Читать книгу "Снежных полей саламандры - Ната Чернышева"

— Игорь, ты без брони…

— Пришлось бросить. Там заряд на десять часов всего, на одного бойца. А нас было четверо.

— Почему они сбежали? — спросила Ане, оттягивая главный вопрос об отце. — Почему так испугались всего лишь вас двоих?

— Они испугались не нас.

— Новости! Кого же?

— Инфосферы. Капитан Дёмина — на втором ранге. Первая ступень второго ранга. Это очень серьёзно и очень много. Они испугались, что она проломит их ментальные барьеры и снимет дамп с их памяти; они, очевидно, очень хорошо представляют себе, что это такое, второранговый телепат на боевом марше.

— А остальные… упали…

— Остальным досталось от капитана. Острый невротический шок. Я же говорю, телепат второго ранга — страшная сила. Даже если он один и даже если это женщина.

Тихо шипел снег, накосо врезаясь в землю. Он таял, не долетая до людей, будто над костром и расположившимися вокруг стоял невидимый защитный купол. Но от ветра купол не спасал…

— А вот жаль, нет здесь наших саламандр с Терры, — задумчиво выговорил Игорь. — Одна или две, а лучше четыре, чтобы никому обидно не было. Полезные зверушки, умеют греть…

— Что, тоже с пирокинетической паранормой? — спросила Ане.

— Да. У нас вся биосфера с паранормой. Другие организмы не выжили. Ну, там, на экваторе разве что сохранились реликтовые виды. Или в «горячих» оазисах, возле действующих вулканов…

«Кому ж ты зубы заговариваешь, Жаров…», — с горечью подумала Ане.

Нет, здесь как с холодным омутом на излучине Донной, надо нырять с головой, с разбегу и сразу. Не входить же по сантиметру, визжа и страшась, что какие-нибудь весёлые крендели обрызгают и станут ржать над твоими воплями…

— Извиниться не хочешь, Игорь? — как могла, холодно спросила она.

А у самой сердце оборвалось. Всё. Вот это — всё, прыгнула, летит вниз головой, а впереди — чёрная ледяная вода, бешеное течение и никакой надежды…

— Нет, — сказал он после паузы.

Ну, хотя бы не сделал удивлённые глаза, мол, ты о чём, дорогая… Короткое «нет» обожгло болью, стало трудно дышать

— Пусти! — Ане попыталась вывернуться из его рук.

Бесполезно. Он держал осторожно, но крепко. Камень. Скала!

— Пусти сейчас же! — завизжала она.

— Ш-ш, — подул он ей в макушку, — не будь глупой. Замёрзнешь…

— И пусть… пусть замёрзну… тебе-то что… Пусти!

— Нет.

— А то они не замёрзнут!

— Они — нет. У Рины — полёвка и Альфа-Геспин[7] в анамнезе, а твоё начальство при свитере, штанах и ботинках. В отличие от тебя. У тебя даже обуви нет!

— Игорь… хоть сейчас скажи правду… ты ведь начал со мной спать из-за отца! — задыхаясь, выпалила Ане. — Вы его дружно заподозрили… признаю, не без оснований, но всё же. И вот, понадобилось подобраться поближе…

— Не возводи в абсурд, Аня, — прервал он поток её лихорадочных обвинений.

— А во что? Во что мне возводить все эти факты! Ты явился к ним на базу, очень точно вышел прямо ко мне! Ты навесил на меня маячок, это же очевидно! И на папу тоже! Дождался, когда мы совпадём вместе, вот и… Что, неправду я говорю?! Неправду? Скажи!

— Увлекаешься шпионскими видеодрамами, вот что я тебе скажу, — с неудовольствием отозвался он.

— Жаров!

— Я не считаю себя виноватым, — заявил он. — Да, следил.

— Исполнял свой долг, — язвительно сказала она. — Так? Приказ исполнял… начальства своего…

— Я не исполнял приказ, — терпеливо объяснил он. — Я его нарушил.

— Ты наврал мне про базу «Минас»! — завизжала Ане, не выдержав его спокойного, издевательского, как ей казалось, тона. — И сейчас врёшь!

— Сейчас — не вру.

— Врёшь! Да отпусти меня сейчас же! — от избытка чувств Ане впилась зубами в окаянную руку.

Кусали когда-нибудь гранит? Нет? Попробуйте. Те же самые ощущения. Только гранит никогда не будет гладить вас по голове, как ребёнка, и греть, греть своим теплом, спасая от ледяного пронизывающего ветра…

— Жаров, я тебя ненавижу, — выдохнула Ане. — Ненавижу, слышишь, ты?!

— А я тебя люблю, — тихо ответил он.

Слёз не было. Душа корчилась в боли молча, без истерики и слёз. За что? Почему? Для чего? Тёмное, мохнатое небо не давало ответа.

Позже, много позже, Ане узнает, что Игорь Жаров самовольно покинул отряд перед штурмом базы «мирумирников», с перспективой угодить под трибунал и расстрел — за дезертирство в боевых условиях. Но ему повезло наткнуться на капитана Дёмину, и та сразу оценила обстановку. Задним часом переоформила Жарова в своё подчинение, как младший по званию, он не имел права отказаться, и отправилась на верную смерть вместе с ним. Жаров хотел спасти любимую от знакомства с ментосканером, которое вполне могло окончиться для неё распадом личности, если бы того пожелал оператор «поганой», по словам Баранникова, машинки. Вероятность такого исхода, судя по косвенным данным, оценивалась достаточно высоко. Дёмина же хотела добыть информацию для инфосферы и лично для своего командира, полковника Типаэска. При штурме ни о каком дампе памяти с кого-либо из высшего руководства базы не могло быть и речи. Капитан добилась своего, пусть даже ценой собственного здоровья, а может быть, и жизни. Но высшие телепаты вообще редко смотрят на собственную жизнь как на абсолютную ценность. Диктат инфосферы для них в приоритете, он в приоритете всегда. Чем выше ранг и ранговая ступень, тем меньше «я» и больше «мы». Коллективное сознательное выше личного, и об этом стоит помнить всегда.

Но Ане Ламель узнает подробности своего спасения лишь через пару лет.

А пока она замкнулась в себе, не видя и не слыша ничего вокруг. Единственное, что ей хотелось сейчас, это — умереть и не ожить. И когда с неба начали падать машины федеральных сил, она возненавидела еще и их.

Могли бы не прилетать.

Могли бы не спасать.

Могли бы не быть!

Палата была такой же, как та, где Ане отлёживалась после погрома. Как давно это было! Дней сорок назад. Целая вечность. Сорок дней вместили в себя слишком много для её бедного разума. Холодная война с Баранниковым, который оказался по итогу хорошим парнем. Смерть отца, который оказался наоборот, парнем плохим. Игорь Жаров. Неопределённость, зависшая в воздухе.

Что там по федеральным законам полагалось родственникам тех, кто финансирует радикальные группировки?

Ане не помнила толком, знала лишь, что ничего хорошего. Папа сказал — дословно — «теперь ты покинешь эту проклятую планету», а уж он-то, надо думать, изучил вопрос досконально. Значит, депортация с Ласточки. Куда? В какой-нибудь лагерь трудовой или что там у них в таких случаях предусмотрено. Воображение подсовывало урановые шахты из юношеских фильмов про Героев и Злодеев. Тёмные вонючие штольни, радиоактивная руда и этим её вручную добывать, как его там. Кайлом, вот.