Читать книгу "Франко-прусская война. Отто Бисмарк против Наполеона III. 1870—1871 - Майкл Ховард"

Не будет излишним пояснить, почему все так произошло, – если любое соединение немцев, не важно какое, едва заслышав шум боя, тут же подтягивалось на участок, обеспечивая таким образом численное превосходство в бою, то Фроссар до сумерек сражался вообще без всякой поддержки. Однако медлительность прибытия сил пруссаков и стала для него фатальной, поскольку из-за нее французы с большим запозданием поняли, что обречены. Кроме того, немцы понимали, что им предстоял только один бой – тот самый, о котором они узнали по грохоту артобстрела, ознаменовавшему поворотный пункт в единоборстве. У французов же подобной уверенности не было. Из дивизий 3-го корпуса только Метман и Монтодюн по вполне объяснимым причинам не торопились оставлять позиции, оба приняли соответствующие меры против возможных немецких атак еще до получения сверху прямого приказа. Единственным, кто имел возможность идти прямо на огонь, был Кастаньи, и неблагоприятное стечение обстоятельств помешало его намерениям. Ни Базен, ни Фроссар не были виноваты в том, что фактически все соединения их корпусов образовали истонченную линию обороны, не располагавшую резервами.

Утро у Шпихерна прошло без особых событий, за исключением разве что обмена артиллерийским огнем, что сразу же продемонстрировало явное превосходство немецких орудий по части меткости стрельбы. Только уже около полудня ведущая бригада Камека была готова наступать – два батальона, направляемые в обход обоих флангов французов в лесу Стире и Гифертском лесу, а еще два остававшихся атаковали непосредственно Ротенберг. Эта атака силой 6 батальонов и 4 батарей фронтом около 3500 метров была решительно отбита. Благодаря своим большим силам следовавших поротно колонн и не всегда срабатывавшим взрывателям французских снарядов немцы сумели миновать открытое пространство перед высотами Шпихерна (немцы понесли большие потери от огня митральез. – Ред.). Их левое крыло под покровом деревьев пробилось к южной опушке Гифертского леса, но интенсивный огонь стрелков Лавокупе у Шпихерна не позволил им продвинуться дальше. Правое крыло, ища прикрытия на лесистой местности, через которую проходила железнодорожная линия Форбак – Саарбрюккен, блуждало в стороне от направления атаки и было остановлено у Стире дивизией Верже. Что касается атаки Ротенберга, мы можем лишь предполагать, что Камеке понятия не имел, что требует от своих людей. Наблюдателю, засевшему на высотах Саарбрюккена, неприступность позиций показалась бы не столь очевидной. Оттуда высота Ротенберг особого впечатления не производит. Плато на вершине выглядит вполне заманчиво, якобы открывая беспрепятственный доступ к высотам, а очень крутые склоны скрыты за деревьями. И, лишь подобравшись почти вплотную к холму, к его скалистым и крутым склонам, немцы убедились, какими сложностями чревата атака. На какое-то время они засели внизу у основания высоты и укрылись, воспользовавшись рельефом местности, но потом, подгоняемые офицерами, атаковали и даже каким-то образом сумели овладеть вершиной, и яростные контратаки французов, пытавшихся выбить пруссаков оттуда, так и остались безрезультатными.

Сам Фроссар, возможно, с запозданием отреагировал на атаку немцев, зато его подчиненные едва ли не слишком поспешно. Мало того что Верже и Лавокупе оперативно пополнили численность сил авангарда, а Батай, не дожидаясь приказов, задействовал дивизию резерва, разделил ее надвое и направил на помощь своему авангарду – действие, хоть и достойное всяческих похвал: командующий силами французов не побоялся пойти на штыки пруссаков, – но оставившее Фроссара без резерва и впоследствии лишившее возможности маневрировать, хотя, судя по всему, маневры не входили в намерения Фроссара. Возможности открывались необычайные: к 15.00 авангард Камеке растянулся по фронту более чем на 5 километров. Измотанные солдаты служили отличной мишенью для контратаки противника. Когда Лавокупе выдвинул войска для зачистки Гифертского леса, два находившихся там прусских батальона, тоже измотанные и без всякой поддержки, очень быстро были выбиты. Но французы так и не предприняли попыток продвинуться – предпочли остаться на позициях, дожидаясь, как поведут себя немцы, благо ждать пришлось недолго.

Когда в утренние часы оптимистичные и вводящие в заблуждение донесения конных патрулей поступили в штабы 1-й и 2-й армий, и Штейнмец, и Фридрих Карл отдали приказы на генеральное наступление через Саарбрюккен. Штейнмец лицемерно заявил, что «в интересах 2-й армии» изгнать французов с высот Шпихерна и воспрепятствовать им закрепиться в Форбаке. Фридрих Карл, разъяренный тем, что 1-я армия собралась перейти ему дорогу, предоставил все полномочия командующему частями своего авангарда генералу фон Штюльпнагелю, чтобы тот убрал всех лишних с дороги. К счастью, его подчиненные не стали осуществлять упомянутое распоряжение на практике. Орудийная канонада будто магнит притягивала немецкие дивизии на поле боя еще задолго до получения официальных приказов. Камеке пожертвовал последней бригадой для усиления правого крыла в лесах у Стире, Цастров приказал своей оставшейся 13-й дивизии форсировать реку в Фёльклингене и продвинуться по флангу на Форбак, чего так опасался Фроссар. Подтянулся авангард 8-го корпуса, 16-я дивизия, и командующий корпусом генерал фон Гёбен отозвал командные полномочия у Камеке. В то время как эти соединения 1-й армии сходились севернее Саарбрюккена, соединения 2-й армии приближались с северо-востока. Командовал ими предприимчивый и способный офицер, командующий 3-м корпусом, действующим в авангарде, Константин фон Альвенслебен. Альвенслебен по званию был ниже Гёбена и Цастрова, хотя и старше по возрасту. Но зато этот офицер был куда опытнее, и ему можно было без опаски доверить управление любой операцией, не рискуя при этом услышать в ответ сетования на нехватку сил.

Поэтому уже с 15 часов немецкие войска устремились на подмогу своим оттесняемым французами товарищам – причем по-настоящему выручили немцев не пехотинцы, а артиллерия. Если французская пехота сдерживала немцев своими винтовками Шаспо, то немецкие артиллеристы быстро разделались с французскими. Перекрыв французам все подходы к Ротенбергу, они сводили на нет все их попытки подтянуть подкрепление или контратаковать. Они имели возможность оказать поддержку силам своего правого фланга, атаковавшим в направлении Стиринга, и, оттесняя силы французской пехоты от края высот, значительно облегчили немецким пехотинцам продвижение вперед для атаки[20]. Но атаки желаемого результата не давали. Альвенслебен направил свой авангард в Гифертский лес – напор первой волны атаки ударивших оттуда немцев значительно ослабел. Контратаки французов привели немцев в замешательство, на подмогу им подтягивались подкрепления, как части их дивизии, так и из 8-го корпуса, и к 19.00, когда начало темнеть, Гифертский лес был полон плохо управляемой массой солдат – около 30 немецких рот 1-й и 2-й армий находились бок о бок и были не способны сдвинуться с места, поскольку южная опушка леса была не только отделена от Шпихерна широким ущельем, но и простреливалась почти в упор французской артиллерией и стрелками-пехотинцами.