Читать книгу "Спроси свое сердце [= Дуэль сердец ] - Кэт Мартин"

Иметь дело с ковбоями было проще. Они работали на Хоакина, она же просто была женщиной, которой Хоакин позволял помогать им. Молли не возражала против подобного положения вещей. Все, что ей было нужно, так это только сделать ранчо прибыльным… и еще — забыть Сэма Бреннигана.

Сегодня Молли решила работать в конюшне. Хоакин с ковбоями умчался на пастбища, Ангелина же, как обычно по четвергам, уехала в Траке навестить свою сестру. И Джейсон Фоли, слава Богу, тоже направился в город.

Этот человек с каждым днем все больше действовал ей на нервы. Единственным, кто приводил ее в еще большую ярость, был Сэм.

Представив, что складываемая куча соломы — это Сэм Бренниган, Молли втыкала вилы с несколько большим рвением, чем следовало.

Но, подняв глаза, она вдруг увидела Сэма собственной персоной. Верхом на жеребце он скакал к конюшне. Молли не могла разглядеть его загорелого лица, скрытого под широкополой шляпой, однако, плечистую и мускулистую фигуру узнала безошибочно.

Наблюдая, как Сэм спешивается, Молли прислонила вилы к стене конюшни и вытерла со лба пот тыльной стороной ладони. Она пожалела, что не сделала с утра себе прическу, а просто связала волосы на затылке лентой.

Глянув на свои выгорелые штаны и поношенную рубашку, предназначенную для работы, Молли про себя усмехнулась: приведи она в порядок волосы, это едва ли значительно улучшило ее внешность.

— Добрый день, мисс Джеймс.

Сэм окинул бриджи Молли обычным неодобрительным взглядом.

— Вижу, как всегда, усердно трудитесь.

— Чем могу быть полезна, мистер Бренниган? — она старалась говорить спокойно, по-деловому, но когда он подошел к ней ближе, Молли почувствовала, как сердце у нее начало бешено колотиться, а в голосе появилась дрожь.

Сэм остановился рядом с ней, подойдя совсем близко, и она в очередной раз поразилась, какой же он крупный мужчина и какой привлекательный!

— Для начала вы могли бы называть меня Сэмом. Ведь мы соседи и, надеюсь, со временем станем друзьями.

— Сомнительно, мистер Бренниган, что так оно и случится, — ответила она, намеренно вновь назвав его «мистером Бренниганом», а не по имени, как он просил. — Вряд ли вы будете настроены очень дружелюбно, когда вам придется таскать свой лес лишние десять миль.

Сэм застыл.

— Быть может, вам не следует переутомляться, так много работая, мисс Джеймс? — спросил он. — Мне кажется, вы становитесь ужасно раздражительной. Это ведь ваш гребень, не так ли?

Молли взяла из его протянутой широкой ладони изящный украшенный жемчугом гребень.

— Ну да, мой! Где вы его нашли?

— Возле «Кордуэлл-Хауз». Я обратил внимание на вечеринке на этот гребень, когда он был еще в ваших волосах.

Молли стало немного стыдно. Очень любезно с его стороны проделать неближний путь, чтобы вернуть ей гребень, а она его встретила с неприязнью!

— Благодарю вас. Это гребень моей матери. Мне было очень жаль его потерять.

Она вертела в руке изысканную вещицу, восхищаясь, как ярко солнечный свет играет на сверкающих жемчужинах.

— Гребень мне очень дорог. Отцу не нравилось, что я его носила. Думаю, воспоминания о матери были для него слишком болезненны.

— Не сомневаюсь, — ответил Сэм с оттенком цинизма, который не ускользнул от Молли.

— Со слов моего отца мне известно, что вы тоже интересовались ею.

Молли не могла поверить: она вслух произнесла это? Учтивые манеры Сэма исчезли так быстро, что Молли похолодела при виде ярости, блеснувшей в его глазах.

— Ваша мать была очаровательной женщиной. В свои семнадцать лет я смотрел на нее, как большинство мужчин в юности смотрят на женщин, немногим их старше. Я восхищался ее красотой, не более того. Если же ваш отец утверждал что-то другое, значит, он лгал, если просто не нес вздор, меля чепуху, вдруг пришедшую в голову, причем, очевидно, голову человека, назвать умным которого мне, например, было бы довольно трудно. А был ли ваш отец лжецом или глупцом, решайте сами.

Молли уже исходила бессильной яростью, когда Сэм закончил свой ответ.

— Мой отец говорил, что вы распутник, мистер Бренниган, и, признаться, я склонна думать так же.

Сэм возвышался над ней, карие глаза потемнели до черноты, челюсть застыла, а мышцы на шее напряглись от усилия сдержать гнев и грубый окрик.

— Как я уже говорил прежде, мисс Джеймс, вам еще предстоит только многое узнать о мужчинах, — сказал он как можно спокойнее, хотя в душе его кипели совсем другие чувства, весьма несхожие со спокойной уверенностью.

— Думаю, сейчас вам лучше уйти, мистер Бренниган, и в дальнейшем, если вам понадобится поговорить со мной, можете связаться с моим адвокатом Генри Томпсоном. До свидания, мистер Бренниган, — в свою очередь как можно спокойнее сказала Молли, хотя в душе ее кипели чувства не менее сильные, чем в душе Сэма.

— Вы решили во что бы то ни стало добиться неприятностей, не так ли? Твердо вознамерились вытащить наружу всю грязь прошлого?

Он схватил ее за руку и грубо толкнул к стене.

— Будь вы мужчиной, я давно бы вправил вам мозги, очевидно поехавшие у вас набекрень!

Сэм хотел сказать ей что-либо еще обидное, но не знал что добавить.

Молли была разъярена не меньше Сэма. Она не желала уступать Бреннигану, ни сейчас, ни когда-либо впредь.

— Ну, что ж, давайте, мистер Бренниган! Должно быть, вы такой же, как ваш отец! И если уж не убить женщину, то, по крайней мере, избить ее не составит для вас труда!

Терпение Сэма лопнуло.

— Ты… мегера… холодная… — крайне грубое слово Сэм все же опустил, — у тебя также нет сердца, как и у твоего отца! В конце концов, судя по этим бриджам, ты и на самом деле мужчина! Во всяком случае ты стараешься вести себя как мужчина, так почему же мне не разобраться с тобой по-мужски?

Его губы искривились в презрительной усмешке. Он окинул Молли взглядом, заметив, как бурно вздымается от гнева ее пышная грудь. Нет, уж мужчиной назвать эту девушку никак было нельзя.

— С другой стороны, — продолжил Сэм, — в этом соблазнительном теле, возможно, еще остались некоторые признаки женщины.

Как ему наказать ее? Как? Он не мог поднять руку. Она все же была женщиной, леди, черт побери! Леди в бриджах!

Он обнял Молли за талию и притянул к себе. Грубо охватив ее губы своим ртом, он расплющил их, наказывая девушку поцелуем. Сэм старался причинить ей такую же боль, какую она только что — словами — причинила ему.

Молли вырывалась, чувствуя напряжение тугих мускулов, жар его губ и влажность языка, который вдруг силой раздвинул ее губы и протиснулся между зубами.

Она хотела за этот поцелуй возненавидеть Сэма, хотела вырваться, ударить, но вместо этого вдруг почувствовала горькое раскаяние в резкости своих слов.