осенью или зимой она должна получить солидное наследство, и после этого поедет в Каир раскапывать чего-то там древнее.

При слове «наследство» Киркби вскинул голову и встретился взглядом с детективом Оливером. Тот, на секунду прикрыв глаза и еле заметно помотав головой, дал сигнал отбоя.

– Может быть, у неё были проблемы с родственниками? Поэтому она была вынуждена отстаивать свою независимость? – поинтересовался инспектор.

– Э-э-э, да какие там родственники?! – пренебрежительно отмахнулась вошедшая в раж миссис Уоттс. – Нет, и не было у неё никаких родственников! Она вообще такая была… Ну, знаете, как побродяжка. Тарелки чуть ли не вылизывала. Всегда до крошечки всё уминала. Сколько положишь – всё съест. Хлеб к себе в комнату брала, девочки мои сколько раз видели. И со мной, и с Симмонсом – то надменничает, то дерзит. Были бы родственники у неё знатные, так у неё бы воспитание было.

– Вы знали, что мистер Крэббс собирается вступить в брак с мисс Белфорт? – бесстрастно спросил детектив Оливер.

– Догадывалась, – миссис Уоттс умудрилась произнести короткое слово таким образом, что сразу стало ясно – поведения своего хозяина она никоим образом не одобряла.

– Какие слова или действия мистера Крэббса навели вас на такую мысль?

– Сложно сказать, – экономка неохотно перешла к этой теме. Видно было, что преданность хозяину борется в ней с желанием не потерять доверия инспектора и остаться для него ценным свидетелем. – Он не сразу на неё внимание обратил. Зато потом всё резко так переменилось. Словно бы произошла у них беседа или ещё что, только он такой внимательный к ней стал. И в библиотеку приходил сразу после завтрака, и Чепмену приказывал цветы срезать для комнаты мисс Белфорт. Вечером у камина посидеть её приглашал, и почти каждый день ужин просил накрывать на двоих. Девочки мои судачили на эту тему, я знаю. Я хоть и прикрикнула на них построже пару раз, да ведь рты-то им не заткнёшь, и глаза не завяжешь.

Инспектор кивнул, поощряя экономку к дальнейшему повествованию, но она внезапно опомнилась и замкнулась в себе.

– Так, ладно. Хорошо. Можете рассказать немного о тех, кто присутствовал вчера за ужином и после него, в мастерской, где и произошла трагедия? – Оливер помедлил секунду и добавил: – То есть убийство.

Он надеялся, что эта поправка взбудоражит миссис Уоттс и сподвигнет её на откровения. Расчёт его оправдался. Экономка вытаращила глаза и с придыханием спросила:

– Значит, всё-таки убили её?.. Вот ведь ужас какой! А я так надеялась, что девчонки мои зря болтают. Подумать ведь страшно, какое злодеяние случилось. Смертный грех!

– Да, да, – нетерпеливо закивал инспектор. – И мы именно тем и занимаемся, чтобы найти того, кто это сделал, и не позволить ему совершать такие преступления в будущем.

У миссис Уоттс округлились глаза. Она прижала руку к груди.

– А он может… снова?..

– Может. Убийца редко останавливается на одном убийстве. Поэтому так важно, чтобы вы рассказали всё, что вам известно о гостях мистера Крэббса.

– Да неужели же кто-то из них мог такое совершить? – почти с благоговейным ужасом спросила экономка. – Может, это бродяга какой?

– Может и бродяга, – уклончиво ответил инспектор, – но не будем отвлекаться. Перечислите всех, кто присутствовал за ужином, и расскажите, кем каждый из них приходится мистеру Крэббсу.

Экономка рассеянно кивнула, всё ещё под впечатлением от мысли, что по Гриффин-холлу бродит безжалостный убийца.

– Грейс Хоггарт с мужем. Она приходится хозяину внучкой. Ещё дочь Генри, старшего сына, Вивиан Крэббс. Она американка по матери и живёт тоже в Америке. Розмари Сатклифф, сестра хозяина. Себастьян, его младший сын. Бедняжки Адамсон. И ещё сосед…

– Стоп. Что ещё за «бедняжки Адамсон»?

Экономка смутилась.

– Близнецы, Оливия и Филипп Адамсон. Дети дочери мистера Крэббса Изабеллы.

– И почему вы называете их «бедняжки»?

– Да как-то к слову пришлось, сэр. По привычке. Их мать была неуравновешенной. Не скажу чтоб прямо безумной, нет, сэр, но иногда не отвечала за свои действия, – миссис Уоттс загадочно округлила глаза и многозначительно поджала губы, отчего её рот стал похож на тугостянутый кисет.

Сержант Киркби, воодушевлённый, что в скучный допрос вкралась пикантная семейная тайна, нетерпеливо заёрзал на стуле и уронил с краешка стола стопку бумаги. Желтоватые листки разлетелись по ковру, и ему пришлось их собирать под неодобрительным взглядом миссис Уоттс.

Опасаясь, что момент будет упущен, инспектор не позволил экономке отвлекаться.

– Поясните, пожалуйста, что значит «не отвечала за свои действия»?

– В рассудке она помутилась, вот что, – миссис Уоттс издала длинный жалостный вздох. – И как тут её винить, если беда такая с ней приключилась? Мисс Изабелла всегда рассудительная была, и добрая очень. Но после того, как с ней поступили, захворала, а когда оправилась, то сама на себя стала не похожа. И во всём, что случилось, он виноват, Джон Адамсон.

– Адамсон… – задумчиво побарабанил пальцами по щеке инспектор, пытаясь припомнить, почему ему знакомо это имя.

– Скорее всего, имеется в виду Джон Адамсон, знаменитый пианист, – предположил Киркби, и экономка вздрогнула, впервые услышав его низкий скрипучий голос.