Читать книгу "Чертов ангел - Инга Максимовская"

Глава 23

Дети прекрасны, восхитительны и опасны, как тысяча адских чертей. Учить ребенка пакостям — это песня, сочинение ошеломительной мелодии, с полным знанием того, что ученик по — любому превзойдет своего учителя. Превзойдет, уделав несчастного сенсея, как паршивого щенка. Передавая детям свои знания, знайте — на выходе вы получите ядерную, взрывоопасную смесь из своего идиотизма и сверхума ребенка, способного придумывать такие казни на головы взрослых, которые не снились даже средневековым инквизиторам.

В сон я провалилась сразу. Сказались прогулки по лесу и прочие треволнения. Впервые в жизни мне не снились сны. Разбудил меня вопль. Так орет подстреленный на взлете пеликан, от ужаса в полете опорожняя кишечник. Вы когда нибудь слышали, как орут эти гордые птицы? Если нет не расстраивайтесь. Я объясню. Голос птичек похож на рев больного шизофреническими галлюцинациями орангутанга, отрезавшего себе палец циркулярной пилой. Я подскочила на кровати и зашарила рукой под подушкой в поисках оружия, которого туда, кстати, никто не положил. Надо исправить это упущение. Первой моей мыслью было, что нас все же нашли убийцы Аллесгута и теперь мучительно убивают моих случайных друзей по несчастью.

Прихватив с прикроватной тумбочки уродскую бронзовую статуэтку Венеры, я тихонько выскользнула в коридор. Тяжелая «голосистая» богинька в моих руках вряд ли спасла бы меня от пули, но с ней мне было, как — то спокойнее. То, что в доме вдруг воцарилась звенящая тишина слегка озадачивало, выстрелов тоже не наблюдалось, что позволило слегка расслабить булки, сорри за подробности. Я на цыпочках подошла к двери Сонечкиной спальни и поддавшись порыву, тихонько ее открыла. Что произошло дальше, я не помню. Вылетело из головы, вместе со страхами. Тяжелая статуэтка с грохотом упала мне на босую ногу, выпав из моих ослабевших ручонок, когда меня вдруг окатило ледяной водой, подкинуло в воздух и со всей силы приложило об пол, невероятно — чудовищной силой. Сверху со звоном, достойным Царь — колокола, на мою голову хлопнулось цинковое ведро. Я ослепла от ужаса, вскочила на ноги и ломанулась на выход, но не рассчитала траекторию и со всей силы впилилась в стену. Ведро на моей бедовой головушке завибрировало от удара, разразившись колокольным набатом. Меня откинуло на пол, где я завозилась словно жук упавший на спину- дезориентированная и обалдевшая. Заорал Жопик, послышались быстрые шаги. Явно Сонечка решила, что пора валить. Не успела паразитка.

— Ты перешла все границы, — услышала я голос Синоптика, грохочущий в тишине ночи, словно последний выстрел Авроры. Я затихла на полу, претворяясь мертвой. Пусть видит, до чего довело его воспитание. То, что я сама научила девчонку этим трюкам, как — то вылетело у меня из головы. Наверное об стену выбило, ей богу. Сняла с башки ведро, чтобы увидеть расправу над малолетней хулиганкой. Которая чуть не сделала то, что никак не получается у Аллесгута.

Погодский стоял на пороге, в расстегнутых джинсах и судорожно пытался выдернуть из них ремень. У меня аж дух от восторга сперло.

— Так ей, — зловредно выкрикнула я, — будет знать, как над взрослыми изгаляться. Пороть надо девчонку, а то она нас ухайдокает. А все ты виноват, потакаешь ей во всем. Вот тепрь получи и распишись.

Антон хмыкнул, зажав в руке кожаный ремень, и направился ко мне, кровожадно блестя глазами. И вот это ощущение неправильности меня напрягло настолько, что я зашарила рукой по полу в поисках бронзовой богини, которая почему — то никак не желала находиться. Сонечка молнией метнулась к выходу, спасаясь от расправы, оставив меня один на один с кровожадным монстром.

