Читать книгу "Планета насекомых: странные, прекрасные, незаменимые существа, которые заставляют наш мир вращаться - Анне Свердруп-Тайгесон"

В одном эксперименте ученые сравнили, сколько остатков пищи исчезли в желудках муравьев в различных частях Манхэттена. Четко отмеренное количество еды было расположено в маленьких «кухнях» в парках и на газонах на разделительных полосах дорог. Муравьям предлагали полноценный обед в американском стиле: сосиску, чипсы и печенье на десерт. В то же время они измерили популяцию муравьев и других мелких городских животных в тех же самых местах и обнаружили, что в парках проживало больше видов муравьев (и других членистоногих), чем на разделительных полосах.

Из других экосистем известно, что поиск пищи более эффективен там, где встречается большее биоразнообразие. Поэтому ученые ожидали, что муравьи в парке съедят больше остатков еды, чем муравьи на разделительных полосах дорог. Но на Манхэттене они получили противоположный результат: муравьи с разделительных полос съели еды примерно в два раза больше. Этому может быть несколько причин: во‑первых, на разделительных полосах теплее. Ведь у муравьев, хладнокровных животных, все происходит быстрее, когда температура выше.

Во-вторых, оказалось, что эмигрант из Европы – песчаный муравей – полюбил американские пищевые отбросы. И он встречался намного чаще на разделительных полосах, чем в парке, а там, где присутствовали эти муравьи, уличные отбросы исчезали в три раза быстрее, чем из мест, где они не обитали. Другими словами, природные условия и отдельный вид муравьев оказались важнее, чем биоразнообразие, когда дело касалось очищения Манхэттена от остатков пищи.

Песчаные муравьи придерживаются определенной территории, и, как и другие городские группировки, рьяно защищают свой маленький район от вторжения. Но группировка муравьев не одинока на улицах Манхеттена. У них случаются частые разборки с группировками крыс, которые меньше по численности, но крупнее по размеру. Крысы хотят заполучить свою долю остатков еды. Для еще более крупных особей, людей, эти разборки должны вызвать определенный интерес. Хотя мыши и крысы приносят пользу, поедая наш мусор, они также широко известны как разносчики заболеваний. А вот муравьев это не касается. Поэтому муравьи лучше подходят в роли очищающего патруля в черте города.

Пришло время признать, что даже наши города являются целыми природными системами, в которых ползающие насекомые являются важной составляющей. Только на разделительной полосе на Бродвее проживает 13 различных видов муравьев. Всего в Нью-Йорке обнаружено более 40 видов муравьев. А так как более половины мирового населения сейчас живет в городах, нам следовало бы больше изучать городские экосистемы.

Природа помогает сделать жизнь в городе приятнее. Деревья дают тень, приглушают шум и очищают воздух. Зеленые участки впитывают воду после сильных дождей и предотвращают наводнения. Открытая вода охлаждает, а обитатели озер и канав фильтруют воду, и она становится чище. Даже самый маленький клочок земли может быть домом для множества полезных насекомых, которые опыляют растения, разносят семена или убирают улицы, как муравьи.

В Осло экономисты изучали «услуги», оказанные городскими экосистемами, и их ценность. Попытка оценить, насколько зеленые посадки внутри и вокруг города способствуют хорошему самочувствию и здоровью горожан, закончилась миллиардной суммой. И это не включая вклада муравьев.

Если у нас будет больше познаний в области городской экологии, мы сможем лучше планировать и сохранять наши города. Даже такая простая вещь как более редкая уборка разделительных полос, может быть важной в масштабах большого города. Ведь эти полосы дают вам укрытие и счастливую жизнь, если вы – храбрый муравей на Манхэттене.

Муха для защиты

Выше мы рассказали о хот-догах на асфальте в большом городе, но существуют другие виды мертвого мяса, которое нужно кому-то убрать. Представьте всех животных, больших и маленьких, которые умирают и остаются лежать на земле. Было бы очень неприятно, если бы их никто не перерабатывал.

Если посмотреть с точки зрения насекомых, очень удобно питаться падалью: она не убегает и не защищается. Но важно действовать быстро, так как падаль – очень питательная пища и поэтому очень привлекательна, и в конкуренции за нее участвуют много разнообразных видов различных размеров. Здесь насекомые конкурируют с такими тяжеловесами, как лиса и ворон, стервятник и гиена. Фокус заключается в том, чтобы не откладывать яйца в падаль, а вместо этого откладывать уже вылупившиеся личинки, как это делают некоторые серые мясные мухи рода Sarcophaga. Другой секрет в том, чтобы быстро есть, расти еще быстрее и вообще быть гибким в плане того, какого размера надо быть, чтобы превратиться в куколку.

Другое умное решение – это спрятать падаль от конкурентов, зарыв ее в землю. Красивые красно-черные жуки-могильщики (род Nicrophorus) – эксперты в подобных номерах с исчезновениями. Они работают в паре: роют землю под добычей, а также закидывают ее почвой сверху. Так они могут полностью удалить мертвую мышь с поверхности земли всего за один день. Под землей они придают падали форму мяча и откладывают яйца. Несмотря на настораживающий выбор детской комнаты, они очень заботливые родители. Они пережевывают маленькие кусочки падали и срыгивают ее в рот личинкам, которые сначала не способны переваривать их сами. Это один из немногих примеров родительской заботы в мире шестиногих, не считая общественных насекомых (см. стр. 83).

У жуков-могильщиков есть хорошие друзья не из насекомых. Когда вылупившиеся личинки покидают родительский дом, на них взбирается компания маленьких клещей и передвигается к следующей падали. Это вид, живущий только вместе с могильщиками: клещи не могут летать и зависят от транспорта, без него они не могут добраться до новой туши. В благодарность за то, что их подвезли, клещи поедают яйца конкурирующих мух и их личинки в падали.

Отряд, прибывший для разделки туши, принадлежит той части насекомых, о которых люди не станут говорить за столом. Существуют много любителей пчел, а вот о клубах любителей жуков-могильщиков и мертвоедов мы не слышали. Тем не менее это очень важные животные.

В Южной Азии люди испытали на собственной шкуре, что случается, если мертвоеды исчезают. Справедливости ради стоит сказать, что это относится к грифам. Впрочем, грифов можно считать старшими братьями синей мясной мухи, их функции похожи, а люди их одинаково не любят. Ветеринарное средство диклофенак появилось в Индии в конце тысячелетия для лечения больных коров. На протяжении 15 лет лекарство убило немыслимое количество птиц – 99 % всех грифов в стране, потому что действующее вещество сохранялось в тушах скота и попадало в организмы грифов, которые ими питались. У грифов отказывали почки, и они умирали. Несмотря на то, что насекомые-падальщики работали денно и нощно, они были не в состоянии справиться с таким количеством падали в одиночку. Как следствие, туши коров оставались лежать. Когда грифы исчезли, другой зверь-падальщик вышел на арену – дикие собаки. Количество диких собак сильно возросло. Многие из них являются носителями бешенства. Почти полное исчезновение грифов привело к увеличению популяции диких собак, в результате которого более 48 000 индийцев умерли от бешенства.