— Все мои проблемы были детскими погремушками, пока не появилась ты, — прошипел Погодский, ловко поднимая меня за шкирку с пола. — Я даже не удивлен, что Шмыга отдал приказ тебя прикончить. Ему ты тоже натягивала пленку пищевую на унитаз? Я чуть с ума несошел когда… Твою мать. Ты заноза в заднице, — пробухтел этот мерзавец, перекидывая слабо сопротивляющуюся меня через колено.

— Так это ты орал? — осенило меня и я бы даже посмеялась над ситуацией, но…Я взвыла, когда ремень опустился на мою ягодицу обтянутую трусами мучителя. Женских в арсенале этого дома не было, пришлось смириться, да и трусишки были новые в упаковке. Заюлила задницей, пытаясь вырваться из захвата стальных рук,

- Я тебя научу быть нормальной бабой. А не исчадьем ада. Ты, какого беса, нацчила Соню своим приколам, чертова ты кукла?

Вырваться мне удалось с третьей попытки. Я вырвалась, а трусы остались в пальцах Синоптика, который удивленно уставился на тряпку в своих руках. Схватила с пола статуэтку и не раздумывая опустила ее на голову своего обидчика. Погодский свалиился к моим ногам, как подкошенный и затих. Сплясав танец аборигенов крайнего севера, вокруг поверженного тюленя, я наконец осознала, как выгляжу. Пляски вокруг врашга без трусов — зрелище то еще, я вам скажу. Вытянула из сведенной судорогой пальцев Антона «боксеры», натянула их и задумалась, что делать дальше. Вообще то, в чем то этот остолоп прав. Девочка перешла все мыслимые грани, моя наука ведь не повод сразу все претворять в жизнь. Но пороть меня… Меня, а не мелкую хулиганку — это верх наглости. Я потрогала горящую задницу. Тихонько заскулила и встала на колени перед несчастным мужиком. Прислушалась, дышит ли.

— Ты его убила? — пискнула Сонечка, снова подкравшись ко мне, как тень. — Что теперь делать.

— С тобой я потом разберусь, — рыкнула я, состредоточившись на своей жертве. Антон не дышал. Я склонилась еще ниже, повернувшись ухом к его губам.

Никогда не верьте валяющимся в ваших ногах мужикам. Никогда. Они лживые, лицемерные гады. Даже если они клянутся вам в верной любви, целуя ваши ступни, или как мой обалдуй, претворяются мертвыми. Никогда, слышите. Я взвыла, когда стальные пальцы сомкунулись на моем запястье. Погодский дернул меня на себя, резко перекатился, подмяв под себя мое сопротивляющееся тело и победно заголосил. Что там тот Тарзан с его биением себя в грудь. Сопляк неразумный.

— Ты будешь слушаться? — оторавшись поинтересовался дурачок.

— Ну конечно. Ты ж победил, — на голубом глазу, соврала я, скрестив все пальцы на руках и ногах. Сонечка хитро хихикнула, увидев мой маневр, но промолчала. — Пусти.

Синоптик слез с меня, и как то странно, боком пошел к столику, стоящему в центре спальни, поддергивая съезжающие брюки.

«Хорош, как бог» — мелькнуло в моей голове. Клянусь, эти чокнутые мысли последствия удара. Клянусь, и даже без скрещенных пальцев.

— Мне надо идти, — сдавленно выдохнул Синоптик, и ринулся к выходу.

Глава 24

Бабушка говорила, что я нескладная. Папа считал меня самой красивой на свете. А мне кажется, что я самая обычная. Хотя, со стороны виднее конечно. Сейчас из зеркала на меня смотрело растрепанное блондинистое чудовище, со свекольного цвета физиономией и горящими злобой синими глазами. Я обвалилась на кровать, стараясь не соприкасаться филейной частью с простыней и зарыдала от ярости. Гад, меня еще никто и никогда в жизни не порол. Никогда. А если бы попробовал, то я бы просто выдрала ему кадык. Выгрызла бы, клянусь Сегодня я поняла, что я очень самоуверенна, просто потому, что Синоптик до сих пор топчет эту грешную землю, потому что я вдруг поняла, что я слабая и глупая женщина, а еще потому, что мне было приятно извиваться в его руках, черт бы его побрал.